– Она?.. – Я не знала, как завершить фразу. Монстр? Нечисть? Вервольф? Да и вдруг ошибаюсь, это будет оскорблением для племянницы ректора.
– Да, наполовину, – Кощей грустно улыбнулся, но в следующее мгновение его глаза снова засветились счастьем, и он продолжил: – Затем я решу кое-какие дела в замке…
– Возьми меня с собой, – сказала как-то уж слишком умоляюще. Отпустить его сейчас? Я же могу решить, что мне все это показалось или приснилось. Может, иллюзия какая магическая.
Последнее решила проверить и ущипнула Кощея за щеку. Не себя же.
Бессмертный фыркнул на мою выходку и отполз, уложив голову уже мне на ноги.
– Нет, малышка. Я не смогу за тобой присмотреть, а в моем замке уже не безопасно.
Сразу поняла, что он о Снежной.
– Так запрети ей являться в твой замок, – сказала, с трудом удерживая голос от попытки сорваться на повышенные тона.
Оттого, что он долго не отвечал и смотрел мне в глаза, поняла – сомневается. И это мгновенно разозлило настолько, что мои мысли о прощении начали скукоживаться и прятаться где-то глубоко внутри.
– Хорошо. Ты права, давно пора.
Мой кулак разжался, а гнев отпустил сердце, перестав болезненно сжимать его в своих тисках.
– Хотя бы отдохнуть эти несколько часов можешь рядом? – спросила.
Кощей не ответил. Он просто закрыл глаза и мгновенно уснул. Наверно, последние действия совершал уже из последних сил. И ведь не отмахнулся – отвечал на мои вопросы и вытерпел выходки той, что так офигела от его возвращения, что даже не подумала о том, как недавнему трупу может быть плохо.
Ректор зашел, увидел нас и закатил глаза. На попытку заговорить пригрозила ему кулаком, а затем нарисовала в воздухе стринги.
– Я не понял, хочешь что-то сказать – так рот нужно открывать, – сказал ректор и поймал полетевшую в него банку с лекарством. – Вот теперь понял.
Нас наконец-то оставили одних. На полу. В кабинете ректора.
Глава 40
I spent all of the love I've saved
[10]– Вау!
В гостиной стоял огромный стол, а на нем свечи, цветы и две тарелки с кучей вилок.
Кощей как раз раскладывал на столе последние.
Я не видела его несколько дней после того, как мы вместе уснули в ректорской. Только вот тогда я проснулась одна у себя на кровати, не зная даже – приснилось мне все это или нет. Слава богу, скатерть передала сообщение, что Бессмертный вернется, как только решит дела.
Похоже, решил.
– Нас чуть раньше отпустили, – сказала неловко, понимая, что явно испортила себе сюрприз.
Но Кощей только кивнул и взмахнул рукой. Из его ладони выскочил огонек и облетел все свечи вокруг, их зажигая. А освещение сверху угасло.
– Мне хотелось все сделать так, как у вас положено, – сказал Кощей и серьезно на меня посмотрел, как будто ожидая приговора.
Я шагнула вперед.
– Тебе почти удалось, – сказала усмехнувшись.
– Почти? – Кощей оглянулся вокруг, не понимая, что сделал не так. – У меня мало опыта ухаживания за девушкой. Впрочем, как и свиданий.
– За триста лет?! – Я настолько удивилась, что чуть не споткнулась.
– Да, как-то не до этого было, – прошептал Кощей, мгновенно оказавшись рядом, чтобы не дать мне упасть. – Что не так?
– Все так. Я имела в виду, что назвать свидание с Кощеем Бессмертным чем-то нормальным тяжело.
И чтобы мой рот не наговорил еще чего обидного, я потянула Кощея к себе за ворот рубашки. Бессмертный послушно наклонился, за что и получил поцелуй.
– Спасибо, – прошептала, когда разорвала прикосновение.
Его глаза почернели, так что меня совсем не удивило, что тот решил продолжить поцелуй. Только на своих, кхм, более глубоких правилах.
Я снова ощутила, как больше не касаюсь ногами земли. Меня приподняли. В этот раз я уже смело обвила любимого ногами. Он застонал и усадил меня на стул, покрывая поцелуями шею, грудь, а затем и живот прямо сквозь ткань. Так он и замер, уткнувшись мне в талию и тяжело дыша. Я сидела на стуле, а Кощей – передо мной на коленях, обжигая дыханием мое тело.
Шевельнулась из-за ощущения, что между бедер нарастает горячая волна. Кощей застонал мне в живот и раздвинул руками мои ноги, спускаясь поцелуями ниже.
Вот только сегодня я была в платье, и он оказался слишком близко. Прямо там. Без ткани между нами. Поцеловал мои бедра и… нет, так нельзя.
Еще.
Еще.
– Ах, – выдохнула, инстинктивно с силой сжав пальцы.
Кощей сдвинул мои ноги и положил голову мне на колени, тяжело, с присвистом дыша. Я пересилила негу, наступившую после наслаждения, и запустила руки в его жесткие волосы. Перебирала седые пряди и думала, что это будут самые счастливые несколько дней в моей жизни.
Кощей встал и сел на свой стул – с другой стороны стола.
– Нет, не так, – сказала поднимаясь. Потом схватила свой стул и попыталась подтащить его поближе к Кощею. Вот только стул не поддался, а я и так себя чувствовала неловко, ощущая стекающую по внутренней стороне бедра каплю.
Поэтому махнула рукой на условности, подошла к Кощею и села к нему на колени, лицом к лицу.
Засунула руку под его рубашку, ощущая, как мои пальцы обжигает горячая кожа.
Любимый притянул меня к себе настолько близко, что между ног ощущалось практически болезненное давление.
Я царапнула Кощею бедро и оказалась на полу с нависающим надо мной любимым.
Вдохнула тяжелый аромат, разлившийся в воздухе, и засунула руку Бессмертному в штаны.
Жарко. Порочно. И совсем не стыдно. Большой палец оросился влагой, а я прикусила губу от той вибрации, которой отозвался в моем теле стон Кощея.
Бессмертный вытащил мою руку и поцеловал каждый палец.
– Малышка, что же ты со мной делаешь? – А потом хрипло засмеялся, все еще нависая сверху и пожирая меня глазами. – Хотя странно называть тебя малышкой, – Кощей поцеловал меня в уголок глаза, щеку и в чувствительное местечко за ухом, – когда сам веду себя в твоем присутствии, как юнец. Не думал, что меня может так… так…
Кощей дернул плечом, прервав длинную для своих привычек речь, и встал, повернувшись ко мне спиной. Рубашка прикрывала все то, что можно было бы разглядеть за слегка спущенными штанами. Он удалился ко мне в спальню и принес одеяло.
Меня не просто укрыли, а укутали, зацеловывая лицо. Пришлось, хихикая, спрятаться под тканью.
