Джорджи бросила в корзинку банановую кожуру.
— Знаешь, мог бы и помочь.
— И помогу. Помогу утопить печали в безумном сексе.
Учитывая несомненную непрочность ее брака, безумный секс, возможно, был прекрасной идеей.
— Если только я буду сверху. Осточертело подчиняться.
— Я весь твой.
Клинышек золотистого света разрезал обнаженное тело Брэма от плеча до бедра. Он упал на подушки, окончательно измотанный и прекрасный падший ангел, насладившийся сексом и собственными грехами.
— Ты… обязательно влюбишься в меня, — пробормотал он. — Я это знаю.
Джорджи откинула волосы с глаз и уставилась на его скользкую от пота грудь. Конвульсии последнего оргазма схлынули, оставив ее размягченной и беззащитной. Она попыталась взять себя в руки:
— Ты заговариваешься.
Он сжал ее бедра.
— Я тебя знаю. Ты влюбишься в меня и все испортишь.
Джорджи поморщилась и приподнялась:
— С чего это мне вдруг влюбляться в тебя?
Он провел ладонью по ее ягодицам.
— Потому что у тебя дерьмовый вкус во всем, что касается мужчин. Вот почему.
Джорджи рухнула рядом с ним.
— Ну не настолько же!
— Это ты сейчас утверждаешь, но вскоре начнешь оставлять угрожающие сообщения на моей голосовой почте и преследовать моих подружек.
— Только чтобы предупредить их насчет тебя.
Брэм прижимался к ней теплым боком, и запах пота от их тел смешивался с резковатым ароматом надушенных простыней. Секс, как обычно, был невероятным, а позже она будет винить свой затуманенный наслаждением мозг за то, что случилось потом. Или сегодня такой день, когда приходилось сжигать все мосты?
— Единственное, что я могла бы попросить у тебя, это… — Она прикрыла рукой глаза и выпалила: — Возможно, ребенка…
Брэм рассмеялся.
— Я серьезно!
Она подняла руку и заставила себя взглянуть ему в глаза.
— Знаю. Поэтому и смеюсь.
— Тебе это ничего не будет стоить.
Она уселась. Все мышцы судорожно сжимались.
— Никаких нудных посещений. Никаких алиментов на ребенка. Все, что от тебя требуется, — доставить товар и слинять до начала главного события.
— Ни за что. Ни за миллион долларов.
— Я бы не заговорила об этом…
— Но заговорила.
— …не будь ты так красив. У тебя полно недостатков, и поскольку я не подпущу тебя к своему ребенку, за исключением тех случаев, когда репортеры потребуют фотосессии, что для тебя проблемой не является. Конечно, пользуясь твоей ДНК, я рискую получить младенца с несколькими дефектными хромосомами из-за многих лет разгула и пьянства его папаши, но готова пойти на этот риск, потому что, за единственным исключением, ты представляешь мужской генетический джекпот.
— Я ужасно польщен. Но… нет. Никогда.
Джорджи снова плюхнулась на подушки.
— Так я и знала! Ты слишком большой эгоист, чтобы обсуждать подобные вопросы.
— Но ты же не двадцать баксов просишь одолжить!
— В этом случае мне пришлось бы возвращать деньги самой себе.
Он наклонился над ней и прикусил ее нижнюю губу.
— Не хочешь ли воспользоваться этим роскошным ртом для чего-то иного, чем пустая болтовня?
— Перестань издеваться над моим ртом. И что тебе стоит? Подумаешь, большое дело!
— Большое дело заключается в том, что я не хочу детей.
— Это мне известно, — процедила Джорджи, отталкивая его. — Так ты их и не получишь.
— Воображаешь, что все будет так легко?
Нет. Это будет хлопотно и невероятно сложно, но идея смешения их генов становилась все более привлекательной. Его внешность и — она ненавидела признаваться себе в этом — интеллект в соединении с ее темпераментом и самодисциплиной позволят произвести на свет самого поразительного в мире ребенка. Ребенка, которого она мечтала родить.
— Легче легкого, — сказала она вслух. — Никакой особой мудрости.
— Вот это точно. К счастью, твое тело с лихвой компенсирует пустую голову.
— Побереги свои силы. У меня нет настроения.
— Я жалею об этом больше, чем ты можешь себе представить…
Он приподнялся над ней и бедром раздвинул ноги.
— Что ты делаешь?
— Восстанавливаю свое мужское превосходство, — пояснил Брэм и, сжав запястья, поднял ее руки над головой. — Прости, Скут, но так надо, — прошептал он, входя в нее.
— Я не предохраняюсь!
— Хорошая попытка, — прошептал он, припав губами к ее груди. — Но напрасная.
Она не настаивала. Во-первых, он прав и она лгала. Во-вторых, она превратилась в секс-маньячку. В-третьих…
Джорджи забыла о том, что там в-третьих, и обхватила его ногами…
Брэм до сих пор не мог поверить своим ушам. Джорджи мечтает о ребенке и серьезно считает, что он поддержит эту дурацкую идею! Он всегда знал, что не женится и уж тем более не заведет детей. Мужчины его типа не созданы для самопожертвования, родительской любви и высоких идеалов. Те крохотные капли этих качеств, на которые он способен, используются для работы. В Джорджи самым странным образом сочетаются здравый смысл и полнейший идиотизм. Последнее время она попросту сводит его с ума.
Он дождался окончания встречи с представителями «Вортекс» и сразу позвонил Кейтлин Картер:
— Держись, милая. «Дом на дереве» получил зеленый свет в «Вортекс». Рори Кин согласилась на сделку.
— Я тебе не верю!
— Подумать только, а я воображал, что ты за меня порадуешься.
— Сукин сын! Срок истекает всего через две недели!
— Через пятнадцать дней. И посмотри на это с другой стороны: теперь ты можешь спокойно спать, зная, что я никому не позволю превратить книгу твоей матери в кусок дерьма. Уверен, что это станет для тебя огромным утешением.
— Иди трахни себя! — Она бросила трубку.
Брэм задумчиво взглянул наверх, в сторону второго этажа.
— Превосходная мысль.
День для Лоры, можно сказать, выдался на редкость паршивый. Хуже не бывает: разрывающая виски боль, деморализующий разговор с начальством «Старлайт менеджмент» и штраф за превышение скорости по пути в Санта-Монику. Наконец она добралась до места и нажала кнопку звонка на двери двухэтажного таун-хауса Пола Йорка в средиземноморском стиле, находившегося всего в четырех кварталах от «Пирса»
[20]
, хотя она и представить не могла, что Пол там бывает.
