– Сколько недель? – спрашивает Алекс.
– Сегодня уже семь.
– Сколько ты вообще скрывала ваши отношения? – улыбается Лизи. – Мы же встречали его на фестивале? Почему вы были по раздельности?
– Мы не были вместе, – объясняюсь я. – Мы просто… общались.
Лизи приподнимает бровь.
– Общались?
– Вы интересно общались, – хихикает Алекс.
Чувствую, как жар приливает к щекам. Мне становится неловко, ведь мы никогда не доходили до темы свободных отношений. А с Джейком меня именно они и связывали.
– Да ладно, Бекка, ничего постыдного, – жмёт плечами Лизи, будто чувствуя мою неловкость. – Никто не осуждает.
– Да, – соглашается Алекс. – Думаю, намного хуже, если бы ты не помнила, с кем повеселилась ночью, чтобы хотя бы назвать имя отца. Фигово докатиться до этого.
– Я всё ещё в шоке, – вздыхаю я. – У меня уже были подозрения, но тогда тест показал одну полоску. Пару недель назад я сделала снова и вот… сюрприз.
– Ты уже сказала ему?
– Он был за дверью, когда я делала тест. И к врачу ходили вместе, он присутствовал на узи.
– Значит, ему небезразлично, – говорит Лизи. – Не думаю, что он мог пойти с тобой просто так.
– Ну, некоторые хотят лично убедиться, что ничего нет.
– Так могут поступать только конченые уроды, – заявляет Алекс. – Ты и сама знаешь, что у нас тоже не были запланированы подобные моменты. Я залетела… черт, я забеременела по случайности. Я просто взяла Тома силой.
Она издаёт нервный смешок.
– До сих пор не по себе, а у Лизи сама знаешь. Если бы я тогда не была в шоке, я бы заехала Картеру подносом по голове и между ног. Так что тебе повезло больше. Если он был рядом во все эти моменты и поддержал, значит ему не всё равно. Это уже говорит о многом.
– Спасибо, – немного улыбаюсь я.
Девочки с энтузиазмом начинают задавать вопросы, словно никогда не были в положении, и мы вместе смеёмся. На душе становится заметно легче, но не до конца. Камень всё еще присутствует на шее, который окончательно слетит только когда расскажу родителям. Папа, конечно, уже в курсе, но вероятно принял данную новость за шутку. Мне предстоит снова сказать, чтобы это уложилось в его голове.
В конечном счёте желаю девочкам хорошего дня и нас разлучает сброшенный вызов. Казалось бы, всё хорошо, если бы не сообщение со словами: завтра улетаю в Вегас.
Мне становится так печально, словно самые серые тучи сгущаются над головой и начинается до дрожи пронизывающий гром. Наружу выплескивается одиночество и пустота. Я ещё несколько минут смотрю на экран, пока на нём не возникает имя отправителя сообщения.
– Ты занята? – спрашивает Джейк.
– Нет.
– Тогда всё в порядке?
Я отворачиваюсь к окну и даю волю тоске, которая уже появляется несмотря на то, что он ещё тут.
– Да.
– Ребекка, что не так?
– Я просто слишком привыкла к тебе и это тяжело, – тихо признаюсь я. – Надолго?
– Всего три дня. Несколько мастер-классов и я дома.
Дома – он не говорит «у тебя» или «у меня», он говорит «дома», будто дом больше не имеет определённого места. И это толчок к движению вперёд. Может быть, уже пора, по крайней мере, стоит попробовать.
– А потом мы можем что-то присмотреть…
– Для нас? – Джейк не скрывает удивления.
– Да.
Нутром чувствую улыбку на его лице.
– Да, присмотрим.
– Можно начать сегодня, мне будет, чем заняться.
Странно, что раньше я не задумывалась об этом. Я не думала, чем буду занята, ведь всё было прекрасно известно и даже предсказуемо. Идея вызывает во мне приятное предвкушение, как Джейк её обрывает.
– Сегодня не получится.
Я вновь становлюсь угрюмой и поникшей.
– Ладно, хорошо…
Слышу щелчок дверной ручки, из-за чего делаю поворот в кресле. Кто-то без стука? Что за новости?
Джейк смотрит на меня с порога кабинета, удерживая мобильник у уха. Его губы слегка приподнимает сексуальная усмешка. Он единственный человек, который позволяет себе подобную наглость, как я не догадалась.
– Боюсь, сегодня ты будешь занята. Сходишь со мной на свидание?
Я словно завороженная, продолжаю держать телефон у уха, хотя руки начинаю дрожать, а по спине прокатывается волна мурашек.
– Когда?
– Как на счёт сейчас? – улыбается Джейк. Смешно, что мы продолжаем разговаривать по телефону на расстоянии вытянутых рук. – Я недалеко от тебя. И я скучал.
Поджимаю губы, сдерживая дурацкую улыбку.
– Я только недавно уехала, и я на работе.
– Это ни о чём не говорит.
– Ты снова выберешь пивной бар?
– На этот раз развязываю тебе руки.
Он смотрит на меня из-под ресниц, продолжая держаться на расстоянии и прожигать взглядом.
– Ну? Свидание?
– Только если пообещаешь вернуться из Вегаса не женатым.
– Отрублю руку, лишь бы не жениться на ком-то, кроме тебя.
Я едва не роняю телефон, вовремя поймав его и удержав на месте. Джейк начинает смеяться, наконец-то убирая мобильник в сторону. Конечно, глупо задаваться вопросом, что именно его веселит. Вряд ли мое лицо оставалось прежним, как только речь зашла о женитьбе. Я не думала, что разговор может перетечь в другую тему.
Но в состоянии весёлого задиры он держится недолго. Если точно: до того самого момента, как взгляд не останавливается на букете.
У меня брови подпрыгивают к потолку, когда он издаёт рык и хватает букет, с которым исчезает за дверью. Вот это уже интересное и многообещающее начало. Я не могу сдержать тихий смех и улыбку, но тут же прерываю радость, наблюдая вдруг появившуюся вспышку ревности. С какой стати и с чего ради? Я беременна, а он вдруг решил показать собственничество? Не могу отрицать, Джейк проявляет эти качества редко, но метко.
Когда он вновь появляется на горизонте, букет в руках отсутствует. Я поднимаю записку и протягиваю ему. Джейк принимает её с неохотой и неприкрытой злобой.
Пока его брови сходятся на переносице и обсуждают что-то между собой, я едва держусь, чтобы не взорваться от смеха.
Наконец, Джейк поднимает глаза и встречается с моим взглядом, в котором отчётливо читается веселье.
– И это я истеричка.
Секунда, и мы оба взрываемся, начиная смеяться.
– Ты всё равно ненавидишь розы, – говорит он, продолжая хихикать.
– Там были желтые.
