Услышала треск, опустила взгляд и поняла, что порвала ткань на манжете при застегивании, настолько резко дернула рукой от последней мысли.
Взглянула на себя в зеркало. Кажется, я полюбила черную классическую одежду. Выглядела я в ней несколько нелепо, но чудилось в этом что-то уютное, успокаивающее.
И что надеть теперь, ведь свой единственный костюм я только что порвала.
Папа с беспокойством взглянул на меня из-за маминого плеча.
Мать успокаивающе положила ладонь на плечо отца и закрыла перед его носом дверь. Затем выбрала платье самостоятельно. Оно оказалось желтым. Я не выдержала и заплакала, вспоминая наши с Кощеем дни в замке.
– Доченька. – Расстроганная мама обняла меня и прижала к себе. И ведь знает, что я плакса, но всегда поддержит и пожалеет. А еще поймет, когда мне действительно невыносимо горько. – Ты же знаешь, что мы всегда рядом? – Я кивнула. – И что бы ни случилось, ты можешь рассказать.
– Не хочу, – прошептала. Объяснять, что не сошла с ума, рассказывать то, что так трудно вспоминать. Не хочу, и точка.
– Хорошо, маленькая.
Я вздрогнула. Неужели я всем кажусь ребенком? Коснулась запястья, на котором, насколько я знаю, все еще оставался браслет Кощея, а поверх золотая цепочка брата. Хотелось бы узнать, Кощей его надевал как удочерение или как предложение? Но уже…
Обняла маму в ответ, вдыхая ее сладкие духи.
– Главное, чтобы ты была счастлива, доча. Так что не думай ты о нас, стариках.
Я фыркнула маме в волосы. Старики, как же. Полиция до сих пор крестится, когда их видит, после шума, который они подняли из-за моего исчезновения.
Так и не объяснив маме ничего, вышла и села в свою Киюшу. В бардачке лежала упаковка от того письма, с которого все началось. Не смогла выкинуть, пусть хоть что-то материальное останется из того мира. Ведь я ничего не взяла, меня проверяли на артефакты. Оставили только невидимый мне браслет, просто потому, что его уже не снять. А еще я все еще числюсь королевой. Мне удалось передать все свои полномочия Карачуну и Акеле с Ягой. Последняя призналась, что в ней сильна кровь ведьм, и она с удовольствием пожила бы в этом благостном для них крае. Мать Кощея отлично его зарядила.
Ректор предложил помощь по обустройству. Он и его девушка (та самая, о которой по пьяни рассказал) решили переехать в Мертвое королевство. Только Кэрролу придется еще минимум год отработать в академии. Но они уже занялись благоустройством места под жизнь обычных рас.
К тому же ректор пообещал тоже заниматься вопросом нечисти. Понял, как все привыкли возлагать этот вопрос на плечи Бессмертного.
С этими мыслями я притормозила перед уткой с утятами. Утка перешла дорогу и запрыгнула на бордюр, а вот у малышей не получалось.
Перекрыла проезд своей машиной и вышла помочь птенцам.
Утка шипела и не позволяла коснуться малышей, чтобы поднять тех над бордюром. Ох, глупая, помочь же хочу. Но фиг ей это объяснишь.
Перед глазами появились черные классические ботинки. Сердце ухнуло от ощущения дежавю. Я тогда так же перекрыла дорогу и смотрела вниз.
Те же самые ботинки!
Такие знакомые руки, получив пару укусов от матери-утки, приподняли утят над бордюром.
Я продолжала сидеть на корточках, боясь подняться.
Моих волос коснулись, и я резко подняла взгляд. Знакомые черты размазались потоками моих в очередной чертов раз полившихся слез.
– Так не рада меня видеть? – сказано было басом, отдавшимся вибрацией в сердце. Привстала и уткнулась лбом в теплое плечо любимого. Заревела в голос. Теперь уже от счастья. Впервые за долгое-долгое время от счастья.
– Шш-ш, малышка.
Кощей ласково прижал к себе и погладил по волосам. Его тепло и густой аромат проникали мне под кожу, наполняя меня чем-то абсолютно легким и невероятным, смывающим все камни с души.
Из ощущений вырвал сигнал клаксона и ругань. Рядом с черной матовой машиной, из которой, похоже, и вышел мой действительно Бессмертный, стояла другая машина, водитель которой сигналил и орал на нас из открытого окна.
Но это промелькнуло в моих мыслях фоном, я снова прижалась лицом к уже мокрому от моих слез пиджаку.
– Как? – прошептала в любимое плечо.
– Оказывается, мой якорь – ты.
Подняла глаза, встречаясь с его спокойным серым взглядом. Кощей пояснил:
– Наверху правит Смерть, и ей очень захотелось поблагодарить нас за спасение ее любимого. Она меня задержала. Потом удалось связаться с Некромантом, отчего Властительница рая вообще была на седьмом небе от счастья. Кстати, в прямом смысле на седьмом уровне есть возможность связи, но только у душ с определенными способностями. Так что послужил я еще и передатчиком любовных писем. – Кощей зарылся носом в мои волосы и продолжил говорить тише: – Некр же и предположил ошибку в трактовке Оракула. Ты свое согласие определенно дала, но для тебя, наверно, это был просто грустный сон. И вот я тут.
Расплылась в наисчастливейшей улыбке, но ему показывать не стала. Мне его еще отучивать от этих дурацких порывов самопожертвования. Нечего поощрять. Вместо этого уточнила:
– А как же нарушение мировых законов и тому подобное?
– Пфф, – фыркнул Кощей прямо мне в ухо, вызывая толпу мурашек, – связи решают все даже на том свете.
– Зато на этом пенсионный возраст увеличили. Но вроде не до трехсот лет, так что постоянный доход у тебя уже точно есть. Завидный жених.
Я просто испугалась, что он сейчас уйдет. И попросила остаться. Он все понял и поцеловал мои мокрые от слез губы.
Отвернулась, пряча покрасневшие глаза, и сквозь пелену слез увидела, что тот самый крикливый молчит. Он уже обменивался телефоном с девушкой из другой машины. Оба слегка раскраснелись и робко улыбались. Наконец я поняла, где видела этого парня. В тот день, еще до попадания, он так же стоял и ругался за стеклом. А позади него остановилась машина и оттуда вышел…
– Это ты припарковал мою машину.
– Да. Узнал, что Снежная не отступилась, хотел посмотреть, кем она решила рискнуть вместо себя. Я отменил облаву, но не учел, что у Королевы есть в стражах свои люди. А дальше просто не стал ничего предпринимать. Думал, что не дам тебе умереть. И тем самым мне не придется подвергать риску женщину, которую я…
– …любил?
– Вот уж вряд ли. Не настолько уж я слеп. Но Оракул никогда не врет. А значит, эта женщина должна была стать для меня жизненно важной. Живые существа иначе якорями не становятся. Откуда я мог знать, что Оракул имел в виду совсем иную Снежную Королеву.
Я прижалась щекой к груди любимого, слушая, как бьется сердце, и замечая, как зарождается новая любовь у тех, кто остановился на дороге позади машины Кощея. Крикливый улыбался, а водительница краснела и кокетливо заправляла волосы. Кто-то может подумать, что любовь находят в сказке… а вот мы с этим несдержанным водителем нашли прямо посреди дороги. Просто нам нужно было время и какая-то проблема, чтобы ее рассмотреть.
