Марина
Следующие три недели после инцидента в кабинете проходили более-менее спокойно. Виктор снова делал вид, что я не больше, чем тумбочка в его доме, как и в предыдущие месяцы моего пребывания в его доме. Он просто здоровался и проходил мимо. Меня это устраивало больше, чем его недавние выходки. Я убиралась в доме, отвозила его костюмы в химчистку, готовила еду. В свободное время, вечерами или в выходные, занималась разработкой своего бизнес-плана.
Я старалась занимать чем-то каждую свободную минуту, чтобы не думать о нем и о произошедшем. Глупая попытка обмануть себя. Он пугал меня. Что-то срабатывало во мне в присутствии Виктора. Словно внутренняя кнопка, которая нажималась каждый раз при виде его и сигнализировала об опасности. После того поцелуя я увидела совершенно незнакомый взгляд. Это был голодный, агрессивный взгляд хищника. Будто другой человек стоял передо мной, и он был способен на все.
Спала я плохо, часто просыпалась. Вот и сегодня снова снизу доносился шум, но криков не было. Неужели он продолжает свои избиения? Кто она, его новая жертва? Очередная проститутка, которой просто не повезло? Кто их привозит к нему? Вадим или кто-то другой? Голова гудела от вопросов. Но больше всего, зная о его наклонностях, меня пугала моя реакция на его взгляды в мою сторону, случайные прикосновения. А во время того поцелуя я просто растаяла в его руках, превратилась в его неотъемлемую часть. Пусть и всего лишь на миг, но со мной никогда такого не было. Я встречалась с мужчинами, прежде чем выйти замуж. Но ни один поцелуй не вызывал у меня такой реакции. Даже поцелуи Андрея не бросали меня в дрожь, не заставляли терять голову.
Проснулась я поздно, не услышала будильник. Быстро одевшись, спустилась вниз, на ходу заплетая волосы в косу. На скорую руку приготовила завтрак, но Виктор так и не появился на кухне. Машины Виктора в гараже не было. Наверное, он не ночевал дома. Выпив кофе, убрала завтрак в холодильник и начала собираться в город. Необходимо завезти вещи Виктора в химчистку, закупить продукты и показать дом предполагаемым арендаторам. Отправив Виктору смс о том, что я поехала в город на целый день и, получив его согласие в виде краткого «ОК», я отправилась собираться. Неделю назад он выделил мне авто для передвижения по городу. Это был новенький Лексус. После своего старого Форда я немного побаивалась новой машины. Во-первых, она не моя, а во-вторых, очень дорогая, мне точно такая не по карману. Если я ее разобью, то, наверное, еще лет пять, а то и десять буду отрабатывать уборщицей и поварихой у Виктора. Но выбора у меня не было, автобусы в коттеджный поселок не ходили, а услуги такси обойдутся дорого.
После встречи с молодой парой, которая решила снимать мой дом, я весь день разбирала вещи в шкафах, освобождая их от своих вещей и вещей Андрея, упаковала почти всё в коробки. Потом прибралась, вытерла скопившуюся пыль, заплатила по счетам через интернет. С курьером отправила все коробки, в которых были вещи Андрея в социальный приют. Сделав все дела в городе и накупив продуктов, поздно вечером я выехала обратно в коттеджный поселок. Ехать в дом Виктора не хотелось… Поездка в город оказалась глотком свежего воздуха. Только оказавшись вне этих стен, я ощутила, насколько они на меня давили.
