26 Глава
Аарон
Расставание с Леей было самое тяжелое, видеть её слёзы это как получить удар ножом в сердце. Но так будет лучше, она достойна намного большего.
После нашего разговора еду в коттедж, собираю свои вещи и, выслушав гневные крики Рейны, прошу её поехать и проверить Лею. Предупреждаю, что в ближайшее время меня не будет в кампусе, я ухожу.
Первым делом заезжаю в универ, нахожу профессора Мориса и прошу уделить мне пару минут, на что он с неохотой, но соглашается. Объясняю ему, что вины Леи в том происшествии нет, Что это полностью моя вина, и готов понести наказание, но не рушить будущее Леи, ведь она талантливый художник. Профессор со мной соглашается, и обещает дать Лее шанс, если я уговорю администратора галереи забрать плохой отзыв о студентке, и принять её хотя бы на практику, иначе при всём его желании помочь Леи, ничего не выйдет.
Быстро попрощавшись с профессором, предварительно взял номер его телефона, чтобы предупредить о результатах после разговора с администратором, поехал в галерею. Там всё обстояло намного сложнее, меня не хотели пускать даже на порог. Но деньги решают всё и, в конечном этого, я смог поговорить с администратором, извиниться, пообещав, что возмещу весь ущерб, и смог выбить Лее место на стажировку, но меня предупредили, что если будет хоть ещё один прокол, её вышвырнут. Поблагодарив девушку, оплатил указанную сумму за принесённые неудобства, я поехал к тренеру, так как он позвонил мне пару минут назад и попросил о встрече.
Тренер был в гневе, орал на весь кабинет, о том, что все надежды были на капитана, а капитан подставил команду напившись. Выгонять из команды он меня не стал, но в наказание совет решил отстранить меня на две игры, не так критично как расписывает тренер, думаю, парни справятся и без меня. Извинившись перед ним, пообещал, что возьму себя в руки и, попрощавшись, вышел из кабинета, я должен был заехать ещё в одно место, и это было для меня самым сложным.
Перед отъездом решил заскочить на кладбище, мне нужно попросить прощение у Тейта. Небо затянуто серыми тучами, как будто чувствует моё настроение и состояние души. Вот — вот должен пойти дождь, но меня это не останавливает. Присаживаюсь возле могилы друга, и провожу рукой по гравировки его имени на камне.
— Здравствуй дружище! Прости, что не приходил. Не мог никак собрать себя в кучу! Ты, скорее всего не поймёшь, и сильно ругался бы, будь здесь со мной, но твоя смерть очень меня подкосила! Я много пью, испортил отношения с Леей! Мама на меня жутко зла! А вчера я узнал, что в твоей смерти есть моя вина! Если бы ты не поехал ко мне, то мог бы остаться жив! Это так ужасно! Чувак, мне тебя так не хватает! Прости меня…
Исповедуюсь другу, ведь только ему могу открыть всё, что у меня на душе. Всегда так было! Мы поддерживали друг друга, как могли.
Посидев у могилы Тейта около часа, я сажусь в машину и уезжаю в пляжный домик под Майами. Нужно побыть одному и подумать, как жить дальше.
Приезжаю, когда уже смеркается, глушу двигатель и, выхожу на улицу, вдыхая морской воздух. Первым делом достаю из машины картину, и заношу её в дом. Хочу поставить её в спальне, чтобы смотреть на творения моей Леи, когда буду засыпать и, проснувшись первым делом видеть её.
Повесив картину, разобрал сумку с вещами, и сел на диван, в этот момент раздался звонок телефона и, взглянув на экран, увидел, что мне звонит Коул, принял вызов.
— Ты где? — Без приветствий сразу переходит к делу друг. В этом весь Коул, всегда прямолинеен, и не разводит мутную воду.
— В Майами. Вернее в домике на пляже. Поживу здесь какое — то время, пока не пойму как двигаться дальше. Так что Лея может жить спокойно в доме, если отказывается только из-за меня.
— Она отказалась, даже узнав, что ты уехал. Аарон, что происходит? Рейна поехала к ней, сразу как ты сказал, и она была в ужасном состоянии. Глаза красные от слёз, вся бледная, ели стояла на ногах от бессилия. Что ты ей сказал?
— Мы расстались! Так будет лучше, она достойна лучшего парня! Присмотрите за ней, и уговорите переехать в дом. Так для неё будет безопаснее.
— Что за бред ты несёшь? Кому лучше? Она тебя любит придурок, со всеми твоими проблемами. И готова простить тебе даже твою последнюю выходку, а ты её бросил! Ты будешь об этом жалеть, только, как бы не стало поздно друг.
— Насчёт её будущего, передай, что я всё уладил. Ей позвонят на днях, выбил место на стажировку в ту галерею. Так что, всё в порядке.
— Как ты это сделал? — спрашивает удивленно Коул.
— Поговорил с профессором, и с администратором той галереи. Виноват я, значит, и отвечать мне. Так что возместил ущерб, и понесу наказание в Универе.
— И какое наказание, боюсь спросить?
— Отстранение от ближайших двух игр.
— Сукин сын! Как же мы без тебя? Впереди выездные… — Перебиваю Коула.
— Выездные я не пропущу. А промежуточные, те, что дома. И не разводи панику, всё у вас получится и без меня!
— Бери себя в руки Аарон, и возвращайся, чтобы исправить всё дерьмо, что ты тут натворил. Возвращай Лею, иначе потом будешь горько жалеть.
— Мне нужно время Коул! Я узнал, что Тейт умер из-за меня, и это самое главное дерьмо которое я не могу разгрести! Так что, прошу тебя, присмотри за Леей, пока я не вернусь. А сейчас мне нужно идти!
— Хорошо друг! Я присмотрю, а ты приходи в себя! Пока.
Я отключаюсь, и иду к бару, выбор не велик, придётся завтра пополнить запасы. Беру бутылку виски и, открыв, пью с горла, мне нужно заглушить огонь который разгорается в моей груди.
27 Глава
Лея
Прошло уже две недели с нашего последнего разговора с Аароном. Я с головой ушла в учебу, и в новый заказ от галереи, которые после извинений Аарона дали мне последний шанс. Я старалась занять каждую минуту свободного времени, чтобы не думать о нем, хотелось, чтобы время шло быстрее, но казалось, что оно остановило свой бег.
Девочки часто приходили меня навестить, и постоянно просили вернуться в дом, но я всегда отказываюсь, так как находится там очень тяжело, да и рано или поздно Аарон вернется, и что тогда мы будем делать? Жить с ним под одной крышей выше моих сил.
Ещё девочки уговаривали меня выйти куда-нибудь развеяться, но я не хотела. По большей части в последнее время я старалась их избегать, хотелось побыть одной, отключится от всего, и не думать, а с ними это не получается.
Иногда мне звонила Мэй, мы разговаривали недолго. Она интересовалась как мои дела, как работа, иногда робко рассказывала об Аароне. Чаще всего рассказ не менялся, он в пляжном домике и никого не желает видеть, в общем — то, как и я, за одним но, он пил, а я училась.
Скоро наступят летние каникулы, осталось чуть больше месяца и можно будет поехать домой. Очень соскучилась по маме и брату. Да и, как всегда говорила моя мама «Как бы не было плохо, родные стены — лечат!» Вот и поеду домой, зализывать свои раны.
