Возьмем для примера данное дело. Нам стало известно, что
миссис Милфилд побывала на борту яхты примерно в 9.30 вечера. Мы знаем, что к
этому времени яхта уже очень заметно накренилась. Нам известно, что судно
накренится так сильно, что его правый борт окажется внизу. Нам известно, что
кто-то зажег новую свечу приблизительно в тот момент, когда яхта отклонилась на
семнадцать градусов от перпендикуляра. Мы знаем, что свеча была воткнута в
растопленный кусок воска, оставшийся от предыдущей свечи, которая была
прикреплена к столу в этом же месте. И все это мелочи, косвенные улики.
– Значит, вы предполагаете, что преступление совершила
миссис Милфилд? – спросил судья Ньюарк. – Если да, то каким образом? Не
забывайте о показаниях патологоанатома, что удар был очень сильным.
– Мы столкнулись с кажущимся противоречием, – продолжал
уверенно Мейсон. – Вроде бы убийство должно было быть совершено в то время,
когда яхта находилась на ровном киле, в противном случае кровавый отпечаток
ноги не оказался бы в центре ступеньки спускового трапа. Однако, если тело
скатилось в то место, которое я назвал на своей диаграмме второй позицией,
смерть должна была наступить минут за двадцать до последнего сильного крена
яхты в правую сторону.
– Эти факты увязать невозможно, – заявил Бюргер. – Нужно остановиться
на чем-то одном. Нельзя использовать оба.
Мейсон улыбнулся:
– Решение настолько простое, что оно проскальзывает сквозь
пальцы.
– Я вас не понимаю! – высокомерно произнес Гамильтон Бюргер.
– Человек был убит, его тело первоначально упало в позицию
номер два, убийца перекатил его в позицию номер один, а позднее, через какое-то
время, прилив возвратил тело снова в позицию номер два. К тому времени
кровотечение уже прекратилось. Из-за того, что мы под головой трупа, лежащего в
позиции номер два, обнаружили на ковре кровавые пятна, мы скоропалительно
решили, что кровотечение имело место тогда, когда прилив перекатил тело в эту
позицию. Второе объяснение настолько простое и очевидное, что невольно
удивляешься, почему с самого начала оно не пришло в голову.
Судья Ньюарк взял диаграмму Мейсона.
Гамильтон Бюргер поднялся, обошел вокруг стола судьи и стал
вглядываться в написанное из-за плеча судьи.
– Будь я неладен! – чуть слышно произнес он сквозь стиснутые
зубы.
– Но если тело сразу упало в позицию номер два, – указал
судья, – тогда причиной смерти Милфилда был вовсе не удар головой при падении о
край порога. Что же явилось причиной его гибели?
– Тяжелая кочерга, стоявшая возле печки, отапливаемой
дровами.
– Но если человека ударили сзади по затылку кочергой, –
сказал судья Ньюарк, – отпадает версия сильного мужчины. Даже женщина могла бы
кочергой раскроить Милфилду череп, если бы только ухитрилась незаметно
подкрасться к нему сзади…
– Совершенно верно, – подхватил адвокат. – Но убийца все же
одного не предусмотрел. С какой целью тело было передвинуто в позицию номер
один? Очевидно, убийца задался целью впутать в это дело Бербенка. Поскольку
новоорлеанская история была вытащена на свет, Бербенка без колебаний
заподозрили в преступлении.
Гамильтон Бюргер смущенно закашлялся.
– Итак, – продолжал Мейсон, – тот факт, что убийца
намеревался подвести под монастырь Роджера Бербенка, показывает, что этому
человеку было известно прошлое Бербенка.
Мейсон забрал диаграмму, сложил ее и сунул в карман.
– Конечно, не мое дело подсказывать прокурору, как исполнять
свои обязанности, но на месте мистера Бюргера я бы непременно надавил на
приятелей и партнеров Бербенка. Когда убийца переместил тело Милфилда, он
нечаянно разоблачил свою тайну. Теперь, джентльмены, я сообщил вам все, что мне
самому известно по делу о кривой или наклоненной свече, называйте ее как
хотите. И этого вполне достаточно, чтобы вынести правильное решение, если
только действовать быстро.
Глава 21
Перри Мейсон, Делла Стрит, Кэрол Бербенк и ее отец
находились в офисе адвоката. Роджер Бербенк курил сигару за сигарой. Мейсон
выстукивал какой-то мотивчик на крышке стола. Делла Стрит напряженно сидела на
краю своего секретарского стула. И только Кэрол Бербенк внешне оставалась
совершенно спокойной.
Мейсон заметил:
– Недавно звонил Пол Дрейк, он в скором времени появится.
Кэрол поинтересовалась:
– Как вы считаете, судья Ньюарк во всем разберется?
– Какие-то мелочи он, несомненно, упустил. У него имелась
собственная теория относительно времени убийства, основанная на фазе приливов,
но ему не пришло в голову, что убийца выдал себя, передвинув тело. Он… А вот и
Пол!
Дрейк едва успел постучать, как Делла распахнула перед ним
дверь.
Детектив был настолько возбужден, что забыл о своей привычке
растягивать слова.
– Ты изменил весь ход судебного дела, Перри! – начал он с
информации, не тратя времени на приветствия. – И теперь у них уже имеется
полная картина.
– Что, убийца сознался? – спросил Мейсон.
– Сознался не он, от него пока ничего не смогли добиться. А
вот миссис Милфилд почти сразу раскололась.
– Ну и что она сказала?
– Достаточно, чтобы у Бюргера было обоснованное дело по
обвинению. Признайся, Перри, как ты узнал, кто убил этого Милфилда?
– Ответ мне подсказал тот факт, что тело Милфилда было
перенесено в другое место, то есть с позиции номер два в позицию номер один.
Убийце было известно о тайне Роджера Бербенка. Он рассчитал, что, если бросить
на него подозрение, у Бербенка не будет ни малейшего шанса выпутаться.
А о прошлом мистера Бербенка знали всего трое: миссис
Милфилд, ее муж и Ван Ньюис.
Барыши Ван Ньюиса в нефтяном деле зависели только от того,
сумеет ли Милфилд добиться денег у Бербенка. Но если бы Бербенк заподозрил
обман и мошенничество с их стороны, то им бы ничего не досталось.
Как я понимаю, поскольку была предпринята попытка спекуляции
на прошлых неприятностях Бербенка, убийцей могла быть либо миссис Милфилд, либо
Ван Ньюис. Лично я склоняюсь в сторону последнего, потому что именно убийца
должен был подложить взрывное устройство на яхту. Удирая на лодке, он поднял
невероятный шум веслами. Конечно, он не такой профан в гребле, как Бурвелл, но
далеко и не такой специалист, как миссис Милфилд, которая в свое время
занималась спортивной греблей.
Однако мне было ясно, что миссис Милфилд узнала об убийстве
мужа вскоре после того, как оно было совершено. Вот почему я предположил, что
миссис Милфилд окажется слабым звеном в этой цепочке.
