Чудак в чем-то был прав. Испокон веков люди и магусы восхищались звездным светом, воспевали его и грезили о том, что где-то там, по ту сторону неба, есть чудесный край, где вечно светит рассветное солнце и нет смерти. Звездочет смеялся над этими легендами: он знал, что волшебной страны, этой мифической прародины их священных книг, на самом деле нет — там, в небе, одна лишь пустота, лишенная тепла, света и звука… но в последние годы мечты о золотых дворцах и вечной жизни посещали его все чаще. «Кто ты? Посмотри в зеркало, глупая развалина. Все твои шансы Великий шторм давно утопил. Даже если бы завтра состоялось второе пришествие основателей, ни один из них не взглянул бы в твою сторону. Смирись!»
— Не смирюсь! — проговорил он севшим голосом. — Я отыщу ее, чего бы это ни стоило, слышишь?!
Ему никто не ответил; лишь в недрах фрегата что-то заворочалось, но сразу утихло.
Звездочет вернулся к столу и зажег новую свечу. Потом он снова развернул карту, достал нож. Аккуратно разрезая ветхую бумагу на две неравные части, Звездочет обдумывал детали похода: самым сложным представлялся первый этап, но он не сомневался — все получится наилучшим образом. В течение двух долгих месяцев «Невеста ветра» следовала по пятам за его фрегатом, отставая всего-то на день. Должно быть, хитроумный Крейн уже понял, в какой порт направляется «Утренняя звезда»… только вряд ли этот проныра догадывается, какой сюрприз готовится для него.
— Видишь ли, Кристобаль… — задумавшись, старый пират заговорил вслух, как будто капитан «Невесты ветра» находился сейчас рядом с ним. — Я очень стар, и тяготы дальнего пути мне не по силам. А в таком деле, как поиск небесного корабля, слабость недопустима. Ты ведь поможешь мне, парень? Знаю, ты такой же одержимый, как и я сам… двум сумасшедшим проще договориться, согласен?
Звездочет откинулся на спинку стула, созерцая дело своих рук: теперь перед ним лежали две карты, и на одну из них были нанесены острова хоть и труднодоступные, но хорошо ему знакомые. А вот другая, побольше, таила в себе столько опасностей, сколько он не изведал за всю свою долгую жизнь.
— Я, быть может, заслужил репутацию чудаковатого старика, — проговорил он вполголоса, — но все-таки не настолько сошел с ума, чтобы прыгнуть в водокрут или отправиться на свидание с Морской царицей. А ты все это сделаешь, Кристобаль. Ты будешь очень зол — быть может, даже испепелишь кого-нибудь, — но не сумеешь устоять перед искушением. Ты сыграешь по моим правилам. Люблю, когда играют по моим правилам. Так, Змееныш?
В дальнем углу каюты раздался шорох: то, что доселе казалось бесформенной кучей тряпья, зашевелилось и тихонько застонало.
— Ну, хватит притворяться.
— Свет… — послышался усталый невыразительный голос. — Потуши свечу, мне больно… прошу тебя…
— Еще чего! — ухмыльнулся Звездочет. — Привыкни, друг любезный. Свеча-то рано или поздно догорит, а солнце для тебя никто гасить не будет.
Змееныш снова застонал, а потом очень медленно поднялся, закрывая лицо руками в перчатках. С ног до головы одетый в черное, он казался сгустком тьмы, еле заметным в ночи. Звездочету нравилось, что его потомок такой — невидимый, злобный, смертоносный, — но после трех недель болезни он стал слабее новорожденного котенка, и это сильно раздражало пирата. Вдобавок к исходу второй недели мальчишка сделался чересчур болтлив, и его пришлось перенести из кубрика в каюту капитана, поскольку какой-нибудь матрос посообразительней рано или поздно должен был догадаться, что капитанский любимец не бредит.
— Ты знаешь, какой сегодня день?
Змееныш покачал головой. Было видно, что каждое движение дается ему с трудом.
