— А вы полагаю, дочь моей Светочки?
Моей Светочки? Ниче такая формулировочка. При дочери-то его Светочки.
— Да, — сдержанно отвечаю я. — Меня зовут Алекс.
— Алекс? — Он бросает быстрый взгляд на маму, что-то прочитав в ее глазах, снова обращается ко мне: — Это производное от Александры?
— Ну… в общем, да.
— Ей не нравится ее имя, — спасительным жилетом включается в разговор Игорь. Не люблю объясняться с чужими, не внушающими надежд на приятную беседу людьми, рассказывать о себе. Каким-то шестым чувством я испытываю необъяснимую неприязнь к отдельным личностям, и этот Владимир пока под большим, жирным вопросом. Интересно, он в курсе, что дом этот принадлежит мне, а не маме? Если нет, то его, с мерзкими и корыстными планами, ждет огромное разочарование. — Поэтому будет лучше, если вы будете звать ее Алекс. Когда мы только познакомились… — тем временем продолжает мой герой.
Смотрю на него. Лучезарная улыбка, ямочки, глаза, излучающие тепло, — всё, как я люблю. Только на сей раз эти милые черты обращаются не ко мне, а к этому мужчине. Игорь, перестань так улыбаться. Причем так естественно, что я начинаю действительно верить в нее. Натяни какой-нибудь другой вид улыбки. У тебя же их несколько. Надень любую, только сними эту ради бога. Этот Владимир не заслуживает такой милой улыбки. Хотя почему я так реагирую? Я ведь его не знаю. Вдруг он человек хороший.
— Значит, вы молодой человек Алекс? — уточняет Владимир.
— Да, — гордо отвечает мой мужчина.
— И чем вы занимаетесь? Учитесь? Работаете?
— Ну, для учебы я староват, — посмеивается Игорь. — Хотя учиться никогда не поздно. А так я работаю. — (И тут я толкаю его локтем, намекая, чтобы он не рассказывал о своем «хобби». Нечего раскрывать перед этим человеком всю подноготную. Игорь, взглянув на меня, кажется, понимает и продолжает: — У меня свой бизнес. Архитектурная фирма. Занимаюсь проектированием зданий, строительством высотных домов по всей стране, а также в Италии.
Мои глаза чуть на лоб не полезли, когда он произнес последнюю фразу. Об Италии он мне ничего не говорил. Испытующе смотрю на него, беззаботно орудующего вилкой, и с трудом сдерживаю свой порыв вызвать Игоря на допрос.
— В самом деле? Архитектурный заканчивали? — Мужчина выглядит весьма заинтересованным, но известие об Италии его, судя по всему, поразило не так сильно, как меня. И откровенно читая его лицо, к слову сказать, серьезное, никакого восхищенного блеска и восторженной зависти в глазах не замечаю. Да кто же ты такой, Владимир? Раз подобные новости тебя не берут. Неужели правда, этот мужчина несет в себе добрые намерения в отношении моей матери?
— Да, и экономический заодно.
— Даже так? — Владимир в легком изумлении приподнимает бровь.
— А чего мелочиться? — шутливым тоном говорит Игорь, накладывая себе в тарелку дополнительную порцию овощного салата — мамин, фирменный, с особым таким, необычным привкусом "свежего леса", наверное, из-за добавленных в него лесных орешков. Неудивительно, что ему понравилось.
— Знаете, я ведь тоже строительный окончил… — сообщает мамин ухажер. Похоже, наши мужчины нашли общий язык. Может, мне удалиться? Коли я тут лишняя.
Мама увлеченно поглядывает на мужчин, то и дело вставляя в разговор свое слово. Потом она рассказывает о том, как они повстречались с Владимиром, как влюбились. Если коротко — а оды сочинять я не намерена, поскольку мне вся эта ситуация, мягко говоря, не в радость, — дело было так: этот мужчина попал с сотрясением чего-то там (не особо вслушивалась, знаю только, что на стройке упал) в больницу, где работает моя мама. В общем-то, это всё. Там они и встретились, полюбили друг друга, по их словам.
Зато теперь я знаю, где пропадала моя мать сутками: выхаживала бедного больного. Нет-нет, я ни в коем случае не бессердечная. Мне, разумеется, жаль, что с ним такое произошло, просто… это говорят за меня эмоции, которые пока я не в силах подавить. Всё как-то слишком быстро и… неожиданно.
Званый ужин подходит к концу, и мы все плавно перемещаемся в холл.
— До свидания. Был рад познакомиться, Игорь, — Владимир пожимает Игорю руку на прощание. — Алекс, — кивает он мне, и я натягиваю вежливую улыбку.
— Взаимно, — говорит Игорь.
— Я тебя провожу. — Мама, схватив с крючка свое пальто, выходит на улицу проводить Владимира.
— Алекс, что-то не так? — с тревогой спрашивает Игорь, взглянув на меня.
— Нет, с чего ты взял? Всё нормально.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Допустим, поверил.
— Я правда не хочу сейчас говорить об этом, — с тихим вздохом прислоняюсь к стене и скрещиваю на груди руки.
— Я понял, понял, — с пониманием говорит он. — Поговорим о другом. Ты сегодня остаешься здесь? Нам ведь так и не удалось поговорить с твоей матерью.
— Видимо, остаюсь, — с вялой улыбкой отвечаю я.
— Хорошо, уже поздно. Поговорим с ней завтра. Затягивать с этим не будем.
— Не будем, — повторяю я. — Да и вещи мои у тебя.
В дом, пуская холодный воздух, входит мама.
— Ну как вам он? — осторожно интересуется она, вешая пальто и поправляя прическу.
— Хороший мужик, — отвечает за нас обоих Игорь.
— А тебе как, милая? — с неуверенной улыбкой она смотрит на меня.
Видимо, мне не отвертеться.
— По-моему, тоже, — вру я. Или не вру. Не знаю. Я еще не определилась. Мне нужно подумать.
— Я рада, — и ее глаза тут же наполняются счастьем. Видеть ее такой влюбленной и счастливой мне еще не доводилось. Даже удивительно, как это ей раньше удавалось так ловко скрывать свои чувства? Но как бы там ни было, за нее я рада и искренне надеюсь, что этот Владимир ее не обидит, иначе я не знаю, что с ним сделаю. — Рада, что он вам обоим понравился. Игорь, ты…
— Я уже ухожу, — поспешно вставляет он. — Мне пора.
— Может, останешься? — неожиданно предлагает мама. — Завтра с Алекс поедете вместе в университет. Алекс? — ищет в моих глазах поддержку.
— Ээ… — теряюсь я, но Игорь меня опережает:
— Светлана Алексеевна, прошу меня простить, но я никак не могу остаться. Дома меня ждет работа. Я должен ее окончить в ближайшие сроки.
— Ну, раз так… оставлю вас наедине, — и, одарив нас напоследок теплым взглядом, она поднимается наверх.
— Не вздумай, — решительно начинаю я, когда мы остаемся одни.
— Что? — не понимает Игорь.
— Ты не будешь сегодня работать. Я запрещаю тебе. Тебе нужно выспаться.
— Вот переедешь ко мне, запрещай сколько влезет, — посмеивается он, гладя меня по щеке. — А сейчас, извини, меня ждет работа.
— Игорь, — с нажимом говорю я.
