В дверь снова коротко стучат, и когда Элла окликает, входит домработница с подносом.
– Ваш чай, – девушка ставит на небольшой столик у дивана чашки и блюдце с круассанами и уходит, забрав поднос.
– Лера, не знаю, какой ты любишь, но я взяла смелось попросить приготовить тебе зелёный, – улыбается Элла и подвигает мне одну из чашек, от которой исходит приятный аромат.
– Спасибо, я люблю зелёный.
Какое-то время мы ещё разговариваем. Элла спрашивает обо мне, на кого я учусь, что больше всего мне нравится изучать. Рассказывает несколько историй из своей студенческой жизни. Она милая, с ней легко, но в то же время я чувствую, что она за мной наблюдает. Будто отслеживает реакции. Может, это у неё уже профессиональное.
О Миксаеве мы больше не разговариваем. И ещё через полчаса Элла уходит, попросив вбить себе её номер и звонить, если что-то понадобится.
Я же возвращаюсь к своим конспектам. Сообщение от мамы, что они вернуться не завтра, а уже сегодня вечером, очень радует. Хочу домой, вроде бы санацию уже закончили, и он проветрился. А завтра зачёт, нужно настроиться. И ещё подумать, что подарить двоюродному брату на день рождения в следующую субботу. Марк, конечно, всегда скажет, что рад любому подарку, но глупость какую-то не хотелось бы.
Глава 40.
Влад
Сегодня качает на каком-то особенном драйве. Публика отзывается великолепно. Но какое-то ебучее неудовлетворение сидит за грудиной. Приходится даже выпить в перерыве, хотя на сцене мне всегда хватает адреналина, и допинг не требуется.
Охрана вывела уже троих тёлок. Сегодня что-то их прёт. Одна в перерыве Коту вцепилась так в футболку бухая, что на спине полоски остались. Своей Маша-когда-ты-заткнёшься теперь объяснять будет. Я, кстати, вообще в шоке с него. Она, конечно, девочка сладкая, но чтобы встречаться? Это же надо постоянно терпеть её пиздёж. Ещё и Коту, который бабскую болтовню вообще на дух не переносит. Мы как-то раз зависли в одной компании, так его так достала одна тёлка, что он психанул, оторвал от бутылки водки наклейку и залепил ей рот. Потом, правда, отлепил, когда этот рот понадобился.
Залип, в общем, пацан. Цветочки ей таскает, на набережную возит. А как по мне дура дурой она. Вот у Принцессы, к примеру, мозг есть. Оказалось, это намного интереснее, чем когда у бабы он отсутствует.
Дел в студии навалилось на неделе, да и паузу надо было взять. Уже неделя почти прошла, а как вспоминаю, в штанах тесно становится. Чуть не сорвался же тогда в душе. По краю просто. Повело – сам не ожидал. И я ей не соврал, действительно не помню, чтобы так хотелось внутрь конкретной тёлки. До упора в её влажную узкую дырочку.
Надо завязывать с ней, иначе мозг подгорит. В ближайшем будущем. Думаю, после того, как возьму её, штырить перестанет. Это всегда работало, хоть так ярко и не было ни разу.
Алиса объявляет совместную композицию и спускается с диджейской рубки по винтовой лестнице на сцену. Она классный диджей, иногда мы выступаем вместе, даже записали пару песен. Но главное, вовремя её спихнуть с тусовки, потому что её руки обязательно оказываются в моих трусах. Первые несколько раз было прикольно, но потом надоело. И она так орёт, когда трахается, что даже мне становится стыдно перед её соседями. И царапается. А это совсем не сексуально, а неприятно. Хотя, когда маленькие ноготки Принцессы соскользнули с плеча, меня не передёрнуло. Точнее передёрнуло, но как-то по-другому, не было отвратно.
Твою мать. Пора тормозить. Иначе мой стояк на сцене Алиса расценит по-своему, да и мотать вздыбленной мотнёй пред очами фанаток как-то уж слишком.