— День встречи, — сказал пират, с особым чувством произнеся последнее слово. Змееныш вздрогнул. Вскоре «Звезда» будет в Лейстесе. Ты все запомнил? Ничего не перепутаешь?
— Я все сделаю, — хрипло ответил Змееныш и опустил руки, решив, что сможет перетерпеть боль, но сразу же застонал и болезненно зажмурился. Он не увидел, как Звездочет отворачивается, брезгливо скривившись, но услышал его возмущенный возглас:
— Какого кракена ты снял маску?!
— Раздражает? — Змееныш хрипло рассмеялся, не открывая глаз. — Не нравлюсь? Надо же, а я-то думал, тебе хочется хоть изредка полюбоваться.
— Хватит паясничать! — рявкнул старый пират. — Вижу, тебе захотелось повторить тот достославный урок, так что…
— Попробуй, — равнодушно ответил Змееныш. — Только придумай что-нибудь новенькое, потому что кандалы меня теперь не удержат…
Звездочет резко поднялся, с грохотом опрокинув стул, но Змееныш уже поправлял черный шарф, скрывший нижнюю часть его лица до самой переносицы. Глаза он чуть-чуть приоткрыл, и их взгляды встретились — капитана и человека, чье имя уже много лет заменяла презрительная кличка.
— Что-то ты стал очень дерзким, — сказал Звездочет. — Но сейчас у меня нет времени придумывать тебе наказание, так что оставим это на потом. Хм… сдается мне, ты изменился после встречи с Крейном и его новой целительницей…
— Крейн! — Рука Змееныша потянулась к поясу, но оружия там не оказалось. Он глухо зарычал, словно зверь, и Звездочет улыбнулся, довольный. — Ненавижу… ненавижу его…
Безумный огонь, вспыхивавший в глазах Змееныша всякий раз при встрече с Кристобалем Крейном, приводил Звездочета в восторг. Хоть он и не знал, отчего мальчишка так ненавидит капитана «Невесты ветра», это было ему на руку, а уж их памятную драку, состоявшуюся в начале весны в одной из таверн Лаорики, Звездочет вспоминал с особым удовольствием. В тот раз Крейн едва успел войти в зал, как Змееныш с хриплым ревом кинулся на него — и магусу пришлось изрядно постараться, чтобы не выдать свою истинную силу. Хотя в конце концов Змееныш оказался на полу — Кристобаль сломал ему несколько ребер и правую руку, воспользовавшись кочергой, — Звездочет оценил это зрелище и был весьма благодарен обоим.
— У тебя еще будет шанс ему отомстить, — сказал пират. — Имей терпение. Ну вот, таким ты мне куда больше нра…
Звездочет не договорил, потому что «Утренняя звезда» внезапно проснулась и обрушила на него видение — рванувшуюся из глубины огромную черную тварь. Почти сразу раздался сигнал тревоги, а следом — возглас вахтенного: «Кракен справа по борту!» Тотчас сонная команда пришла в движение, и Звездочет невольно залюбовался слаженной работой матросов: они были так вышколены, что ему едва ли приходилось даже хмурить брони. Тем паче им уже не раз случалось биться с подобными чудовищами. Это было очень опасно, почти смертельно опасно — но все-таки не безнадежно.
А вот водокрут — совсем другое дело. При одном лишь воспоминании о том, как «Утреннюю звезду» едва не утянуло на дно, старик вздрогнул. Они чудом спаслись в тот раз, а фрегату понадобился месяц, чтобы зарастить все повреждения. Мерзкий белый призрак теперь то и дело являлся в его сны, а еще капитану не давала покоя мысль о том, что Кристобаль Крейн знает секрет, позволяющий справиться с водокрутом. Именно об этом заявил как-то раз пьяный матрос в таверне — дескать, «Невеста ветра» прошла через дюжину водокрутов и одолеет еще две дюжины. «Твой фрегат будет моим, глупый мальчишка. Твою целительницу я, пожалуй, тоже прихвачу!..»
