Звонкий девичий голос произнес:
– Ах, до чего мне по нраву ваши ссоры! Злые души в гневе вспыхивают, словно маленькие солнца! Я даже немного завидую вашей горячей крови.
Фиоре огляделась и увидела несколько больших черных камней шагах в пяти от того места, где они с Теймаром стояли. На одном камне восседало нечто студенистое, полупрозрачное и совершенно бесформенное, но чем больше Фиоре глядела на загадочное существо, тем плотнее оно становилось, а очертания рыхлого тела делались все более узнаваемыми и весьма… привлекательными.
Секунд через пять перед ними была девушка, чье прикрытое лишь длинными зеленоватыми волосами тело могло легко вскружить голову любому мужчине. Прелестную картинку, правда, чуть портили ступни – пальцы ног срослись в подобие шипастых плавников, – но даже самый взыскательный взгляд не добрался бы до них, остановившись на более интересных частях тела.
«Кто кому должен завидовать?» – подумала Фиоре, мрачнея.
– Ну, продолжайте же! – требовательно воскликнула водяная фаэ. – Я только-только согрелась от вашего огня!
– Сейчас-сейчас, – пообещал Теймар и, опустившись на колено, сунул правую кисть в песок. Любопытная фаэ чуть привстала, чтобы разглядеть, что он делает; ее прозрачные глаза, и без того нечеловечески большие, сделались попросту огромными.
Внезапно в них словно мелькнула искра.
Фаэ подалась назад, но это было все, что ей удалось сделать: из песка вдруг вынырнула гибкая змея-веревка и петлей захлестнула ногу водяной красавицы. Второй конец веревки оказался в руке у Теймара, и грешник немедленно за него дернул.
– Ай-ай-ай!!! – заверещала фаэ, вцепившись в свой камень руками и ногами. Ее глазищи вспыхнули зеленым огнем, милое личико исказила злобная гримаса. – Ты что делаешь? Отпусти! Отпусти сейчас же, а не то я позову на помощь!!!
– Зови, пожалуйста, – добродушно позволил золотоглазый. – Морскому отцу будет интересно узнать, что ты нарушила его приказ и опять грелась на солнышке. Он ведь не зря запрещает тебе и твоим сестрам заниматься этим дурацким делом – в минуты отдыха вы очень уязвимы. Не в меру смышленые люди с горячей кровью то и дело берут вас в плен и требуют потом исполнения разных глупых желаний. Ты, верно, считала себя особенной? Пускай сестры уже тысячу раз попадались, с тобой ничего подобного случиться не может… то есть не могло.
С минуту фаэ молча смотрела на грешника и тяжело дышала, словно ей не хватало воздуха. Ее лицо менялось, делаясь все более уродливым, но тело оставалось по-прежнему привлекательным, и Фиоре почему-то усмотрела в этом жестокую насмешку над всем человеческим родом и в особенности над женской красотой.
Узкие губы разошлись, обнажив два ряда острых треугольных зубов.
– Чего ты хочешь?
– Поговорить, – сказал Теймар со спокойной улыбкой и небрежно намотал на руку веревку, сотворенную из песка. – Только поговорить, а потом я тебя отпущу на все четыре стороны.
– Валяй, – пробормотало чудовище и, чуть помедлив, прибавило несколько словечек, от которых Фиоре мгновенно залилась краской.
Грешник поморщился.
– В какой таверне ты набралась такого? Ладно, это не мое дело. Расскажи-ка лучше, что привело сюда морского отца пятнадцать лет назад…
– Лет? – переспросила фаэ. – Я не знаю, что это такое.
Теймар тяжело вздохнул.
– Забыл, что они не ведут счет времени, – проговорил он негромко, обращаясь к Фиоре, а потом вновь повернулся к дочери моря. – Сюда, в эти края, твой народ пришел по какой-то причине, так ведь? Она-то меня и интересует.
– Причина? Ты, сын пыли… – процедила фаэ сквозь зубы. – Ты не поймешь.
Фиоре глазом моргнуть не успела, как грешник дернул за веревку и, волоком протащив фаэ по песку, схватил ее сначала за волосы, а потом за шею. Тело дочери моря сохранило человеческие очертания, но стало прозрачным и каким-то рыхлым, ее безобразная физиономия исказилась не то от гнева, не то от страха, но Теймар этого как будто не заметил. Его правая рука держала мертвой хваткой, а голос превратился в скрежет, от которого Фиоре пробрала дрожь.
– Посмотри в эти глаза. – Каждое слово падало, будто топор палача. – Ты меня назвала сыном пыли, несчастная?
Вот теперь не осталось сомнений в том, что фаэ смертельно испугана: она не смогла издать ни звука. Фиоре вдруг почувствовала жалость к этому глуповатому существу, которое не разглядело под человеческой наружностью нечеловеческую суть.
«Своего врага надо знать не только в лицо, – подумала она. – Но также на слух, по запаху и изнутри…»
– Я повторяю вопрос: зачем твой народ пришел сюда?
– Встреча… – прохрипела фаэ. Грешник немного ослабил хватку. – Б-была назначена встреча… битва… как же вы, люди, это называете?.. а-а, да. Поединок один на один.
– Дуэль, – сказал Теймар. – С кем?
Дочь моря вновь захрипела, в горле у нее что-то забулькало.
– Я не могу произнести его имя… – плаксиво проговорила она.
– Кто он такой? Человек, дьюс или фаэ?
– Фаэ, – прозвучало в ответ. – Фаэ земли… он опоздал на поединок – эти каменные сердца всегда опаздывают… и тогда морской отец решил, что нам пора идти за ним… Но я больше ничего не знаю, клянусь солью! Тебе лучше спросить какую-нибудь из дочерей рек…
– Здесь нет ни одной реки!
– Есть… – чуть слышно прошептала морская дева. Ее большие глаза помутнели, полупрозрачная кожа стала покрываться слоем белесого налета, а тело начало усыхать, становясь все меньше и меньше. – Есть… ищи их под землей… я больше ничего не знаю…
Грешник, нахмурившись, что-то неразборчиво пробормотал себе под нос, а потом размахнулся и без видимых усилий забросил фаэ в воду. Веревка из песка рассыпалась, словно ее и не было. Дочь моря, гневно оскалившись, выдала череду отборных ругательств и, превратившись в большую серебристую рыбину, ушла на глубину.
Лишь тогда Фиоре осознала, что произошло нечто странное.
– Ради семи печатей, – прошептала она. – Как все это понимать?!
– Ты же слышала, – ответил Теймар, устало пожимая плечами. – Она рассказала…
– Нет-нет, я не об этом! Что ты с ней сделал? Я читала, что фаэ можно обмануть, но ты же попросту запугал ее, силой заставил говорить! И эта веревка… ведь песок – вещь нерукотворная, а такие вещи не подчиняются печатям!
Грешник прошел мимо нее и сел на камень, где недавно отдыхала фаэ.
– Значит, теперь ты это понимаешь так же хорошо, как я? Любопытно… Все верно, поэтому я и сказал сегодня утром, что не являюсь печатником. Забыла? – Фиоре покачала головой: нет, она не забыла. – Наш мир устроен очень причудливо: печати помогают людям справляться с дьюсами, но лишь самые сложные из них действуют против фаэ, да и то – всего лишь несколько секунд. Что же делать, если нужно обуздать непокорного стихийного духа? Это, в общем-то, невыполнимая задача… для тех, у кого нет под рукой сговорчивого дьюса, чей уровень достаточно высок.
