Кит скованно кивнула.
Добившись желаемого, Вероника взяла перчатки, ридикюль и встала.
— Еще одно предостережение, дорогая: вам следует учиться быстро, ибо я не дам вам много времени.
Она, не прощаясь, вышла из комнаты, села в экипаж и только тогда позволила себе улыбнуться. Как бы понравилась Френсису ее выдумка! Не часто ей выпадала возможность играть фею-крестную, но следует признать, что актриса она превосходная!
Она устроилась поудобнее на мягком кожаном сиденье и задумчиво свела брови. Теперь придется решать, стоит ли приводить в исполнение свою угрозу или…
Наконец у Кит появился предлог сделать то, чего она так долго хотела. Ужин был истинным мучением, тем более что Кейн, казалось, вовсе не торопился идти спать: толковая о прядильне и даже спросил ее мнение насчет цен на хлопок в этом году. И как всегда, когда речь шла о хлопке, внимательно ее выслушал.
Ужасный человек! До боли красив, так, что она не могла оторвать от него глаз. Ну почему он так чарующе учтив с мисс Долли?!
Кит постаралась как можно скорее подняться к себе. Сначала она долго металась по комнате, пока не взяла себя в руки. Выскользнула из одежды, накинула выцветший хлопковый халатик и, усевшись перед зеркалом, принялась вынимать шпильки из волос. Она как раз успела расчесать длинные пушистые пряди, когда за стеной послышались шаги.
В зеркале отражалось неестественно бледное лицо. Кит пощипала себя за щеки и заменила лунные камни в ушах крохотными жемчужными сережками. Осталось только подушить жасмином впадинку между ключицами.
Удовлетворенно кивнув, она сменила халат на черный шелковый пеньюар с неглиже, свадебный подарок Элсбет. Шелк, словно маслом, обволок ее обнаженное тело. Неглиже было элегантно-простым, с маленькими рукавчиками и круглой кокеткой, зато вырез едва прикрывал соски. Мягкие складки льнули к телу, при каждом движении обрисовывая очертания нот. Сверху она накинула пеньюар из прозрачного черного кружева и дрожащими пальцами застегнула у горла единственную крохотную пуговку.
Кожа просвечивала сквозь тонкую ткань, словно зимняя луна. Пеньюар на ходу распахивался: деталь, которую Элсбет наверняка не приняла в расчет, когда покупала подарок. Неглиже липло к ней, как вторая кожа, обтягивая груди, маленькую впадинку пупка и треугольный холмик внизу живота.
Она бесшумно скользнула по паркету гостиной и, добравшись до заветной двери, едва не повернула обратно. Но все же набралась храбрости и быстро, чтобы не передумать, постучала.
— Войдите.
Кейн, в одной рубашке с закатанными рукавами, сидел в кресле у окна. На столе перед ним громоздилась стопка бумаг. Он поднял голову и, увидев, во что она одета, чуть привстал. Глаза приобрели знакомый дымчато-серый оттенок, как всегда бывало в момент страсти.
Кит медленно направилась к нему: голова высоко вскинута, плечи гордо развернуты, сердце безумно колотится.
— Что тебе нужно?
Куда исчез обаятельный мужчина, в компании которого она сегодня ужинала? Усталый голос, недовольное лицо, подозрительный прищур. Она снова спросила себя, почему он так внезапно потерял к ней всякий интерес. Потому что не находит ее привлекательной? Если это так, ее ждет ужасное унижение.
Кит могла бы изобрести правдоподобный предлог: порезанный палец, который требует немедленного лечения, просьба дать почитать книгу… но он все равно не поверит.
Поэтому она еще выше вздернула подбородок и встретилась с ним глазами.
— Я хочу лечь с тобой в постель.
Ей стало до невозможности неловко, когда его губы дернулись и сложились в издевательскую ухмылку.
— Моя прелестная жена. Так откровенна! — Он намеренно нагло оглядел ее тело, так ясно выделявшееся под пеньюаром. — Позволь и мне быть столь же искренним. Почему?
Не так она представляла себе все это. Ожидала, что он схватит ее за руки и поведет к постели.
— Мы… мы женаты. Не годится нам спать врозь.
— Понятно. — Кейн кивнул в сторону кровати: — Все дело в соблюдении приличий, не так ли?
— Не совсем.
— В таком случае объясни.
Между лопатками у Кит выступили капельки пота.
— Просто хочется, вот и все. — Слишком поздно она сообразила, что не может этого сделать. — Ладно, забудь, — буркнула Кит и попятилась к двери. — Забудь, что я вообще сюда приходила. Так, глупая идея…
Она потянулась к дверной ручке, но ее руку перехватили.
— Так легко сдаешься?
Господи, лучше бы она не начинала! И даже не стоит винить в случившемся Веронику Гэмбл. Она сама хотела наслаждаться вкусом его губ, касаться, ласкать, снова испытать тайну слияния. Вероника лишь подтолкнула ее.
Она вдруг поняла, что его больше нет рядом. Оглянувшись, Кит увидела, что Кейн прислонился к каминной полке.
— Ну же, — бросил он, — начинай.
— Что?
— Мужчина не может любить по приказу. Боюсь, тебе придется пробудить во мне желание.
Догадайся она опустить глаза, наверняка бы поняла, что желание уже бушует в нем, но Кит было не до того. Приходилось бороться с водоворотом чувств, угрожавшим затянуть ее в омут сладострастия.
— Я… я не знаю, как это делается…
Кейн небрежно скрестил ноги.
— Дерзай. Я весь твой.
Больше ей не вынести его насмешек!
Слезы душили ее.
Кит почти побежала к двери.
— Я передумала.
— Трусиха, — мягко сказал он вслед.
Кит обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как язвительная улыбка поблекла, сменившись чем-то совсем иным, одновременно искусительным и дерзким.
— Попробуй только удрать в кусты. Вызываю тебя на поединок, Кит Уэстон.
Дикие, неукротимые чувства бурлили в ней. Вероника советовала следовать своим инстинктам. Но как ей узнать, что делать?
Кейн поднял брови, молчаливо признавая ее затруднительное положение. Кит медленно подняла руку к единственной пуговице, на которой держался пеньюар. Каскад черного кружева скользнул на пол.
— Ты никогда не отступаешь, верно? — хрипло прошептал он.
Она слабо улыбнулась и шагнула к нему, внезапно ощутив ни на чем не основанную уверенность в себе. Бедра едва заметно покачивались, так, что ткань еще откровеннее льнула к ногам. Остановившись перед ним, она заглянула в дымчатые глубины его глаз. Маленькие руки нежно легли на плечи мужа.
Мышцы под ее пальцами сразу напряглись, и это дало ей ощущение своей власти над ним. Власти, которой она никогда не обладала раньше.
Кит приподнялась на носочки и прижалась губами к пляшущей на его шее жилке.
Кейн тихо застонал и спрятал лицо в ее волосах, хотя по-прежнему не поднял рук. Такая необычная пассивность еще сильнее взволновала ее, и Кит стала ласкать языком то местечко, где все чаще бился пульс.
