Однако начинаю снова прислушиваться к бесконечному потоку мыслей, которые решил принимать за фоновый шум, когда в голове у девчонки проскакивает слово «подарок».
Хм... Подарок от Адены?
И опять-таки, зная пристрастия своей Сестры... Например, мне она подарила. Элу.
Так, стоп. Не мое дело.
Подставляю лицо под «тропический ливень», желая абстрагироваться от ситуации снаружи моей комнаты. Получается не очень.
Что если она подложит мой девственный Источник под какого-нибудь смертного? Это было бы вполне в стиле Ады. Но я ведь еще толком не решил, что собираюсь делать со своей Избранной после того, как Адена наиграется. Что если я все же захочу.
«Вау. — меня сбивает с толку восхищение девчонки, и это я даже не пробовал ее эмоций. По одному лишь мысленному посылу ощутил, да так, что все тело напряглось в предвкушении. — Вот это дааа! Какой красивый жеребец.»
Вашу ж мать! Неужели Ада все же сделала это?!
Выскакиваю из душа и наспех обтираюсь полотенцем. Судя по ощущениям девчонки, они на улице. Влезаю одной ногой в штаны, едва не валясь с ног, от поспешности. Да, черт!
В груди клокочет давно позабытая и вполне человеческая ярость. Такая, что я готов уже медведя вызвать, дабы он порвал в клочья всех претендентов в «подарки» моему Источнику. Какого хрена она творит?! И эта. Восхищается так.
Выходя из комнаты, шарахаю дверью, на ходу натягивая рубашку. Нет времени.
Ада уговаривает Лину, и глупая смертная буквально смакует эти мотивирующие фразочки в своей бестолковой головке: «Все когда-нибудь происходит в первый раз». А так же: «Всего разочек, если не понравится, можешь хоть обратно в свой монастырь возвращаться и посвящать жизнь затворничеству».
Ада ловкий манипулятор. Уж мне ли не знать. Она догадывается, что девчонка меньше всего на свете хочет вернуться в обитель, а потому умело этим пользуется.
Выхожу из дома, когда мысли девчонки начинают казаться напуганными. Ада ведь не станет ничего делать против ее воли? Хотя.
Дьявол!
Срываюсь с места, желая как можно скорее обломать Сестрице веселье, но меня вдруг пробирает паническим ужасом девочки, буквально приколачивая к земле.
«Нет. Нет, пожалуйста. Я не хочу! Не готова! Черт, слишком быстро.»
Я опоздал? Вот и нет у меня больше Источника?
Если подумать, я ведь сам сказал Адене, что не прикоснусь, что она мне не нужна. Вот она и пообещала забрать ее себе.
Неужели решила использовать такой грязный, но зато в ее случае совершенно верный способ.
Слышу вопль девчонки за домом и, отбросив неуместные в данную секунду мысли, бросаюсь на голос, ощущая в нем неприкрытую мольбу. Сначала спасу ее, а затем уже буду решать, что с ней делать дальше...
Выскочив из-за дома, удивленно сбавляю шаг, не обнаружив подтверждения разыгравшейся в сознании отвратительной сцене.
Адена стоит в гордом одиночестве, если не считать коня, которого она держит под уздцы, прижимаясь к его широкому носу.
— Какого черта?! — рычу я, оглядываясь в поисках девчонки. — Где она?
— Ускакала, — равнодушно пожимает плечами Сестра, явно на чем-то концентрируясь.
— Лошадь понесла.
Словно в подтверждение ее слов, из леса доносится истошный девичий вопль. Проклятье!
Уже в следующую секунду я, оказавшись в седле, пришпориваю коня, вырванного из рук Адены, и пускаю его в галоп в направлении вновь раздавшегося душераздирающего крика.
Холмы близ моего дома относительно пологие, и это лишь облегчает задачу для с чего-то сорвавшейся животины. Хотя есть у меня подозрения, что так напугало жеребца, что он понес девчонку в лес, не разбирая дороги.
— Давай-давай! — подбадриваю я своего пегого коня. — Надо успеть до того, как эта глупость свалилась и свернула себе шею .
Вот уже вторая мысль о потере Источника, и она почему-то оказывается болезненней первой. Потерять сам «функционал» своей Избранной, теперь кажется уже и не таким страшным. Черт бы с ней, пусть делает, что ее смертной душонке угодно, но только живая.
На ходу пытаюсь придумать причину своей неожиданной гуманности и прихожу к выводу, что не желаю вешать на себя груз ответственности за ее смерть. Это ведь я привез ее в свой дом. Значит, и отвечать мне. Перед самим собой в первую очередь.
Однако было в этом необузданном желании ее спасти и что-то еще. Чего я в пылу погони пока никак не мог понять.
16.Игрушка
АНГЕЛ
Божечки! Что же делать с этой животиной озверевшей!
Меня мотыляет в седле, как тряпичную куклу. Получив веткой по лицу, пригибаюсь ближе к массивной шее сдуревшего скакуна.
Только бы не сбросил! Только бы не сбросил...
Деревья начинают редеть, и мое мнение меняется на диаметрально противоположное. Мы оказываемся на пологой поляне, за которой. обрыв.
— Да стой же ты! Стой! Черт бы тебя побрал! — кричу, что есть сил натягивая поводья. Но скотина ни в какую не желает подчиняться, словно за нами стая волков гонится.
Это конец! Кажется, сейчас я и умру.
«Тише, девочка. Не паникуй», — возникает привычный голос в голове.
Кажется, я даже рада его сейчас слышать. Он словно становится напоминанием, что я все еще жива. Хоть и по-прежнему безумна. А значит еще можно попытаться что-то придумать. Пусть даже нечто такое же безумное, как я сама.
В ужасе озираюсь по сторонам, размышляя, насколько безопасно будет спрыгнуть с коня. Понимаю, что идея бредовая, но разве я как раз не на такую рассчитывала. К тому же все лучше, чем разбиться о скалы. Тут у меня хоть шанс выжить будет.
«Ноги из стремян!» — приказывает галлюцинация, очевидно соглашаясь с моим планом.
Ну что ж, если я умру, то это ты будешь виноват.
«Я этого не допущу», — уверенно говорит он. Как бы мне хотелось ему поверить.
Усмехаюсь мысленно, пока мою голову буквально прибивает к коню болезненными скачками. Если бы только мог мне помочь.
Тело горит от напряжения. С трудом высвобождаю ноги из стремян, изо всех сил стараясь не вывалиться из седла раньше времени. Надо бы с духом собраться, да сгруппироваться как-нибудь поудачней.
«Спину выпрями!» — рявкает голос в голове.
Даже не думаю противиться уверенным приказам. Сама-то все равно не знаю, как правильней. А этот голос. так похож на голос Дамира. Мне кажется, что этот странный человек всегда точно знает, что делает. От него буквально пышет опытом и самоуверенностью. Одно то, как он высвободил меня из монастыря, уже о многом говорит. Оторвался от маминого «хвоста».
Так почему бы не довериться, пусть и подобию его в своей голове?
