Нет, нормальный человек такой фигней страдать не будет. Искренне жаль Луну, которая держится за него, как за спасительную ниточку. Она ведь действительно чуть ли не молится на него – тогда как Андрей делает из нее тряпку, о которую вытирает все прилипшее к подошвам дерьмо.
Вряд ли нужно продолжать мусолить эту тему с самой собой.
Все закончено. Больше никаких точек соприкосновения с Андреем. Если и будем видеться, то только в компании. И то я постараюсь свести встречи с ним на нет. Все хорошо. Тем более что уже сегодня вечером мы встречаемся с Кириллом – только вдвоем.
Надеюсь, что наедине мы сможем насладиться друг другом – мне так хочется стать для кого-то не просто картинкой, а чем-то большим.
Той, за которой хочется ухаживать. Хочется желать спокойной ночи. Хочется звонить по утрам.
Хочется нежности, а не зверства.
Хочется быть девочкой, которую не будут опускать – с небес или просто как факт.
Все мои мысли должен занять Кирилл.
Верю, что наедине нам будет интересно.
* * *
– Пап, не знаешь, где мои тапки?
– Знаю.
– И? Куда они делись?
– Я проснулся пораньше и выбросил их, – монотонно говорит папа, не отрываясь от телефона.
– Зачем?
– Те потерлись уже, заказал тебе новые, завтра придут.
– Единороги?
– Единороги.
Тут папа откладывает и телефон, и кофе – чтобы принять на себя все поцелуи благодарности.
Закрываю окно, потому что дует слишком прохладный ветер – он метает мое волнение из одного угла в другой. Совсем пасмурно на улице, словно солнце потухло или погибло. Серость неба заполняет квартиру, заставляя включить свет. А мы с Кириллом собирались устроить небольшой пикник в Парке Победы – с меня плед, с него все остальное. Думаю, что он приедет не на машине, потому что в планы входит вино.
Все-таки надеюсь, что дождя не будет. А если и будет, ничего страшного.
Сегодня я не против промокнуть.
– Так с кем ты гулять идешь сегодня?
– С Кириллом, я же говорила.
– Далеко собрались?
– Да недалеко, пап. В Парк Победы.
– Ладно.
– А ты дома?
– Нет, тоже уезжаю. Но буду пораньше. Так что не задерживайся, а то и я в Парк Победы поеду, на пикничок.
Думаю, папе никогда и никто не угодит, поэтому лучше просто молчать, врать, недоговаривать – причем во всем. Понятно, что у него есть причины, но интересно – разве ему самому не хочется отпустить прошлое, с которым он самолично так долго и упорно боролся?
По-моему, сама жизнь выстраивает все по цепочке – сначала мы общаемся с Луной, спустя целый год встречаемся, затем мы с Кириллом знакомимся.
Разве не сама судьба нас сводит?
– Не делай поспешных выводов. Кирилл хороший.
– Очень на это надеюсь, но твоему чутью я не доверяю, все-таки… – Папа резко прерывается, делает глоток кофе, сглатывает тяжело, будто бы задыхаясь.
Отвожу взгляд – вправо, вверх – только бы не заплакать. Папа подходит и обнимает меня, целуя в лоб. Чувствую, как я горю – с легкостью могу заменить собой солнце, если оно когда-то пропадет.
– Прости, милая. Просто знай, что я всегда буду переживать за тебя – и не из-за того, что произошло. Я все-таки твой отец, понимаешь?
– Понимаю, – отвечаю я и прижимаюсь к папиной груди лицом. Еще немного – и хлынет град, а небом выступят мои глаза.
Вновь папа целует макушку. Сдерживаюсь, чтобы не запачкать белую рубашку дорожкой слез.
Почему ты уже в костюме? Почему нельзя завтракать в пижаме?
– Все, не плачь.
– А Кирилл правда хороший, папа.
– Хорошо, если так. Я буду только счастлив.
Нет, не «если», он точно, стопроцентно хороший.
Если я и могу что-то чувствовать, так то, что Кирилл – светлая полоса.
Пускай даже сегодня погода не за нас.
* * *
Жаль, пропустила маршрутку – хотелось выйти прямо у парка, зато трамвай сразу же подъехал. Ничего, если пройдусь немного. Тем более что вышла пораньше – не могу я сидеть дома, когда всю колотит от волнения.
Лучше подожду, а потом спрячусь где-то, пока он не явится – еще и опоздаю специально.
Трамвай полупустой, поэтому я прохожу назад и сажусь на свободное место. Проехать надо всего шесть остановок, поэтому я приеду значительно раньше. Тогда пошатаюсь по парку.
Проверяю, когда Кирилл был в сети. Семь минут назад, но ничего не написал. Ладно-ладно, первой от меня тоже не дождется.
Блокирую телефон, но он тут же вибрирует в руке, экран загорается – неужели запрос в космос сработал?
Но нет, номер неизвестный, сообщение пришло не в «Телеграм», а именно на телефон.
Захожу прочитать полностью.
«Мечтал я о тебе так часто, так давно,
за много лет до нашей встречи,
когда сидел один, и кралась ночь в окно,
и перемигивались свечи!»[3]
Копирую этот кусок и вставляю в браузер, первая ссылка гласит «Набоков: стихи». Я люблю Владимира Владимировича, но этого его стихотворения не знала. Захожу, читаю полностью. Что-то ведь оно должно означать.
«Я звал тебя. Я ждал…»
«И ныне, наяву, ты легкая пришла…»
Господи, неужели снова?
Номер неизвестный, но нутром чувствую, что знаю автора. Не стихотворения – сообщения.
Снова пишет. Андрей снова мне пишет.
Когда уже этот кошмар закончится?
Андрей: поняла, кто?
Андрей: скучала?
Андрей: хоть немного
Я: телефон мой у Луны нарыл?
Проезжаем восьмую станцию. Мне нужна пятая. Ладони начинают потеть, а остальное тело трясти, будто сейчас минус двадцать, а я раздетая прыгаю в море. Но не мерзну в воде – разбиваюсь об лед.
Да что же он хочет от меня! Урод! Чертов ублюдок!
Лучше бы сразу рассказала Луне и Кириллу – я ведь не виновата в том, что он бешеный. И не обязана прививать его. Я не его хозяйка.
Смотрю в телефон.
Андрей: малыш, мне не нужно искать твой телефон у Луны
Андрей: отдохнула от меня? и забыла обо всех моих просьбах?
Андрей: к Кирюше едешь?
