Вторник
— У тебя хороший левый удар, — чуть удивленно хвалит меня тренер, надвигаясь на меня и оттесняя к углу точными профессиональными ударами. Он бьет в вполсилы, прекрасно понимаю я, но от этого, увы, я все равно не в выигрыше. Я в этом деле новичок, мне учиться и учиться. Однако обороняюсь без всякого преувеличения уже блестяще, быстро и собранно, чем и могу на данный момент гордиться.
— Я почти одинаково владею и правой, и левой рукой, — тяжело дыша, выдыхаю я, и, увернувшись от летящей в мое плечо синей перчатки, перехватываю роль нападающего.
Мы оказываемся в центре ринга.
— О, это был хороший удар, — добродушно смеется Миша, а затем легко и просто отклоняется от следующего красного кулака, направленного в его незащищенный бок. Мне следовало догадаться, что дважды один и тот же прием не прокатит.
— Миш, хватит увиливать! Ну же бей, не надо меня жалеть! — выкрикиваю я, внутренне борясь с противным, жалящим ощущением, что зря трачу здесь время. Но я должна успокоиться! Должна обрести тишину в своей голове, отбросить это никому ненужное негативное чувство вины, вдруг охватившее меня! Чем быстрее я это сделаю, тем скорее окажусь дома.
— Ну смотри, сама напросилась! — и каким-то неведомым мне образом мужчина молниеносно перехватывает мою руку, предварительно присев на миг, но затем случается то, что до сих пор мешало мне нормально жить после аварии: сделав нетвердый шаг назад больной ногой, я не удерживаюсь и теряю равновесие, падаю вниз. Однако Миша в два счета ловит меня за талию и смягчает мое падение собой.
В мгновение ока обнаруживаю себя лежащей на мужской груди и придавленной тяжелой рукой. Приподнимаю голову, чтобы тут же близко встретиться с очень странным взглядом, внимательным и изучающим. А еще Миша замер подо мной и почти не дышит. Во всяком случае я не ощущаю этого своим телом. Но тут мое внимание привлекает гулкий и учащенный стук его сердца, грудью чувствую эту необычную вибрацию.
— У тебя сердцебиение разгулялось, — с непонятно откуда взявшимся смущением тихо усмехаюсь я.
— По-моему, этому есть причина, как считаешь? — шепот его губ долетает до моих, и я, пронзенная догадкой, как ошпаренная подрываюсь с места. Нет, нет, нет! Только не это!
Но, увы, парень не понял моих опасений. Продолжая завороженно глядеть в глаза, он резко перехватывает меня свободной от перчатки рукой — когда он успел ее снять?! — и решительно прижимает к полу, скалой нависнув надо мной. Его лицо приближается к моему, между губами остается несчастный сантиметр, и только тогда я отмираю.
— Не надо, — шепчу я почти беззвучно, но он слышит и принимает мою просьбу, замирает.
— Прости, — тихий горячий выдох ложится на мои дрожащие сомкнутые губы, однако сами мужские уста не позволяют себе против моей воли дотронуться до них.
— Я всегда любила, люблю и буду любить только одного человека, — не отрывая от мужчины глаз, поясняю я свое к нему отношение, всё тем же едва слышным шепотом. — Прости, если, сама того не ведая, дала тебе надежду.
Между нами по-прежнему опасно близкое расстояние, но я знаю, что этому парню можно доверять, что он не сократит это расстояние, каким бы сильным не было его желание.
— Ничего, — кривая и печальная улыбка, — я понимаю тебя, как никто другой. Я сам безумно любил всю жизнь одну единственную женщину, но, к сожалению, ее больше со мной нет.
— Мне жаль, — и я поворачиваю голову в бок и ошеломленно застываю. Кажется, мое сердце останавливается, а воздух в легких становится на редкость противным, едва я вижу в дверях тоскливо взирающего на нас Игоря. Как?.. Откуда?..
Проследив за моим взглядом, тренер тоже его замечает.
— Молодой человек, здесь проходит закрытое занятие, приходите позже! — ни о чем не подозревая, бросает Миша и легко вскакивает на ноги, не забывает и мне помочь встать.
Уфф, Алекс, твое везение неизменно граничит с адом, и иногда эта граница бывает кем-то очень злорадным стерта, по-соседски так сказать. Несомненно, это сам дьявол портит мне планы!
— Игорь! — в отчаянии окликаю я любимого, но безуспешно, мой сдавленный голос глухим эхом врезается в его спину, а через секунду Игорь уходит, даже не обернувшись. Должно быть, не услышал меня. Да-да, точно, так и есть.
Мое настроение вмиг падает, на запредельно высокой скорости устремившись прямо к нулю.
— Черт! — выкрикиваю я, раздосадованная и расстроенная, пролезаю спешно под канатом и кидаюсь прямиком к выходу, но на полпути замедляю шаг, а после и вовсе притормаживаю, лихорадочно обдумывая ситуацию.
Ну увидел и увидел, что с того? Мы же не поцеловались в конце концов, а ревность иногда бывает полезной. Ничего, Игорь, всё образуется, причем уже сегодня.
Успокоив саму себя подобными мыслями, я разворачиваюсь и натыкаюсь на хмурое и виноватое выражение лица Михаила.
— Это он, да? Тот, о ком ты говорила и кого так сильно любишь?
— Да. — Я вздыхаю и спешу в раздевалку, чтоб принять душ, какое-то время постоять под прохладными струями, подумать, а затем — домой.
Но прежде я беру в руки телефон и проверяю входящие. Так и есть — шесть пропущенных звонка, и почти все от Игоря, лишь один от мамы.
***
Жесткий и требовательный поцелуй заставляет меня вспомнить, каким горячим может быть Игорь. Вспомнить знакомые руки, что крепко держат меня, не дают мне вырваться и убежать прочь от чувств, от воспоминаний, от себя самой. Бабочки неожиданно оживают в моем животе. После долгой, как раньше казалось, безнадежной спячки. Они радостно вспорхнули — и в этот самый момент трепещут крылышками от счастья, разжигая огонь в теле, позволяя окунуться в былой неистово затягивающий омут, откуда я так старательно вырывалась с корнями. Было болезненно. Было разрушающе. А теперь я вновь проваливаюсь в это озеро. Есть ли смысл вырываться сейчас, пока еще не поздно, пока не затянуло целиком? Стоит ли дать шанс нашей с Игорем любви? Стоит ли снова впускать в душу другого человека? Не совершу ли я вновь ошибку? Как понять, что поступаешь правильно? Как быть уверенным, что дальше всё будет хорошо? А никак! Мы ничего не знаем наперед, как сложится дальнейшая наша жизнь, но ведь всё зависит от нас самих, всё, в том числе и счастье, строится на наших ошибках. И я, пусть порой сомневающаяся в НАС, не буду лукавить, еще ночью твердо решила, что наша с Игорем любовь имеет шанс гореть ярким пламенем, невзирая на горечь, боль и страхи в прошлом. Мы определенно стали мудрее, чем были прежде. Хочется верить, что в этом и есть наша сила, которая сумеет сохранить нашу любовь на века. На последующие жизни, в которых мы с Игорем непременно встретимся и вновь полюбим друг друга. Без сомнений. Почему-то теперь это не кажется абсурдом — родственные души действительно существуют, и они находят друг друга всегда, вне времени и пространства, сквозь века и историю. Всегда.
И я резко просыпаюсь, со слезами на глазах. Со слезами счастья! Наконец я понимаю, что мне все эти долгие месяцы снилось! Игорь и наша безграничная любовь!
