Парень таинственно щурился и, не таясь, осматривал её внешний вид, пока она приближалась.
— Рад тебя видеть, — эта улыбка показалась слащавой, но она постаралась отогнать ошибочное впечатление. — Ты очень красивая.
— Спасибо, — Алёна смутилась. Он мог сказать что-то другое. Любой нейтральный комплимент, но не так прямо, не так открыто.
Желая избавиться от его изучающего взгляда, она слишком поспешно прыгнула в машину. Антон усмехнулся, захлопнул её дверь и поспешил сесть за руль. Глядя в переднее лобовое стекло она ждала, когда же он заведет двигатель. Но вместо шума мотора, раздался шелест и на её колени лёг роскошно оформленный, огромный букет темно-красных роз. Девушка незаметно глубоко вздохнула и выдавила грустную улыбку, предназначенную никому. Всё не так…
Как можно за первые несколько минут свидания сделать всё абсолютно не так?! Она пыталась успокоиться и убедить себя, что попросту придирается. Ведь вчера он очень даже ей понравился. Не смотрел так нагло, его слова и движения не раздражали, а она не пыталась спрятаться. Под его косым взглядом, в полной тишине Алёна гладила податливые лепестки. В конце концов, они не виноваты, что пышут ненавистным, насыщенно-багровым цветом. Самый ужасный цвет, который ещё нужно было найти, помотавшись по цветочным магазинам, а затем оформить так, чтобы максимально подчеркнуть бархатную красноту, от которой и так рябит в глазах.
— Алён?
— М?
— Что-то не так?
— Не знаю. Дай мне немного времени.
— Мы едем? — запал мужчины постепенно угасал, занималась тревога. Такая милая, чуткая, настоящая красавица. Совсем не та, какой она была вчера. А он не понял, не разгадал. Ошибся. Нужно было срочно исправляться. Только бы она сказала «да».
— Да.
Городская суета. Влюбленные пары, семьи с маленькими детьми, молодёжь на роликах, скейтах, гироскутерах, великах. Шум, гам, крики. Алёна любила всё настоящее. Настоящие улыбки и неподдельный смех, настоящий отдых в компании дорогих людей или просто наблюдать за чужим настоящим счастьем со стороны. Смакуя фисташковое мороженое, она наблюдала за карапузом, неуверенно вышагивающим по мостовой. Неловкими шажками на трясущихся ножках он всеми силами пытался удалиться от бдительной мамы, тем самым доказать той, что уже достаточно самостоятельный, хотя бы для одиночной прогулки.
— Любишь детей?
— Да, очень. У меня скоро родится племянник.
Алёна подарила собеседнику теплую улыбку и мимолетный взгляд. Она успокоилась, перестала дергаться, встречаясь с ним глазами, однако разговор никак не клеился. Общение было натянутым и неискренним, не смотря на все его старания. Поначалу девушка пыталась разобраться в причине своего отторжения, но потом плюнула и настроилась на ожидание конца этого вечера.
— Алён, давай поговорим. Мне совсем не нравится то, что между нами происходит. Вчера у нас не было таких барьеров. Я наслаждался компанией умной, открытой и довольно смелой девушки. Что изменилось? Может, ты чувствуешь себя виноватой передо мной или чем-то обязанной? Или всё намного проще — я тебе неприятен?
Как хотелось выпалить: да, именно так, неприятен. А потом сунуть ему в руки мороженое и исчезнуть в ближайшей растительности. Но Алёна собрала последнюю волю в кулак, мило улыбнулась и кивнула в сторону парка аттракционов:
— Не боишься высоты?
Долгий взгляд, безуспешная попытка разгадать то, что кроется за пронзительной зеленью глаз и кивок, больше похожий на вызов.
— Ну тогда пошли!!! Предупреждаю, будет страшно… Ууууууу! — Алёна весьма убедительно изобразила зомби.
— Уже боюсь, — Антон рассмеялся и поспешил следом за неожиданно развеселившейся, а от этого ставшей ещё красивее, девушкой.
Глава 26
— Ну? Не молчи, Лиза!
— Хорошо. Начал вопросы задавать, старый козёл. Если бы не это, то возможно на пятерку б наскребла.
— Ну ладно тебе. Вполне достойная оценка, — Алёна улыбалась немного взбудораженной подруге.
— Да я ничего, я рада. Я последняя?
— Да.
— Где все?
— Что значит где?! Давным-давно разбежались по своим делам. Охранники универ не закрывают из-за нас с тобой. Твоя привычка заходить на экзамен в последнюю очередь когда-нибудь сыграет с нами злую шутку.
— Например, — Лиза хихикнула.
— Например, однажды нас оставят тут ночевать! Будем всю ночь скитаться по тёмным коридорам и делить остатки еды со столовскими крысами.
— Фу! Во-первых, здесь нет крыс. Во-вторых, универ ещё полон народу. Не утрируй.
Алёна агрессивно скрестила руки на груди и оглядела полупустой этаж.
— Пошли домой, устала. Вымотала «экономика» и этот полу глухой хмырь, а впереди ещё четыре экзамена, — Лиза схватилась за голову, подняла глаза к потолку и издала звук, похожий на стон.
Стон сменился протяжной мелодией Алёниного смартфона.
— Ну что за блин?! — теперь гундосила она.
— Подозреваю, что не блин, а Антон.
Девушки слушали любимую песню Алёны и смотрели на имя вызывающего абонента.
— Возьми уже трубку.
— Тебя подвести? — Алёна занесла палец чтобы ответить и посмотрела на подругу умоляющим, несчастным взглядом.
— Куда от тебя деться…
***
Девушка буквально забежала в квартиру, с размаху грохнула дверью и закрылась на все замки, будто кто-то мог прийти без её ведома и согласия. Сумка улетела в один угол, туфли в другой. Остальные предметы одежды снимались и раскидывались по дороге в душ. Прохладные струи иголками впились в кожу, Алёна отпрыгнула и позволила себе нехорошее слово.
— Ну почему?! Почему нельзя сначала настроить воду, потом включить душ? Ну почему вся твоя жизнь кверху задницей?!
Алёна включила нужную температуру и уселась, обхватила руками коленки.
— И вообще! Я хотела принять ванну с пеной. Всё из-за тебя, Руднев! Я уже разговариваю сама с собой из-за тебя!!!
Две недели ни слуху, ни духу. Ни звоночка, ни сообщения, ни одного единственного привета. Как раз то, что она и хотела. И все бы ничего, если бы не игра, которою они оба поддержали. Алёна назвала её «бестолковые гляделки». Этот взгляд, казалось, сопровождал её повсюду. Пронзительный, страстный и ревностный, желающий, пробирающий до костей и испепеляющий в те моменты, когда она садилась в черную ауди. Ощущать его было неприятно и одновременно необходимо. Он грел, заставлял сердце биться быстрее, задыхаться от желания и счастья. Конечно же, она смотрела в ответ. Искала его глазами в толпе, а найдя, представляла, как проводит по его щеке. Ощущает шероховатость щетины, потом поднимается выше, туда, где кожа гладкая и нежная, затем прижимает ладонь к его лицу, а он прикрывает глаза и ласкается о её руку. Они не улыбались друг другу и ничего не пытались сказать. Они просто хотели … Любили друг друга на расстоянии, пусть один из них до сих пор не хотел это признавать.
