Сейчас мы с Журавликом сидели на удобных стульях ВИП-зала «Карамель», как и остальные журналисты, пришедшие на халявный фуршет и концерт группы «На краю». Само выступление недавно закончилось, и благословенная тишина казалась непривычной, как афроамериканец в далекой сибирской деревеньке.
Писательской братии, впрочем, было все равно — есть музыка или ее нет. Она активно ждала ночного открытия клуба и не менее активно поглощала еду и напитки, которые чудесным образом все не исчезали со столов. Кое-кто уже так хорошо распробовал алкоголь, что несвязно разговаривал.
До начала ночной работы «Горизонта», тогда, когда все три этажа заполнятся любителями ночной жизни, дискотек, танцполов и диджеев, оставалось около часа. Любезный директор клуба, а также несколько его помощников с милыми улыбочками ходили между приглашенными журналистами и призывали «немного подождать, чтобы увидеть сегодняшнюю божественную ночную программу». Гостеприимно размахивая руками, директор клуба Игорь Иванович сообщил:
— Дорогие гости! Сегодняшний день — специально для вас! По своим удостоверениям вы сможете побывать в любых, так сказать, частях нашего заведения. Начиная от большого танцпола, заканчивая бильярдом. Так сказать, все для вас! Все для вас!
Журналисты ему вяло поаплодировали. Многим уже было все равно, где поглощать алкоголь.
Ой, он так статьи-то хвалебные хочет, что все разрешает. Наверное, конкуренции все-таки опасается. Зато это чистой воды везение для моей озлобленной и несчастной Нинки. Кстати, что характерно, по тому поводу, что у нее ничего не получилось с Кеем, подруга почти не переживает — все ее добрые и светлые чувства к нему были отодвинуты на второй план ненавистью к Келле.
— Ну вот, — повернулась я к Нинке, после того как директор растворился среди гостей, — ходи где тебе хочется! Директор сказал, что для журналистов с их удостоверениями все открыто. Может, потом в журналисты податься, а? Халява такая…. Найдешь свой «Конфетти», встретишься с…
Я замолчала, глядя на подругу. Пока я говорила, она ловко перехватила у одного из ребят-официантов сразу два высоких бокала с ядовито-синими коктейлями и теперь большими, совсем не женскими глотками поглощала содержимое одного из них.
— Ты что, напиться тут захотела? — вцепилась я во второй бокал. — Не смей!
У Нинки и алкоголя странные взаимоотношения. Пара бокалов вина или одна-две бутылки пива никак на нее не действуют, разве что делают ее активнее и злее, чем обычно. Но большее количество алкоголя полностью меняет психику этой чудачки — она становится белой и пушистой, лезет обниматься и вообще похожа на вулкан, извергающий из себя добро. Просто не человек, а ангел, меценат и добрых дел мастер в одном лице! В таком состоянии она добродушная и милая, как никогда. Готова сделать все что угодно даже для незнакомого человека. Побыв хорошей, излишне болтливой и чересчур щедрой, Нина начинает слабеть, вянуть, как застоявшийся в воде цветок, и домой ее приходится тащить чуть ли не на руках.
— Я не напиваюсь, — уже присосалась ко второму бокалу Нинка, вырвав его из моих рук, — я себя поддерживаю в тонусе.
Темно-синяя жидкость коктейля исчезала из бокала с огромной скоростью, и мне лишь оставалось печально наблюдать за этим.
— В каком таком тонусе? Не пей, пожалуйста, много, я не хочу тебя на себе тащить домой!
— А тебе и не придется, балбеска! Я знаю, что я делаю. И вообще в двенадцать я встречусь с синеволосым козлом, заберу свои вещи, ну и, конечно, расскажу ему, что воровать вещи у девушек — плохо. А потом мы с тобой пойдем веселиться, ясно? Тысяча чертей, — процитировала она одного из мушкетеров, — я найду его и заставлю пожалеть, что он такой недоносок!
— Думаешь, он считает себя недоноском? — скептически спросила я, вспоминая барабанщика. По его одному виду можно сказать, что у него самомнения выше крыши. Хотя до Нинки ему все-таки далеко.
— Я считаю. И этого достаточно, — потрясла кулаком в воздухе подруга. — Я из-за этого кретина не смогла Кея заполучить! Я его зарежу.
В подтверждение своих слов она потянулась рукой к коленям, на которых обычно лежала ее сумка. Сейчас там, естественно, было пусто — и ее рука нащупала не знакомое кожаное изделие, а воздух. Это рассердило Нинку еще больше, хотя я думала, что больше уже невозможно. Подруга, яростно потрясая гривой светлых волос, некрасиво ругалась, не стесняясь окружающих.
— Еще и мозоль болит! — горестно взвыла она, ударившись о ножку столика.
— Лучше бы папе рассказала, — произнесла я. — Он бы за тобой приехал хотя бы.
Такой вариант развития событий ее не устраивал.
— Ну уж нет. Я тут потусуюсь! И вообще вдруг Кеечку встречу. Я слышала, кто-то из этих говорил, — обвела чуть затуманенным взглядом присутствующих Нинка, — что Кей останется в клубе. А жаловаться я вообще не хочу. Со своими проблемами могу справиться сама. Сама, и только.
Ее губы вдруг растянулись в неприятной улыбке, а глаза забегали в разные стороны, как у воришки.
— Ты чего? — растерянно посмотрела я на подругу.
— Ничего, — отвечала она. — Мне нужно позвонить. Сиди здесь и никуда не уходи, а то потом ищи тебя по всему «Горизонту»!
С этими словами подруга бабочкой выпорхнула из-за стола и скрылась в толпе людей.
Вернулась она минут через пять, крайне довольная, поигрывая бусами.
— И кому ты звонила? — смерила я ее подозрительным взглядом.
— Папе римскому! — в руках у Нинки появился новый бокал. На этот раз коктейль в нем был не синим, а рубиново-красным, где-то на середине бокала плавно переходящим в желтый.
— Хватит пить! Ты не для этого сюда пришла! — рассердилась я.
— Я же сказала — мне для тонуса, — отрезала подруга. — У меня сегодня день великого стресса, а ты ноешь. И вообще это последний.
— Так кому звонила-то?
— Папе, — радостно отозвалась Нинка.
Я облегченно вздохнула. Надеюсь, ее родитель заберет нас отсюда.
— И когда он приедет? — осведомилась я.
— Скоро. Сказал, что сейчас с одним мужиком разберется и прикатит с ребятами.
— В смысле разберется? — не поняла я.
— В прямом. Папа сейчас на разборке какой-то, — хмыкнула Нинка. Она опять сняла свои туфли и, уже никого не стесняясь, сидела без них, босиком.
Я медленно перевела на подругу взгляд.
— На какой такой разборке?
Что-то не могу я представить представительного дядю Витю, главу семейства Журавлей, который в общем-то человек довольно хороший, хоть и нудный, пришедшим на бандитскую разборку. И не то у него социальное положение, чтобы такими глупостями заниматься.
Наверное, все-таки не стоило Нинке пить коктейли, потому что она стала нести какой-то бред.
— На обычной. Ты не знаешь, что такое «разборка»?
