— Нет, конечно, — с усмешкой. — Но в этом случае, тебе бы некуда было бежать. А пока ты будешь решать, как отсюда выбраться, я сделал бы всё, чтобы это место тебе понравилось. Первое же впечатление всегда обманчиво, согласна? — со значением произносит он.
— Согласна, — с тихим смехом отвечаю я, вспомнив нашу с ним первую встречу: раскаленный воздух и мы, чьи глаза и рот метали гром и молнии…
После ресторана мы отправились на прогулку. Намотав два небольших круга в пределах базы, мы закупились в продуктовом и вернулись назад в номер, то есть в наш съемный дом; запихали продукты в холодильник, переоделись. Оказывается, в тех сумках была одежда: его и моя. Пока я спокойненько так спала в машине, ни о чем не подозревая, Игорь успел съездить на квартиру и собрать наши вещи, в основном спортивные, ну и рубашку с брюками себе захватил, а мне джемпер и бежевую блузку, и еще кое-что по мелочи. Чтобы в понедельник утром нам не пришлось заезжать на квартиру, а сразу отправиться на занятия.
Так вот, мы переоделись в удобную для нас обоих «домашнюю» одежду: кроссы, футболки, свободные штанишки, которые, если растянуть, могут вместить еще одну, а-то и две ноги. После, напялив сверху теплые толстовки, двинулись на местный знаменитый холм, за которым, как говорят здешние отдыхающие, открывается удивительной красоты долина. И они были правы — лесной ковер, как на ладони. За ней — снова возвышенность. Оба холма соединены длинным подвесным мостом. Старый такой, с деревянными дощечками и с бечевкой. Думаю, этот мост обожают экстремалы и не только. Вероятно, летом, когда кругом зелено и особенно красиво, кучка людей приезжает сюда, чтобы поглазеть вниз, сделать пару снимков и затем выставить их в инстаграмме. Мол, смотрите. Это я. На экстремальном курорте. Природа. Свежий воздух. И легкий адреналин ударил в голову.
Где-то внизу звенит речка. Его не видно правда, но звук воды явный — единственное, что нарушает здешнюю тишину. А так, здесь спокойно, ощутила это практически сразу, как взобралась на вершину. В общем, кайф и только.
— Хочешь на мост? — неожиданно предлагает Игорь.
— Ни за что, — протестую я.
— Боишься?
— Не боюсь, — отрицательно качаю головой, сидя на пожелтевшей траве и глядя вниз, на долину, затем с сомнением смотрю на мост, что висит в десятках метрах над лесным покровом.
— Тогда идем? — Игорь, сидевший рядом, решительно встает и подает руку.
— А если он сорвется? Мы ведь упадем, — с тревогой говорю я.
— Выходит, боишься? — с кривой усмешкой.
— Я же сказала, что нет, — утверждаю, нахмурившись. — Просто допускаю такую возможность. Мост-то старый, всё может быть.
— Не бойся. Пошли. — Игорь хватает меня за руку и ведет к мосту.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — с сомнением интересуюсь я. — По-моему, нет необходимости туда идти. Что мы там забыли?
— Алекс, доверься мне. И дай мне свою вторую руку. Вот так. А теперь крепко обними меня сзади.
— Чертова зима! — восклицаю я и с опаской ступаю на мост вслед за ним.
Как же этот бесстрашный мужчина любит испытывать судьбу!
— Еще крепче, — требует Игорь, и я сильнее прижимаюсь к спине. — И прекрати ругаться.
— Даже снега нет для мягкой посадки, — жалобным тоном проговариваю я, бросая взгляд на голые верхушки деревьев. — Если упадем, нас не собрать.
— Алекс, мы не собираемся падать. Мы учимся преодолевать свои страхи, — ровным голосом заявляет он.
— У меня уже есть один. Зачем мне второй? — раздраженно и сердито.
— Словно я их дарю тебе, — фыркает он.
— А разве нет?
— Нет. Я их выявляю и свожу на нет.
— Здорово, — саркастически замечаю я. — Может, лучше расскажешь о своих?
— Расскажу… В детстве у меня был страх высоты. Продолжался он лет так до шестнадцати, пока я не залез за ребенком на девятый этаж по пожарной лестнице. Был страх — и вдруг его нет, — с грустной усмешкой произносит Игорь. — При виде маленького мальчика, стоящего в оконном проеме, на самом краю, я растерял все страхи, вероятно, даже те, о которых не догадывался.
Если честно, я была раздражена и немного зла на Игоря за то, что он потащил меня на этот гребаный мост, который, казалось, если чихнуть, оборвется или, что еще хуже, распадется на мелкие куски. Но я понятия не имела, что он действительно начнет рассказывать о… о своих былых страхах. Мне казалось, у него их нет.
— Ты спас ребенка? — ошеломленная, спрашиваю я тихо.
— Нет, не успел. Он упал из окна, — мрачным голосом отвечает он.
Чрезвычайные ситуации на то и чрезвычайные, что не идут по плану. Не знаешь, чего от них ожидать. Чем всё закончится. Ребенок умер, а Игорь, неожиданно для себя, переборол страх высоты. Кто бы мог подумать, что случай затронет обоих: переплетутся судьбы двоих, не имеющих точек соприкосновения. Не имеющие точек соприкосновения соприкоснулись — это и есть судьба.
— Что ты тогда чувствовал? — После неловкого молчания я всё же решаюсь продолжить разговор.
— А что может чувствовать человек в подобной ситуации? Винил себя. И это естественная реакция не бессердечного человека.
— А сейчас? Ты винишь себя? То есть продолжаешь винить себя?
— Нет, конечно. Теперь я отлично понимаю, что я физически не мог успеть до него добраться. Не было никаких шансов. Если бы только кто-то заметил мальчика раньше, возможно, тогда он остался бы жив. Не знаю. Да и невозможно знать. Да и нет смысла говорить об этом сейчас.
Взглянуть бы сейчас на Игоря. В его глаза, чтобы понять, что он чувствует в данный момент, но, к сожалению, я плетусь позади него и вижу лишь могучую спину самурая.
— Эта пропасть, что внизу, давит мне на мозги, — выпаливаю я спустя минуту.
— Что? — смеется он.
А что я такого сказала? Правду. Эта пропасть действительно начинает заполнять весь мой мозг. Точнее мысли о ней заполонили разум вдоль и поперек.
— Ничего, забудь.
— Алекс, ты в курсе, что мы находимся ровно посередине моста? — Игорь поворачивается ко мне и кивает: — Взгляни назад.
Ой-ой, когда мы успели так далеко зайти? Магия леса? Или магия душевных разговоров?
— А теперь вниз.
Господи!
— Игорь, мне кажется, на сегодня достаточно экстремальных приключений. Давай вернемся назад, — с мольбой прошу я.
— Хорошо, только на этот раз нас ведешь ты.
— В смысле?
— Ты держишься за канат, а я, так уж и быть, крепко тебя обнимаю, — и ухмыляется.
— Это шутка?
— Какая шутка? Поворачивайся давай на сто восемьдесят градусов и вперед.
— Но… — пытаюсь возразить я.
