– Да ничего страшного, – произнес он. – Вообще-то, я хотел спросить у вас, как бы мне содрать кожу с одной гадины в этом городе.
Чтобы передать, как фраза прозвучала в действительности, мне пришлось бы написать ее так: «Ващет, я хател прасить у вас, как бы мне садрать кожу с адной хадины», – но это слишком сложно, и в дальнейшем все звуковые эффекты я оставляю на ваше усмотрение, если вам охота напрягаться.
Я водил пальцами вверх-вниз по гладкому стремянному ремню, чтобы наблюдатели, если таковые имелись, решили, будто мы обсуждаем седло.
– Полагаю, – отозвался я, – гадина эта двуногая.
Тут в арочном проеме появилась ковбойша Нэн Карлин и направилась к двери на террасу. Нэн, шатенка, в расстегнутой на горле розовой шелковой рубашке и стандартных «левайсах», старательно поднимала ноги в расшитых сапогах, чтобы пройти по кашанскому ковру, обошедшемуся Лили Роуэн в четырнадцать тысяч баксов. Я немного повысил голос, чтобы Нэн не пришлось напрягать слух, если ей вдруг вздумается полюбопытствовать.
– Естественно, – изрек я, потирая кожу ремня, – его можно размягчить и самому, но почему их сразу такими не делают?
Но, пожалуй, я вас несколько запутал, поскольку кашанский ковер с растительным узором ни в коем случае не является местом, куда можно поставить лошадь, поэтому мне лучше все объяснить. Лошадь, о которой я упомянул в начале, – это всего лишь ко́злы. Седло предназначалось победителю в состязаниях по метанию лассо, и они должны были начаться через час. Кашанский ковер, 19 на 34 фута, лежал на полу гостиной пентхауса Лили Роуэн, располагавшегося на крыше десятиэтажного здания на Шестьдесят третьей улице между Мэдисон-авеню и Парк-авеню в Манхэттене. Время было три часа дня, понедельник. Компания на террасе только что вышла туда попить кофе, покинув столовую, где кульминацией ланча явились два десятка молодых серых тетеревов, прибывших из Монтаны на рукотворных крыльях, ибо их собственные служить им перестали. И когда мы направлялись через гостиную на террасу, Кэл Барроу отвел меня в сторонку и сказал, что хочет потолковать со мной кое о чем личном, и мы отошли якобы рассмотреть седло.
После того как Нэн Карлин оказалась снаружи, Кэлу Барроу не пришлось понижать голос, потому как он его и не повышал.
– Ага, двуногая. – У него прозвучало как «двунохая». – Спрашивать ведь надо у того, кто знает этот город, вот я и подумал: этот тип Гудвин как раз тот, кто мне нужен, потому что занимается здесь детективным бизнесом и должен знать. И мой кореш Харви Греве говорит, вы парень что надо. Я могу называть вас Арчи?
– Так за столом и договорились. Только по именам.
– Тогда порядок. – Он оставил лассо в покое и схватился за край задней луки. – Так я у вас и спрошу. Я чуток на взводе. Там, где я живу, мне спрашивать бы не пришлось, но здесь я как отбившийся от стада теленок. Я бывал в Калгари и Пендлтоне, но до этой вечеринки на Восточном побережье не был. Ха! Чемпионат мира по родео. Пока, насколько я могу судить, получается у вас не так уж и плохо.
Он произнес «родейо».
– «Мэдисон-сквер-гарден» от погоды не зависит, – кивнул я. – Но об этой гадине. Мы должны выйти к остальным на кофе. Сколько кожи хочешь с него содрать?
– Приличный кусок. – Он сверкнул глазами. – Чтоб зализывал, пока коркой не покроется. Только вот незадача с этой чертовой вечеринкой! Не хочу поднимать шум, поскольку здесь я впервые, а так бы и сам все уладил. Подстроил бы, чтобы он спровоцировал меня.
– Он разве уже не спровоцировал тебя?
– Ага, но я это в расчет не принимаю. Я тут подумал, может, вы захотите показать что-то ему и мне. У вас машина есть?
Я ответил, что есть.
– Когда мы тут закончим, может, отвезете его и меня показать какое-нибудь милое местечко на берегу реки. Наверняка где-нибудь оно есть. Да и все равно будет лучше, чтобы вы находились поблизости на случай, если я вроде как выйду из себя и дам волю рукам, а вы бы тогда меня остановили. Я, когда на взводе, могу закусить удила.
– Ну или его бы остановил, если понадобится.
Он снова сверкнул глазами:
– Полагаю, вы это не серьезно. И думать не хочу, что вы серьезно.
Я ухмыльнулся ему, Арчи – Кэлу:
– Какого черта, откуда мне знать?! Ты же не назвал его. А если это Мел Фокс? Он ведь здоровее тебя, и в субботу вечером в «Мэдисон-сквер-гардене» я видел, как он завалил бычка за двадцать три секунды. А у тебя получилось за тридцать одну.
– У меня бычок позлее был. Так сам Мел сказал. Но все равно это не он. Это Уэйд Эйслер.
Я поднял брови. Уэйд Эйслер и молочную корову не завалил бы за двадцать три часа, но зато он стабунил десять миллионов долларов, или около того, и являлся главным спонсором чемпионата мира по родео. Если всплывет, что один из участников-ковбоев содрал с него кусок кожи, шуму действительно не оберешься, и неудивительно, что Кэлу Барроу понадобилось милое местечко на берегу реки. Я не только поднял брови, но и скривил рот:
– Ох-ох! Тебе бы лучше отложить это хотя бы на недельку, пока родео не закончится и не раздадут призы.
– Нет, сэр. Честно, сам бы хотел, но хоть тресни должен уладить это. Сегодня. Я даже не знаю, как мне удалось сдержаться, когда я приехал сюда и увидел его. Вы и вправду окажете мне крупное одолжение, мистер Гудвин. Здесь, в вашем городе. Так вы поможете?
Он начинал мне нравиться. Особенно мне пришлось по душе, что он не налегал на «Арчи». Кэл Барроу был моложе меня, но ненамного, так что почтительности к моему возрасту проявлять ему не требовалось. Просто он не был трепачом.
– И как он спровоцировал тебя?
– Это личное. Разве я не сказал, что не принимаю это в расчет?
– Сказать-то сказал, но пока сам я не могу не принимать. Я не говорю, что помогу, если ты расскажешь, но точно не помогу, если не расскажешь. Однако в любом случае можешь положиться, что я тоже не приму это в расчет или буду помалкивать об этом. Я частный детектив и держать язык за зубами умею.
Он уставился на меня своими серо-голубыми глазами:
– Вы никому не расскажете?
– Точно.
– Вне зависимости от того, поможете мне или нет?
– Точно.
– Он заманил к себе леди прошлым вечером, сказав, что у него вечеринка, а когда они приехали, никакой вечеринки не оказалось, и он дал волю рукам. Видели царапину у него на щеке?
– Да, заметил.
– Она не особо крупная, но очень бойкая. Отделалась лишь кусочком кожи с уха, когда стукнулась головой об угол стола.
– Это я тоже заметил.
– Так что, полагаю, он должен лишиться побольше… – Кэл умолк и хлопнул по седлу. – Черт побери, теперь мне от этого не отделаться! Вы знаете, кто она. Я собирался не принимать это в расчет.
– Я буду помалкивать. Тебе рассказала об этом она?
