— Согласен!
— Одной рукой, и вы станете моим костылем до второго этажа, — договорила Несветаева.
— Дарья Владиславовна, разве так можно с мужчинами? — трагически воскликнул шеф, наклоняясь и подставляя шею. — Правильные девушки умеют вовремя остановиться. «Вы станете моим». И всё. А вы «костылем»! И «до второго этажа»… — болтал он, подхватив Дарью за талию и почти подняв ее над землей. — Так и уверенность в себе потерять недолго.
— Долго, — скакала по ступенькам Даша.
— Что «долго»? — переспросил Поляков, подхватывая ее покрепче, и практически донес подмышкой последний пролет до двери.
— Вашу уверенность в себе долго терять. А чтобы всю — так и вовсе сомневаюсь, что возможно.
— Это был комплимент? — расплылся довольный босс, когда Несветаева уже твердо стояла на придверном коврике.
— Да какой комплимент, — мрачно ответила она и пока копалась в сумочке, успела заметить, как подтаяла самодовольная улыбка на мужском лице. — Сухая констатация факта, — закончила она, проворачивая ключ в замке. — Приглашаю вас отобедать, Павел Константинович! — Даша распахнула дверь, наслаждаясь выражением прострации на начальственном фейсе.
В покер ему не играть, не играть.
Разве что с девушками и на раздевание. Чтобы показать товар лицом и другими важными для девушек частями.
— Вас в ванную отнести? — предложил Поляков, разувшись и повесив свое пальто и куртку Дарьи на вешалку. — Руки помыть?
— Спасибо, я тут сама допрыгаю, — уверила она.
— Вы переоденьтесь в домашнее, я перевязку фиксирующую сделаю, — прилетело Несветаевой в спину.
Как-то всё неправильно развивается. Это Даша должна была соблазнять Кощея и заманивать его в свое логово, чтобы наброситься на него… и загрызть. А не наоборот. Кто-то против всяких правил в сказке буквы переставил. И вот прямо сейчас Несветаева чувствовала себя в весьма беззащитной позиции. Она по-быстрому подхватила вчерашние джинсы. Но потом сообразила, что узкие штанины — не лучший выбор для ноги. Критически оглядела свой гардероб и решила остановиться на халате. Он был вполне приличный, плотный, на молнии от горла до самого низа. И длиной до колена, прямо как у девочки-пионерки, с асимметричным подолом, удлиненным сзади, благодаря чему в нем можно было спокойно наклоняться. И цвет ей шел, под джинсу. И капюшон делал линию плеч более привлекательной.
— Вы тут не стес… — заглянула Даша на кухню, и обнаружила, что сковорода уже журчит, а микроволновка гудит. — Впрочем, о чем это я? — заткнула она себе рот.
Когда Дарья вышла из ванной, едой и специями пахло уже по всей квартире. Всё же в отношении еды директор ее баловал. Хорошо бы подольше у него задержаться… Несветаева любила вкусную еду. Она любую еду любила, но вкусную — больше.
Дарья присела на табурет у кухонного стола.
— Ну нет, так не пойдет, — возразил Павел Константинович. — В спичечном коробке вашей кухни просто нет места для разворачивания полевого госпиталя, — сообщил он и опять подхватил Дашу на руки. Чтобы отнести в ее комнату.
Глава 19. Павел
Дарья в домашнем халатике выглядела просто чудо какой милой. Она казалась еще моложе. Хрупкие ключицы выглядывали из-за ворота халата, ровные коленки гладких ног — из-под подола. Было заметно, что Даше было неловко, и она не знала, куда деть руки. Пашу аж подбрасывало от мысли, что ему всё же удалось вывести девчонку из равновесия. А то прямо Снежная Королева.
В этом халатике она выглядела именно девчонкой, которую хотелось затискать. Точнее, сначала расстегнуть молнию на халате, а потом затискать. Но с молнией Паша решил повременить. И еда доходила на медленном огне, и ногу нужно было обработать. А то он как Терминатор — ни дня без разрушений.
Поляков подхватил хозяйку на руки (формы, конечно, приятнее на ощупь, но «суповой наборчик» легче носить) и усадил в комнате на диван. Быстро вернулся, — чтобы Дарья не опомнилась и не взяла себя в руки, — и сел на пол у ее ног. Стопы у Даши были ровные, узенькие, с тонкими голубыми жилочками венок. И холодные-холодные. Паша сжал ладонями поврежденную ногу и стал ее аккуратно растирать-разминать.
Пальчики у нее были аккуратненькие, пяточки гладенькие, ноготки ухоженные. Прямо хотелось облизать такой пальчик и прикусить его. Поляков был неравнодушен к женским ступням. Особенно, когда такие ступни ласкали его член. От одной мысли, что Дарья может потянуть сейчас ножку вперед и провести стопой по ширинке, эта сама ширинка вздулась, как воздушный шарик.
Кошей постарался удержать на лице естественное выражение (непонятно чего, но очень естественно) и поднял глаза. Взгляд Дарьи был расфокусирован. Губы безвольно приоткрыты. Паше потребовалась вся сила воли, чтобы не подняться и не навалиться сверху, впиваясь в эти по-детски нежные, розовые губы. Сначала испорченная блузка, потом лицо и жилет, теперь нога и туфля. Для полноты комплекта не хватало только изнасилования.
Поляков поменял положение своих коленей так, чтобы эрекция не сразу бросалась в глаза, и немного отвел ногу Дарьи в сторону, открывая снизу обзор на выбритое междуножье. Сначала чуть-чуть, потом, нанеся на ногу обезболивающий крем, чуть согнул ее колено и отвел еще.
Даша была в восхитительно-невинных бежевых трусиках
Может быть, кто-то подумает, что желание посмотреть на женские трусики, надетые на женское тело, характерно только для пубертатных юношей, которые готовы дрочить от одного их вида. Но нет, Паша смотрел на них, не как подросток. А как мужчина, который точно знает, что под ними находится. И как этим чем-то пользоваться, чтобы получить удовольствие. И как доставить удовольствие в ответ.
На восхитительно-невинных бежевых трусиках, там, где они почти касались поверхности дивана, расплывалось восхитительно-темное пятно влаги. Паша даже сглотнул от притока набежавшей слюны.
Йес!
Какие бы козьи морды Дарья Владиславовна не строила в его сторона, она течет от него, как положено нормальной женщине. И от осознания этого факта у Полякова чуть крышечку не сорвало. Он взял эластичный бинт и стал накладывать фиксирующую повязку. После таких лечебных процедур ему нужно будет срочно удалиться в ванную. И запереться там на несколько минут, чтобы в потоке воды из крана скрыть переполнявшие его последствия.
Сам виноват.
Был бы осторожнее, сейчас уже проверял, так ли потрясающе приятно на ощупь то, что прячется под этими трусиками. И как она на вкус. Но…
— Готово, — бодро отрапортовала Кощей. — Вы там еду пошевелите, мне руки нужно отмыть от крема.
И быстро подскочил боком, пряча стояк за полу пиджака, проскочил в ванную и быстро взял себя в руки.
Из ванной он выходил уже другим человеком.
Пожалуй, Несветаева права. Его уверенности в себе ничто не угрожает.
Кощей даже испытал некоторое разочарование. Он только разогнался, только ощутил бодрящую радость охоты, погони, атаки — а жертва уже у его ног.