Свет начинает мерцать, когда я выхожу на сцену. Петруха даёт вступительный бит, Алиса выкрикивает в микрофон и бросает его мне. Я ловлю и подношу ко рту. Вступаем с Котом двуголосием, только он берёт намного выше. Потом они продолжают, а я жду своей партии. Радич бьёт по басу, и мы взрываем всю эту шарагу. Толпе нравится. Алиска трётся задницей, и я шлёпаю её так смачно, что толпа визжит. Петруха солирует на барабанах, этот вообще крендель безумный, в своих барабанных соло он бы нефиг делать потягался с Аленом Гротцингером из «Rockets». Он уже весь мокрый как мышь, а комплект сломанных палочек валяется под установкой. Когда он уступает проигрыш Коту, Алиса начинает косячить. Публике не слышно, но меня бесит. Уже говорил: либо подстраиваешься, либо идёшь на хуй. Я не люблю экспромт-ремиксов. Но стоит ей поймать мой взгляд, она стразу отступает на несколько тонов. Кот вытягивает подпевку, и я снова вступаю.
Алиса выбесила меня, поэтому, когда мы заканчиваем, я к ней даже не поворачиваюсь, а Кот сразу пускает замолодь в следующую песню. Я не ревнивый к публике, просто нехер соваться в жопу без мыла.
На этой песне я улетаю. Ловлю кайф, расслабляюсь. И вдруг происходит нечто, чего не происходило никогда и ни при каких обстоятельствах.
Я сбиваюсь.
Не вступаю в нужный такт, просто просрав его, потому что меня глючит. Под балконом с ВИП-кабинками мы давно приметили мудака, толкающего дурь на наших концертах. Это у него очень и очень плохая идея, и за такое делают очень больно. Не хватало ещё, чтобы какая-то шваль собачила нам наркотой репутацию. Убивать мы его с парнями передумали, решили сдать его старшему дилеру. Только без выручки и товара, а свои сами манерам научат.
Сегодня этот чмошник, кажется, отдыхает. Праздник празднует. Да и нам не до него, поэтому ещё один день живёт. Но зацепило меня другое. Рядом с этим мудилой за столом сидит тёлка. И мне показалось, что это Принцесса. Она больше как-то в тени балкона, так что со сцены в световых всплесках страбоскопа разглядеть трудно. Да и волосы, кажется, короче. Кудрявые. Не она. Ну на хуй.
Потому что если она, я её убью. Я же чётко объяснил, чья она сучка. А ещё и с этим долбоёбом. Это залёт, Лера, если это ты.
Кот подхватывает после проигрыша, публика мой косяк не замечает. А меня кренит нахрен от злости. Лучше тебе, Лера, сейчас быть дома в кроватке, иначе больше я спрашивать не буду. И тебе это не понравится.
Мы заканчиваем ещё двумя трешевыми композициями, выжимая из публики и из себя всё, что можно. Сегодня будет большая туса, надо расслабиться. Максим обещал присоединиться, а значит пойдём в отрыв.
Именно это и происходит. Я убеждаюсь, что мне показалось, и за столом с придурком другая тёлка. Ругаю себя за тупость. Потом подваливают Должанов и Макс, и мы с остальными закрываемся в ВИП-кабинке.
Бухач набирает обороты уже в первый час после концерта. Кот бесит – постоянно на переписке со своей соской. Макс сначала на грузе. От вопросов отмахивается, а потом входит в раж по полной. Должанов приводит каких-то сучек. Вроде не стрёмные, но желания узнать их поближе нет. Хотя вот эту чернявую с длинными волосами я бы загнул. Или нет.
У Ларинцева, кажется, нахрен срывает крышу. Бухла немерено, внутри уже всё смешано в такой коктейль, что если поднести спичку, рванёт к чертям. Макс открывает кабинку и с двумя тёлками вываливается на небольшую площадку на втором этаже. Они жмутся к нему. Рубашка расстёгнута, джинсы сползли. Чёрт, а не пацан.
