– Вы говорите, Лаура все еще считает, будто это я убил его, – проговорил Кэл.
– Может, она уже и не столь в этом уверена. После того как другие ее идеи ни к чему не привели, она должна поколебаться и в этой. – Я взглянул на нее. – Предположите же, Лаура. Если не Кэл, то кто?
– Не знаю.
– Как насчет Харви Греве? Он мой друг, но я не придам этому значения, если это он. У него мог иметься мотив?
– Не знаю.
– А Роджер Даннинг? Эйслер приставал к его жене?
– Если и приставал, то я не видела. И чтобы кто другой приставал, тоже не видела. Она не… Ну вы же видели ее – зачем ему? Когда можно полапать девушек. Ей же наверняка почти пятьдесят.
Эллен Даннинг, скорее всего, не была и днем старше сорока, но, вынужден признать, вид действительно имела несколько увядший. Я повернулся к Кэлу:
– Твоя очередь. Если не ты его убил, тогда кто?
Он покачал головой:
– Задали вы задачку. Обязательно один из этих шестерых?
– Да.
– Тогда я – пас. Даже предположить не могу.
– Здесь нужно нечто побольше предположения. Третья причина, по которой я трачу ваше время, не говоря уж о своем: я хотел еще раз посмотреть на тебя и послушать. Ты единственный, у кого имелся мотив, и мотив этот мне известен. Ниро Вулф принял мое заключение, что ты вне подозрений, и я не рассказал копам, и если я ошибаюсь, то влип по уши. Кроме того, Лаура только и будет, что смеяться надо мной, а мне это очень не по душе. Это ты его убил?
– Вот что я вам скажу, Арчи. – Он и вправду улыбнулся мне, ведь между ним и судом над убийцей стоял только я. – Я тоже не хотел бы, чтобы она смеялась надо мной. И она не будет.
– Понятно. – Я встал. – Только, ради бога, не спускай с нее глаз. Ты знаешь, какой у Харви номер?
– Конечно. Он живет дальше по коридору. Пятьсот тридцать первый.
Я вышел.
Стук в дверь номера 531, сначала вежливый, а затем настойчивый, результата не принес. И все же я был решительно настроен повидаться с Харви. Он мог находиться в холле, а если нет, можно будет попробовать поискать его в «Мэдисон-сквер-гардене». Я не видел необходимости спешить с возвращением домой, поскольку едва минула половина пятого, а Вулф спустится из оранжереи только в шесть. Выйдя из лифта в холле, я обнаружил, что за время моего разговора с Кэлом народу там прибыло. Побродив туда-сюда, Харви я не увидел, но зато приметил в углу трепавшегося с парочкой ковбоев человека, которого знал. Это был Фред Даркин. Фред являлся вторым из трех сыщиков, которых Вулф считает достаточно умелыми, чтобы доверять им задания, когда нам требуется помощь в расследовании. Я взглянул на часы: 16:32. С тех пор как я уехал с Лаурой, прошло почти полтора часа, и этого времени Вулфу вполне хватило бы, чтобы позвонить Фреду, проинструктировать и отправить его на задание. Делал ли Вулф это? Конечно же, Фред мог находиться там по заданию одного из агентств, которые пользовались его услугами, но это было бы слишком уж удивительным совпадением, а совпадений я не люблю.
Впрочем, ответ на этот вопрос мог и подождать. Зная, что Харви Греве не дурак пропустить стаканчик, если есть такая возможность, я пересек холл и вошел в бар. Толпа здесь была поменьше, зато шумнее. Харви как будто отсутствовал, но вдоль стены там располагались кабинки, и я побрел проверить их и действительно обнаружил его. Он сидел в одной из кабинок, всецело погруженный в разговор с одним человеком. Никто из них меня не заметил, и я прошел мимо, сделал круг и вернулся в холл, а оттуда двинул на улицу.
Разговаривал же с Харви Сол Пензер. Сол не только наилучший из троих детективов, которым Вулф поручает задания, он еще и лучший детектив ко всему югу от Северного полюса. Таким образом, ответ был получен. Фред еще мог оказаться совпадением, но не оба вместе. Вулф принялся их обзванивать, стоило мне только выйти за порог, или же весьма скоро после этого. Что же его укусило? На это ответа я не знал. На Девятой авеню я махнул такси. Когда я назвал водителю номер дома на Западной Тридцать пятой улице, он отреагировал:
– О, какая честь! Арчи Гудвин собственной персоной. Ваше имя снова в газете, но на этот раз не в качестве подающего. Парня задушили лассо прямо на Парк-авеню, вам это по зубам? Кто убийца?
Слава никогда лишней не бывает, но я был слишком занят мыслями, чтобы даже отшутиться.
Водителя поджидала и еще одна честь. Когда машина остановилась у старого особняка из бурого песчаника и я выбрался из нее, из припаркованного сзади автомобиля вышел человек и обратился к таксисту. Это был сержант Пэрли Стеббинс. Водителю он бросил:
– Оставайся на месте. Полиция. – И мне: – Ты арестован. У меня ордер. – Он извлек из кармана бумажку и сунул мне.
Стеббинс получал от этого истинное удовольствие. Еще большее удовольствие доставило бы ему наблюдать меня в корчах, так что я и бровью не повел. Даже не взглянул на бумажку.
– На основании полученной информации? – вежливо осведомился я. – Или просто на общих принципах?
– Инспектор объяснит. На этом такси и поедем. Залезай.
Я подчинился. Сержант уселся рядом со мной и назвал адрес:
– Западная Двадцатая, двести тридцать.
Мы тронулись.
Я избрал тактику пренебрежения. Он, конечно же, ожидал от меня всяческих уместных шуточек, вместо чего я, естественно, не раскрывал рта с того времени, как мы сели в такси, и до тех пор, пока он не ввел меня в кабинет инспектора Кремера на третьем этаже выцветшего старого здания, где располагался убойный отдел. Не раскрыл даже тогда. Выждал, пока не оказался на стуле перед столом Кремера и он не произнес:
– Я еще раз перечитал твои показания, Гудвин, и желаю узнать побольше о твоих перемещениях вчера днем. Окружной прокурор тоже желает, но я попытаюсь первым. Ты ушел вместе с Вулфом, чтобы отвезти его домой, в двенадцать минут четвертого. Так?
Тут я заговорил:
– Все это есть в моих показаниях, и я ответил на тысячу вопросов, на некоторые из них по десять раз. И хватит на этом. Теперь я замолкаю, если только и пока вы не сообщите мне, на каком основании меня внезапно схватили. Если думаете, будто накопали что-то, то что?
– Это будет зависеть от того, как у нас пойдут дела. Ты ушел с Вулфом в пятнадцать двенадцать?
Я откинулся на спинку стула и зевнул.
Кремер долго смотрел на меня, потом перевел взгляд на Стеббинса, который так и остался стоять. Тот заговорил:
– Вы же его знаете. Он слова не произнес, как я его арестовал.
Кремер снова уставился на меня:
– Днем в отдел позвонила женщина и заявила, что видела тебя вчера в половине четвертого на задней террасе пентхауса. Во времени она не сомневалась. Она не назвалась. Мне не надо объяснять тебе, что, если Вулф добрался до дому на такси, мы найдем водителя. Ты ушел с ним в пятнадцать двенадцать?
