«А что, если…»
Эрдан почувствовал, что дрожит. Для всей команды и впрямь единственно возможным выходом из положения было заткнуть уши — значит, оставался только капитан. Нужно было придумать что-то для него.
— Скажи-ка, я прав, — ведь на саму «Невесту» песня не действует? — негромко спросил мастер-корабел.
Крейн кивнул:
— Совершенно верно. Она вообще не понимала, что это место опасно… ну, теперь-то она туда ни за что не пойдет. Думаю, даже мой приказ не заставит ее приблизиться к проливу. Все очень серьезно.
— Серьезней некуда. Э-э… Кристобаль, ты в самом деле не хочешь повернуть обратно и пройти западным путем, когда закончится время штормов?
Магус снова кивнул и прищурился — он почувствовал, что Эрдан что-то придумал.
— Так ты хочешь двигаться вперед… любой ценой? Подумай хорошенько, прежде чем отвечать.
— Что тут думать? — тотчас же отозвался Крейн слегка раздраженно. — Я не намерен приносить кого-то из вас в жертву сиренам, да это и не поможет. А в остальном — да, конечно. Я сам готов заплатить любую цену, потому что это была моя затея.
«Ты научился взвешивать каждое слово, Кристобаль. Хвалю!»
— Тогда слушай меня внимательно…
…Он говорил довольно долго, разъясняя все детали своего непростого замысла, очень осторожно подбирая слова, чтобы «Невеста» не встревожилась раньше времени, — и краем глаза видел, как все больше вытягиваются лица Умберто, Джа-Джинни и особенно Эсме. Крейн оставался бесстрастным, лишь слегка побледнел. Он ни разу не перебил мастера-корабела, и тот с каждым словом убеждался: да, все получится. Но вот о том, что случится потом, он даже думать боялся.
— Вот такой план, — закончил Эрдан. — Мне кажется, другого выхода нет.
Джа-Джинни шумно вздохнул.
— Полное безумие! Все равно, что соваться в логово чудовища без оружия…
— Если оно слепое, может сработать, — неуверенно пробормотал Умберто.
Эсме ничего не сказала.
— Ты в самом деле сможешь соорудить эту штуку? — спросил Крейн, когда молчание стало тяготить всех. — По описанию все вроде просто, но ты же никогда ничем подобным не занимался.
Эрдан не успел ответить, как снова раздался голос Умберто:
— Я помогу. Эта «штука» здорово напоминает охотничьи ловушки… отец меня учил… я помогу, капитан!
— Тогда решено, — сказал магус и улыбнулся. — Приступайте.
«Безумие…» — беззвучно проговорил Джа-Джинни. Эрдан вдруг почувствовал холод, словно в каюте появился сквозняк; он вздрогнул и запретил себе думать о будущем. Впереди была долгая ночь, а работу предстояло проделать нешуточную.
Безумие? Что ж, крылан частенько повторял, что их капитан не в своем уме, и Крейн ничуть не обижался, даже наоборот — ему это льстило. Правда в том, что хорошая команда всегда подобна своему капитану как в добродетелях, так и в недостатках, а команда «Невесты ветра» была на редкость хороша! И все-таки за долгие-долгие годы Эрдан впервые ощутил в себе некую сумасшедшинку, потому что только ненормальный мог придумать то, что пришло ему в голову.
Против всех ожиданий, быть сумасшедшим оказалось тяжеловато.
«Мы еще обсудим это, Кристобаль. Когда-нибудь потом…»
— Пойдем, Умберто, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Нужно подобрать подходящий трос… наверное, придется поэкспериментировать, чтобы найти нужную толщину.
— Да уж, подбирайте внимательно! — встрял магус, и его усмешка была слишком уж веселой.
Они отправились в трюм. Джа-Джинни захотел полетать, а Эсме тихонько ретировалась в свою каюту; Крейну же предстояло отвлекать внимание «Невесты ветра» и просчитывать изменение курса.
К утру все было готово.
— …Я хочу, чтобы на палубе не осталось ни одного матроса, — говорил Крейн очень спокойно и убедительно. — Мы попытаемся снова пройти сквозь пролив, и если никто из вас не решит послушать пение сирен, то никакая опасность нам не грозит.
— Но тогда мы могли бы на них посмотреть! — послышался чей-то голос. — Вдруг они и впрямь красавицы, как в легендах?
— Красавиц будешь искать в портах, — душевно посоветовал Крейн. — Все вон с палубы, это приказ!
Моряки повиновались — кто-то посмеивался, кто-то ворчал, но после встречи с глубинным ужасом и без того высокий авторитет капитана в их глазах взлетел до небес. Прикажи Крейн, наоборот, отправиться на битву с неведомыми тварями прямо сейчас, никто бы не отказался. При условии, конечно, что он и сам будет сражаться в первых рядах.
Когда последний матрос исчез в недрах фрегата, капитан обратился к целительнице:
— Эсме?
Девушка стояла поодаль, теребя кончик шарфа; ее бледное лицо выдавало сильнейшее волнение. В ответ на оклик Крейна она покачала головой и произнесла:
— Нет, капитан, я… останусь.
— И ослушаешься приказа? — поинтересовался магус. — Это интересно.
— Вам может понадобиться моя помощь! — торопливо прибавила целительница. — Мало ли, вдруг… что-то сработает не так, как надо?
«Она права», — подумал Эрдан, но вслух ничего не сказал. Не отвлекаясь от работы над странной конструкцией, которую они сооружали вдвоем с Умберто, мастер-корабел все-таки краем глаза следил за Кристобалем и с трудом сдержал вздох облегчения, когда тот кивнул, соглашаясь.
— Ветер меняется, — сказал магус, направляя разговор в другое русло. — Поторопитесь, а то как бы мы не застряли в проливе…
Все было почти готово. Они развернули один из стрелометов и направили его на грот-мачту. «А как же мы…» — начал Умберто и растерянно замолчал. Эрдан призадумался над невысказанным вопросом, но тут Крейн, будто случайно, подошел к грот-мачте и прислонился к ней. Острие гарпуна оказалось нацелено ему в сердце, и «Невеста» тотчас же заволновалась. Эрдан почти почувствовал, почти услышал, как Кристобаль успокаивает корабль, и сразу вслед за этим ощутил на себе взгляд «Невесты», исполненный подозрительности. Она не могла сейчас догадаться, что произойдет в самом скором времени, потому что никто из них не желал зла капитану.
И все-таки то, что они делали, могло стоить ему жизни.
«Только бы не ошибиться…»
Они возились с веревками, закрепляя хитроумную паутину так, чтобы все зависело от одной-единственной веревки, чью толщину они с Умберто скрупулезно просчитывали всю ночь. Крейн наблюдал, изредка давая советы таким спокойным тоном, словно его это вовсе не касалось: «Свечу-то чем-нибудь прикрыть надо будет, а то ветром задует… вот так…»
Наконец они закончили. То, что нужно было сделать теперь, было сложным и простым одновременно. Умберто, мрачный и задумчивый, поклонился капитану и нырнул в трюм; теперь на палубе оставались четверо — Эсме, Эрдан, Джа-Джинни и сам Крейн.
