Краска оказалась черной.
Не обращая внимания на любопытные взгляды матросов, он занялся привычным делом, а вскоре уже разглядывал свое отражение в одолженном у соседа мутном зеркале с трещиной и пытался оценить результат. Вспомнились вдруг слова, произнесенные Джа-Джинни совсем недавно: «…тебе по силам изобразить любого из доброй трети нашей команды, включая и капитана». Да, теперь это и впрямь было возможно.
«Глупо, конечно, — подумал оборотень. — Но отчего бы не попробовать?»
Лицо в зеркале вытянулось, под потемневшей кожей обрисовались скулы; по правой щеке зазмеился бледный шрам. Рот сделался немного больше, губы искривились в ироничной усмешке…
— А-ах! — выдохнул Кузнечик, и этот возглас был одновременно удивленным и восхищенным. — Вот это да!
Сложнее всего оказалось повторить глаза феникса, и вовсе не из-за цвета: Хаген раньше не замечал, какой странный у капитана прищур, как интересно он хмурит брови. Раньше оборотень считал, что всё это — лишь часть одного цельного образа, одной искусно сработанной маски, а теперь стало ясно, что лицо Крейна словно распадается напополам.
Улыбался Феникс только губами; глаза же страдали.
«Ну да, великое открытие… — Голос капитана, раздавшийся в голове пересмешника, вовсе не был плодом воображения. — Ты увлекся. Заканчивай цирк, иначе я буду вынужден кое-кого наказать. Понял?»
«Понял», — беззвучно ответил Хаген и стер черты Крейна со своего лица. Ему даже не пришлось выяснять, как именно капитан может исполнить свою угрозу: всего лишь несколько мгновений, которые тот присутствовал в сознании оборотня, привели к приступу жесточайшей головной боли. Но самым странным было то, что во взглядах, которые бросали на него матросы, появилось новое чувство — удивление. «Никаких поспешных выводов», — сказал бы в таком случае Пейтон, и Хаген решил последовать совету своего давно покойного дяди.
Между тем, погода благоволила «Невесте ветра», и путь до Ямаоки занял всего-то семь дней — как заметил Крейн, быстрее добрался бы только сам Великий шторм. Когда на горизонте показалась туманная дымка, ознаменовавшая приближение земли, Хаген ощутил, как тревога отступает — скоро неопределенности конец, и он узнает, что на самом деле случилось после того, как «Невеста» покинула Ямаоку несколько месяцев назад.
Город, оставшийся в памяти пересмешника полным ярких огней и развеселой музыки, казался удивительно тихим и пустым, и это заметил не только он. «Как будто вымерло всё», — пробормотал крылан. Феникс, стоявший поблизости, кивнул — не то услышал, не то разговаривал мысленно сам с собой или с «Невестой».
Когда фрегат причалил, Хаген сошел на берег следом за капитаном и увидел, что там их поджидает какой-то человек — щуплый, с бледным усталым лицом и жидкими рыжеватыми волосами. Такая внешность подходила тому, кто больше времени проводит среди книг, чем среди людей, поэтому пересмешник весьма удивился, заслышав приветствие Кристобаля Крейна:
— Рад встрече, Нами! Хотя, конечно, обстановка не располагает к радости.
— Я тоже очень рад, капитан, — ответил правитель Ямаоки. — Лайра прислал вас… что ж, предусмотрительно с его стороны. Полагаю, только вы и сумеете справиться с нашей напастью…
Учтивые слова были сказаны таким тусклым и безжизненным голосом, что сразу стало понятно: за время, пока птичья почта доставила письмо в Кааму и пока «Невесту ветра» нес попутный ветер, многое успело измениться.
— Рассказывайте! — без лишних предисловий потребовал Крейн. Его лицо было обеспокоенным, как того требовали обстоятельства, но в глазах горели огоньки: Феникс засиделся без дела. — Его Величество не соизволил сообщить мне детали, поэтому хотелось бы всю историю услышать от вас, с начала.
— Детали… — Нами тяжело вздохнул. — Их лучше показывать, потому что вы мне не поверите. Я даже не знал, какими словами описывать происходящее, чтобы Лайра не решил, будто мы тут все с ума посходили. Капитан, я понимаю, что вы и ваши люди устали с дороги, но… Вы готовы совершить небольшое путешествие за город?
— О чем разговор! — воскликнул магус. — С вашего позволения, я возьму с собой двух человек.
Совсем скоро подвели лошадей. Нами приободрился — то ли его воодушевило прибытие Крейна и «Невесты ветра», то ли правитель просто взял себя в руки; Хаген склонялся к первому варианту. Пересмешник наблюдал за капитаном, ожидая, пока тот выберет себе двоих сопровождающих, и в конце концов услышал два имени: своё и Умберто.
— Вперед! — Нами с неожиданной ловкостью бывалого наездника запрыгнул в седло. — Следуйте за мной, капитан — и рискну предположить, что вы ещё ни разу в жизни не видели того, что я намерен вам показать. Все объяснения и разговоры — потом.
Заинтригованные, они отправились в путь — миновали пристань, вскоре выехали за город. Вымощенная светло-серым камнем дорога вилась змеей, подымаясь всё выше и выше: Ямаока лежала у подножия гор, покрытых лесом, словно темным одеянием. «Куда же он нас ведет? — думал Хаген, изредка поглядывая по сторонам. Он давно уже не ездил верхом и слегка побаивался лошади, а норовистая гнедая кобыла это чувствовала. — Что-то тут нечисто!»
Он посмотрел на капитана, но Крейн выглядел отрешенно-задумчивым — и только.
Сверху открывался превосходный вид на город: люди на пристани суетились, будто муравьи, а «Невеста ветра» горделиво покачивалась у причала. Дома утопали в зелени, на площадях тут и там серебристо посверкивали фонтаны — и, при виде воды, Хаген вспомнил про яд. Они оставили Эсме внизу, ей предстояло разобраться с отравой, вызывавшей у людей опасный сон. Крейн напоследок намекнул целительнице, чтоб не рисковала без нужды, но Хаген успел достаточно хорошо изучить характер строптивой девицы… впрочем, капитан её знал ничуть не хуже. «Должно быть, он следит сейчас за каждым её шагом, — подумал пересмешник. — Оттого и кажется таким далеким. Странно, что он не поручил мне помогать ей!»
Через некоторое время Нами придержал поводья и выждал, пока остальные трое всадников поравняются с ним.
— Мы почти на месте, — негромко сказал правитель. — Дальше пойдем пешком.
— Куда? — не утерпел Умберто. — Что вы прячете здесь, в горах? Я не…
— Сейчас вы всё сами увидите, — перебил Нами. — Идите за мной.
Крейн ничего не сказал.
Они привязали лошадей к дереву и сошли с дороги. Продираясь сквозь густой кустарник, Хаген уже не оглядывался по сторонам, но внутренний компас безошибочно указывал, что «Невеста ветра» осталась у него за спиной. Они по-прежнему шли вперед, хотя уже не подымались по склону горы, а спускались. Вскоре в зарослях показался просвет — как и обещал Нами, они пришли.
Перед путниками лежала глубокая лощина, которую перечеркивала странного вида конструкция, похожая на двухъярусный мост. Что-то летящее, кружевное почудилось Хагену в её очертаниях, и, залюбовавшись прекрасным зрелищем, магус не сразу осознал, что именно видит.