Подъехав к дому, машины Виктора в гараже я не обнаружила. Значит еще не приехал, что меня, если честно, порадовало. Я разобрала продукты, оставила ужин в микроволновке и приклеила стикер. Приняла душ, заперла дверь и легла в кровать. Заснула я довольно быстро, но насладиться крепким, здоровым сном мне не дали. Разбудил меня громкий шум и крики, доносившиеся снизу. Часы показывали 3.15 ночи. Какое-то время я смирно лежала в кровати и молилась, поскорей бы вся эта вакханалия закончилась, но крики все продолжались. Уже около часа прошло. Я помнила о его словах, что я могу оказаться на месте любой из этих женщин. Но с очередным громким вскриком нервы мои окончательно сдали. Я встала с кровати, накинув шелковый халат, распахнула двери и спустилась вниз в полной решимости все это прекратить. Виктор стоял в центре гостиной. Белая рубашка расстегнута до половины, рукава закатаны, а в каждой руке по черному ужасному кнуту. Перед ним на полу лежала женщина. Ее спина была вся в кровавых полосах. Она пыталась опереться на руки, чтобы подняться, но, то ли боялась нового удара, то ли у нее уже не было на это сил. Картина, ужасающая своей жестокостью и дикостью. Она, осипшим от криков голосом, просила его остановиться, но Виктор, к моему ужасу, снова занес руку.
Недолго думая, я ринулась под удар. Один из кнутов, как змея, обернулся вокруг моей руки, болезненно обжигая кожу. Словно раскаленное железо полоснуло, заставляя меня зашипеть от боли. Но мне было наплевать, я хотела, чтобы это все закончилось. На лице Виктора на долю секунды промелькнуло удивление. Мне этого хватило, чтобы дернуть за кнут, вырывая его из его руки.
– Она еле живая уже! Ты совсем чокнулся?!
– В комнату! – он прорычал это так, что, наверное, все соседние псы забрались в дальний угол своей конуры. Я вздрогнула.
– Нет!
Не подчиниться ему сейчас было сплошным безумием с моей стороны, но ярость при виде избитой девушки подстегивала во мне бурливший адреналин и непонятно откуда взявшуюся смелость.
– Тогда окажешься рядом с ней! – он сделал выпад кнутом.
По чистой случайности, даже больше на рефлексах, чем осознанно, я успела перехватить его своим. Кнуты переплелись словно две лианы, и мы почти одновременно выпустили их из своих рук. Он обезумел! То, что плескалось в его глазах, внушало мне животный страх, с которым я едва могла справиться. Виктор резко направился ко мне. И я, как трусливый кролик, ринулась в ванную комнату за лестницей, хотя понимала, что обычный дверной шпингалет сейчас меня явно не спасет. Недолго думая, схватила ведро и набрала холодной воды, наивно надеясь, что может быть хоть вода поможет ему прийти в себя. Со мной он точно расправится, но та женщина, вероятно, останется жива.
Дверь распахнулась, еле удержавшись на петлях. Вырванный с корнями шпингалет упал к ногам Виктора. Он выглядел, как разъяренный бык, а я была в этот момент той самой красной тряпкой. Секундное осознание этого, и я выплескиваю на него воду, отшатываясь в сторону. Прижимаюсь от страха спиной к холодному кафелю. Бежать мне некуда. Виктор, матерясь, смахнул воду с лица и, сделав пару шагов, оказался рядом со мной. Его пальцы жестко сжали мою шею, заставляя привстать на цыпочки и вцепиться пальцами в его руку в попытке ослабить захват. Я была готова к тому, что он меня ударит и, возможно, не раз, поэтому трусливо зажмурилась в ожидании. Он замахнулся, но удара не последовало, лишь громкий хлопок ладонью по кафелю, рядом с моей головой.
– Черт тебя подери! Мать Тереза, бл*ть!
Пальцы резко разжались, наконец, позволяя мне вздохнуть. Развернувшись и хлопнув наполовину отлетевшей дверью, он ушел. А я осела на пол, закашливаясь и жадно глотая воздух.
ГЛАВА 9
Сколько времени я просидела на полу в ванной комнате, не знаю. Когда поднялась, ноги были, как ватные. Меня знобило. Моя терапия для Виктора в виде холодной воды досталась и мне, халат и сорочка были влажными.
