Лучше бы так, но нет. Я-то себя знаю – не скандальная, лучше проглочу, чем отвечу. Тихая – даже сообщения «Вконтакте» принимаю только от друзей. А было время, когда в настройках приватности в пункте, кто может мне писать, вообще стояло «никто».
Как обычно, приезжаю раньше назначенного времени. Выхожу из трамвая и направляюсь через дворы к «Маку». Сегодня очень ветрено. Сверху на город смотрят белые-белые облака, а в них купаются птицы. Но они вряд ли опускают головы вниз, на людей – им и без того есть за чем понаблюдать. Подхожу к боковому входу. Хочу зайти и купить что-нибудь, чтобы успеть съесть, пока Андрей не пришел. Только, как обычно, все идет не по плану – Андрей сидит за последним столиком и нервно крутит в руках телефон.
Господи, плохая идея, надо было сидеть дома и ни на что не соглашаться.
Мозгу еще не поздно отдать команду ногам о развороте на сто восемьдесят градусов.
Андрей смотрит на меня и кладет телефон на стол.
– Привет, – безучастно здороваюсь я, пока в груди разрастается сад волнений.
– Привет.
Сажусь напротив него, чуть ли не падая – ноги не слушаются.
– Спасибо.
– За что?
– За то, что пришла.
– Я пришла сказать тебе, что ты вел себя намного хуже Кирилла, – сходу начинаю я, потому что не представляю, чем еще заполнить возникшую паузу.
– Я тебе «МакФлури» взял. С карамелью.
– Это не отменяет моих слов.
– Я в курсе.
И что дальше?
Он в курсе, а я больше не знаю, что говорить. Беру мороженое, чтобы необходимость говорить ушла на второй план.
– Оно немного подтаяло.
И вправду.
– Я так больше люблю. Так вкуснее.
Ложкой выискиваю карамель, старательно пряча взгляд от Андрея. А вот он свой не прячет.
– Давно сидишь, значит?
– Давно.
Самое смешное, что говорить мне страшно и есть почему-то тоже. Как будто ком встал в горле, или просто какой-то невидимый барьер – не могу, еще и с учетом того, что Андрей смотрит.
– Чего грустная?
– Да я не грустная. Просто не выспалась.
– Я тоже не выспался.
Еще бы ты выспался. Полночи в «Телеграме» сидеть.
– Но я же вижу, что грустная.
– Почему ты вел себя так со мной? – решаюсь спросить я. – Угрожал, ничего не объясняя? Запугивал? Разве так общаются с девушкой, которая тебе небезразлична?
– Нет, не так. Поверь, я не собирался делать тебе ничего плохого. Просто я подыхал от ревности. Готов был разбить морду каждому, кто на тебя просто посмотрит. Сложно объяснить, что со мной происходило.
Если честно, внутри меня тонкий лед, который он разбивает своими словами.
– Как дела у вас с Луной? – вырывается у меня.
Большего идиотизма наблюдать просто нельзя.
– Так ты ревнуешь, моя хорошая?
– Что? Не ревную, конечно. Просто она мне пишет постоянно, вот и спрашиваю.
– И что пишет?
– А ты будто не знаешь? Зайди в ее «телегу» и посмотри.
– Но это мне больше не нужно.
– Почему?
– Потому что ты здесь.
Жадно принимаюсь кушать мороженое, чтобы только он не ждал от меня никакого ответа – минут пять как минимум.
– Я разберусь с ней. Она отстанет.
– Хорошо.
Плохая идея. Очень плохая. Какой черт дернул меня прийти сюда?
– Может, спустимся к морю? – неловко предлагает Андрей.
Я сдержанно киваю.
* * *
Минут двадцать мы спускались к морю в почти беззвучном режиме. Андрей время от времени что-то говорил, но я лишь молча улыбалась, не в силах нарушить молчание. Андрей тратил энергию, а я лишь поглощала ее, не возвращая обратно.
Закон о сохранении энергии явно страдает.
– Давай здесь спустимся.
– Нет, здесь склон, не хочу.
– Давай, малая. Я тебя держу.
– Не пойду.
Но Андрей крепко берет меня за запястье и потихоньку ведет за собой вниз по склону. А мне страшно сделать лишнее движение – запнуться, упасть, полететь вниз.
Все-таки спускаемся благополучно, только ближе к низу пришлось набрать темп и немного пробежаться, так как спуск крутой.
Мы бежим, и в конце Андрей ловит меня, хотя это вовсе не обязательно.
Все-таки я наплевала на адекватность и логику, когда решилась встретиться с ним. Наплевала даже на осторожность, потому что Андрей явно тот, кого стоит опасаться, даже если намерения его отличаются от намерений Кирилла.
Кирилл – типичный. Красивый и самоуверенный парень с понятной для любого мотивацией. Хотя сама я ее не разгадала. Если бы не Андрей, то я снова лежала бы ночами на полу, как разбитая люстра, и погибала бы от боли.
– А ты боялась.
Мы стоим так близко, что я не могу нормально дышать. Кажется, я не доживу до вечера. Нет, я не переживу даже этой минуты.
– Боялась, что ты рассыпешься.
– А, типа я старый?
– Да-да.
– Мне двадцать три всего.
– А мне восемнадцать. Я и говорю.
Здесь прохладно.
Андрей, каким-то образом читая мои мысли, снимает с себя спортивную кофту и накидывает на меня.
– Не надо. Ты же замерзнешь.
– Не замерзну.
Внутри меня сосредоточены сотни чувств и состояний – и застенчивость, и робость, и растерянность, и нежность, и еще куча всего. Не могу понять, что именно преобладает, но одно знаю точно – я больше не злюсь и не вижу в нем антагониста своей истории. Ведь все, что бессмысленно или бескорыстно, – искренне. А его слежка не имеет абсолютно никакой корысти. Его слежка – это маска, недосып, притворство, нехватка времени, неизвестность. Его слежка – это каждодневный режим инкогнито.
Я бы не выдержала наблюдать за кем-то так долго.
Без права раскрыть себя.
Но у него ведь было право.
Жизнь настолько непредсказуема, что близкий и чужой человек неожиданно могут сделать рокировку.
Пешка превращается в королеву.
Глаза мои упираются в его грудную клетку. Волосы начинают жить своей жизнью – ветер треплет их. Юбка платья задирается, приходится незаметно держать ее.
Внезапно мысли не даются мне. В голове анархия.
– Ты не смеешься надо мной? – спрашиваю я, но сразу же иду на попятную. – Нет, забудь.
