– А я думал, ты стала феминисткой, – усмехается парень с именем Крис, смотря на Ребекку.
– Ещё немного, и стану, если буду видеть тебя так часто.
– Почему тогда ты первая, кто оценивает мои фотки в сети?
– Боже, – морщится она. – Я забываю заглянуть в календарь, а ты говоришь о твоих фотках.
– Понимаю, я тоже, когда смотрю в зеркало, забываю, какой сейчас год. На меня можно вызывать полицию нравов и подавать в суд за красоту.
– Ты и есть полиция, придурок, – смеётся Джаред, пихнув его локтем.
– Да? Тогда получается, что всё под контролем. Папочка с вами.
Она грузно выдыхает и переглядывается между ними, останавливаясь на первом.
– Поверить не могу, что тебя приняли на работу туда и даже выдали оружие.
– Я самый ценный сотрудник.
– Так думаешь только ты. И кстати, феминистки – это не мужененавистницы, а те, кто за равноправие.
Я издаю смешок, а Джаред вновь пихает Криса.
– Хватит, – говорит он. – Ты ничего не оставишь мне, а я тоже скучал.
Ребекка указывает на Тома, который оставался в стороне от перепалки.
– Познакомься, он самый адекватный из них. Но, конечно, ты вряд ли оценишь, тебе по вкусу эти придурки.
С этими словами она отклоняется в сторону подруг.
Женская компания абстрагируется в сторону и занимает места за столом, шинкуя овощи, мужская остаётся у мангала, рядом с которым разбросаны стулья, явно отобранные у девушек. Я слушаю женский смех, но внимание тут же переключается.
Заворачиваю голову назад и вижу Лизи, впереди который бежит парочка мелких. Взгляд тут же цепляется за девчонку, которая возникает рядом и обвивает ногу отца ручками. Её небесно-голубые глаза особенно выделяются на фоне каштановых волос и густых темных ресниц. Не сдерживаю улыбку, когда отцовская ладонь взъерошивает её волосы и она отлипает от него, направляясь за братом в сторону детской площадки. Они одновременно похожи и не похожи. Задаюсь очередным вопросом, каким чудом ей перепал оттенок голубых глаз, у родителей и брата они совершенно точно карие. Чертовски жаль тех парней, которые будут крутиться вокруг неё. Им заранее не повезло. Уже сейчас её брат ломает автомат с шоколадом, дальше он будет ломать чьи-то руки. Клянусь всем на свете.
Не иначе, как чудом, рядом с ними возникает третий. Они чем-то похожи. Каштановые волосы, серо-голубые глаза и примерно двухгодовалый возраст. У меня тут же возникает вопрос, который задаю:
– А это…
– Мой, – кивает Том, понимая ход моих мыслей.
– Черт, – смеюсь, наблюдая, как парни носятся по площадке и озорно смеются. – Он неуловимый мститель.
– Так и есть. Это что-то вроде проклятия.
Падаю на спинку стула и улыбаюсь, продолжая наблюдать за троицей. Теперь уже парни разместились по обе стороны от качелей с девчонкой и помогают её раскачивать.
Я обращаюсь к Джареду:
– Твоя дочь выиграла генетическую лотерею?
– Она похожа на лучшего друга Лизи, – смеётся Крис, за что получает вспышку гнева в глазах друга, а следом подзатыльник. Тонкий намёк понят, и я смеюсь. Если бы они не были лучшими друзьями, вероятно, у парня могла уже отсутствовать челюсть за подобные изречения.
– Заткнись, он гей.
– Ладно, это на фоне их дружбы, – продолжает Крис. – Вроде электромагнитных волн.
Женская компания весело хохочет, и я переключаюсь на них. Улавливаю этот смех уже который раз. Они периодически избивают поверхность стола и падают друг другу на плечи, издавая что-то наподобие хрюканья. Но спустя секунду всё меняется. Вся четверка склоняет голову на левый бок и лупит глаза в экран ноутбука, отложив в сторону овощи.
– Вот же черт, а так можно? – ахает Алекс. – В смысле, это вообще возможно?
– Наверно, если он занимался гимнастикой, – хмурится Лизи, а вот у Ребекки широкая улыбка, с которой она пялится в экран, четвёртая девушка с именем Ками лишь внимательно следит за происходящим.
– Боже, да он чертов акробат!
– Там слишком мало места, он не поместится, – недоверчиво говорит Ками.
– Клянусь, они смотрят порнуху, – говорю я, не отводя взгляд, но сообщая об этом парням.
– Не может быть, – отрезает Крис, завернув голову в их сторону. – Сомневаюсь.
– Просто посмотрите на их лица.
– Да там какая-нибудь хрень, Ками не будет смотреть.
– Кажется, ты плохо знаешь свою жену.
– Да он… огромный! – восклицает Ребекка. – Такого не бывает, это же не день благодарения!
– Только посмотрите на них, – посмеиваюсь я.
Вся четверка улыбается экрану, не пытаясь отвести глаза.
– Твою мать, – фыркает Джаред, бросив щипцы в сторону.
Он несётся в сторону девушек, как на пожар, над чем начинаю смеяться. Я не знаю, что они могут смотреть, но, когда слушаю подобное, в голове рисуется только одна картинка.
Парень склоняется над ноутбуком и заглядывает в экран.
– Серьёзно? – ворчит он.
С непониманием и замешательством на лице, его жена поднимает глаза. Следом за ней это делают другие девушки.
– Что?
– Вы смотрите гребаные фокусы?
– А что должны?
– Нихрена.
Он отталкивается от стола и шагает в обратном направлении.
– Фокусы, – бубнит он, вновь переворачивая стейки. – Они смотрят гребаные фокусы, где какой-то чувак гнётся, как пластилин.
– С элементами порнухи? – улыбается Крис, пока я от души хохочу, чувствуя взгляд Ребекки на себе.
– Давай, вытаскивай! – требует у экрана Алекс, из-за чего я начинаю смеяться ещё громче, ко мне подключается Крис. Мы оба гогочем, закинув головы к небу.
– Купер, у тебя крыша поехала? – изогнув бровь, интересуется его жена.
– Только послушайте себя со стороны, – запыхается он, избивая подлокотник ладонью.
Женская компания переглядывается между собой, на лице каждой непонимание. Интересно, какая реакция была бы с их стороны, если бы от нас звучало что-то похожее. Кроме того, не понимаю, что Джареда смущает больше всего: что его жена смотрит фокусы или то, что не смотрит порнуху, но выглядит всё смешно. Это ревность или огорчение?
– Я бы удивился, если бы он вытянул собственный член из шляпы, но там был просто большой кролик, который не должен был влезть в эту хреновину.
– Отлично, – выдыхает Том. – Это могло быть… не знаю, бредом наверно.
– Каким? – усмехаюсь я. – Ну посмотрит она, возможно, что-то подцепит полезное, будешь в восторге.
