За сотни лет пастухи придумали массу хитроумных способов управления стадом. Во многих странах пастухи издавна обучают козлов или кастрированных баранов выполнять голосовые команды, а чтобы вожака было проще найти в большом стаде, ему на шею вешают колокольчик. Впервые эта традиция упоминается в трактате Аристотеля «Истории животных». В 1873 году британский писатель и редактор Томас Байуотер Смитис записал подслушанную где-то забавную историю, которая могла бы стать ночным кошмаром для любого пастуха, если бы не имела счастливого финала: один человек однажды увидел, как на берегу реки Иордан несколько тысяч овец из разных стад сбиваются в одну огромную кучу. «Ситуация казалась безвыходной, – писал Смитис. – Но стоило каждому из пастухов позвать своих овец, как они тотчас узнали знакомые голоса и, быстро выбравшись из кучи, последовали за своими хозяевами».
Конечно, за три недели работы пастухом я физически не мог обучить овец никаким командам. Я был низведен до роли доброжелательно настроенного хищника, который думал, что перегоняет их туда, куда считает нужным. Впрочем, даже за это время я успел освоить несколько трюков. Я избавился от стремления контролировать все их действия, потому что, как однажды сказал владелец овечьего ранчо Морони Смит, «суетливый пастух может довести всех овец до истощения». Я научился различать своих овец; я дал им клички и изучил их индивидуальные особенности, что позволяло мне предугадывать их действия. Я узнал, по какой причине некоторые овцы предпочитают плестись сзади – они просто занимают свою нишу, доедая то, что упустили из виду более активные вожаки. Я узнал, что отставшие от стада овцы чаще всего теряются в тех случаях, когда они сбиваются в группу, достаточно большую для того, чтобы чувствовать себя в безопасности
[11]. И еще я узнал, что выпуская овец утром из загона, очень важно сразу направить их в нужном для себя направлении, потому что от первых ста шагов зависит то, по какой траектории они пройдут следующую тысячу шагов. Социологи называют этот феномен «зависимостью от тропы».
Также я узнал, почему отдельные овцы теряются особенно часто. Некоторые из них, в первую очередь Морда С Колючкой – старая сухопарая хромая овца, к левой щеке которой намертво прицепилась большая колючка, пропадали на постоянной основе. Сначала все это мне казалось каким-то недоразумением, но потом я понял, что они действовали весьма расчетливо. Все овцы хотят как можно больше времени тратить на еду и как можно меньше времени на ходьбу (что, в свою очередь, снижает вероятность быть съеденной). В большинстве случаев «прятки» обречены на провал, поскольку я скорее всего замечу пропажу и верну заблудшую овцу в стадо, а значит, она будет вынуждена больше ходить и меньше есть. Однако в пустыне растет много растений и все они имеют разную пищевую ценность. Конечно, трава составляет основу рациона овец, но сами они предпочитают питаться карликовой полынью, полевыми цветами и особенно – юккой (увидев юкку, даже самые ленивые овцы переходят на бег). Время от времени беглецам удается найти эту высококалорийную пищу. Однажды Морда С Колючкой, как я ее назвал, взбунтовалась и увела за собой сразу шестерых овец в заросли полыни. По достоинству оценив важность сделанного ей открытия, я развернул стадо и повел его за бунтаркой. Таким образом, вечный аутсайдер на полчаса превратился в прозорливого лидера.
И, наконец, самое главное – я понял, что без крайней необходимости пастух никогда не должен перегибать палку и слишком сильно давить на овец. Узнав, к чему их тянет как магнитом, я научился управлять стадом, не вызывая у овец ненужного стресса. Как писал Смит, опытный пастух не запугивает и не терроризирует овец, а «вызывает у них желание сделать то, что ему нужно», и в этом, добавил он, заключается «секрет успешного обращения со всеми животными».
* * *
В молодости Земля казалась мне тихим и спокойным местом, в котором до появления человека поддерживался идеальный, почти божественный баланс. Но стоило мне получше изучить тропинки, как от этой иллюзии не осталось и следа. Сейчас я воспринимаю Землю в качестве арт-объекта, в создании которого принимали и принимают участие триллионы живых существ. Овцы, люди, слоны, муравьи, – все мы в течение жизни непрерывно меняем окружающий нас мир. Когда мы строим ульи и гнезда, глинобитные дома и небоскребы, мы меняем облик планеты. Когда мы едим, мы превращаем живую материю в отходы. Когда мы ходим, мы протаптываем тропинки. Вопрос не в том, меняем мы нашу планету или нет, а в том, как мы это делаем.
Когда вы пасете овец, которые порой мне напоминали живые газонокосилки, этот вопрос становится особенно острым. Хотим мы того или нет, но опытный пастух вместе со своим стадом может до неузнаваемости менять ландшафты, как в лучшую, так и в худшую стороны. Гатри-Смит в своей книге «Тутира» писал, что за сорок лет превратил заросшие папоротником и бурьяном земли в превосходное овечье ранчо. Овцы протоптали в зарослях папоротника и мануки сеть тропинок, по которым вода начала уходить из болот, благодаря чему появились все необходимые условия для бурного роста туземных растений, например плакучего риса, вдоль тропинок. Осушенные торфяники со временем утрамбовались и стали пригодны для выращивания травы. Благодаря овечьему навозу на бесплодных почвах и голых, продуваемых всеми ветрами холмах появился плодородный слой земли. Овцы даже соединили вершины холмов «виадуками» и вытоптали «спальные полки» на склонах холмов. Год за годом они упорно расширяли свое жизненное пространство и приспосабливали его под себя.
Однако Гатри-Смит предупреждал, что если пастух не будет проявлять осмотрительность, то эффект может быть прямо противоположным. Если они будут часто ходить по одним и тем же тропинкам, то земля вскоре станет «твердой как железо» и на ней перестанет расти трава. Но самой большой проблемой остается чрезмерный выпас скота, последствия которого подробно описаны в книге Элинор Г. К. Мелвилл «Чума овец». Бездумное разведение овец может привести к полной деградации земель. Когда на одной территории пасется слишком много овец, они не просто съедают всю траву, а вырывают ее с корнем. В сухом теплом климате это приводит к тому, ученые называют «овечьим опустыниванием». Этот процесс идет по нарастающей: в нормальных условиях трава создает тень и удерживает влагу, но если она не успевает вырастать заново или становится слишком низкой, то почва начинает пересыхать. В результате обычные для этой местности травы исчезают, и на их месте начинают расти более приспособленные к засушливому климату, и потому несъедобные для овец растения. Когда новые, покрытые колючками растения полностью захватывают территорию, а овцы доедают остатки съедобной травы, круг замыкается: лишившись пищи, овцы начинают массово гибнуть от голода.
По словам Мелвилл, после того как в шестнадцатом веке испанцы, несмотря на протесты коренного населения, начали разводить овец в долинах Валье-дель-Мезкиталь, на месте бескрайних лугов и дубовых лесов стали расти только мескитовые деревья, кактусы и чертополох. К концу века, писала Мелвил, «превосходные пастбища 1570-х годов превратились в заросшие кустарником пустоши».
