– Ничего. – Выдаю легкую улыбку, пока рассматриваю цветы – кустовые розы нежно-кремового цвета в бумажной упаковке. – Спасибо. Очень красивые.
– Можешь оставить их дома. Я подожду.
– Лучше оставлю их у тебя пока что.
– Хочешь похвастаться перед подругой?
– Вовсе нет, просто папа думает, что я на парах сейчас. Если вернется домой раньше и увидит цветы, то поймет, что ни в каком универе я не была.
– О бманываешь отца, значит?
– Скорее, оберегаю.
На дне рождении Луны я была посмелее, а сейчас почему-то смущаюсь от любого брошенного в мою сторону взгляда. Кирилл кладет цветы на заднее сиденье. Открывает для меня дверцу спереди.
Пока мы едем, я постоянно захожу в «Телеграм» – смотрю, нет ли новых сообщений от Андрея. Хочу подготовиться к разговору заранее. Хотя готовиться тут нечего, надо просто спросить, что за хрень он вытворяет, и все. Большего мне не нужно.
– Все в порядке? – спрашивает Кирилл, когда останавливается на светофоре.
– Да, просто задумалась.
– О чем, поделишься?
– О том, как сдавать сессию буду.
И выяснять отношения с твоим другом втайне от всех.
– Боишься завалить что-то?
– Боюсь, что допусков нет!
– Даже так? А я думал, ты порядочная девочка.
– Я такая и есть. Просто учеба не такая интересная, какой казалось. А одногруппники меня вообще бесят. Такие мерзопакостные.
– Мерзопакостные? – удивлено спрашивает он. – Это какие?
– Ну, мерзкие или гадкие, как погода осенью. Хотя я преувеличила, конечно. Они просто немного высокомерные.
– А в чем проявляется их высокомерие?
– В том, что всегда конспекты зажимают, мол ты не ходила – отгребай теперь сама, никто тебе помогать не будет.
– Так и говорят?
– Нет вообще-то. Но уверена, что так и думают.
– Надо бы их научить манерам.
– Да-а-а, хорошо бы, – соглашаюсь я, пытаясь сделать серьезный вид. – Вообще я шучу. Даже если они так думают, то это нормально – ведь они ходили на пары, а я нет.
Смотрю на Кирилла краем глаза: он не сдерживает улыбку, от этого я сама невольно улыбаюсь. Мне нелегко отпустить волнение, но все же оно потихоньку проходит. Теперь голова забита совсем другим.
Я ему нравлюсь? А я вообще могу кому-то нравиться? Как человек, в первую очередь?
Как девушка? Как собеседник? Как друг?
Я могу ему нравиться?
Так, чтобы сильно.
Чтобы провожал вечером. Чтобы ждал сообщений. Чтобы писал первым. Чтобы всегда желал спокойной ночи.
Я надеюсь, что да. Мне очень хочется ему нравиться.
* * *
Ребята приехали немногим раньше нас.
Сердцу почему-то боязно. Не знаю, чего ожидать. Луна замечает нас в небольшой толпе и сразу же подбегает. Следом за ней Андрей. Пытаюсь не смотреть на него, но очень хочется. Выглядит обычно – не веселым, не грустным. В одной руке бутылка, в другой – сигарета.
– Доброго денечка, – весело здоровается Луна и целует меня.
– Мы за этот месяц видимся чаще, чем за весь год.
– Сама в шоке! Но это тебя из дома не вытащить! Кстати, – Луна говорит тише, – в юбке-то удобно на аттракционах будет?
– Да я и не любитель, высоты боюсь. Хотя на колесе обозрения могу. Там не страшно.
– А чего тогда предложила парк аттракционов?
– Тут же атмосфера классная. И еще сладкой ваты поесть можно. Давно хотелось.
– Блин, мне тоже! Ребят, купите? А мы пока глянем, что по аттракционам. Билеты сразу возьмем, – дает указания лидерским тоном Луна, и мне даже становится немного обидно – тоже хочу авторитетно указывать, кому и что делать.
Парни молча уходят.
Андрей ничем не показывает, что несколько часов назад присылал мне всякое дерьмо в сообщениях.
Луна берет меня за руку и ведет на ближайшую свободную лавку.
– Ну и как у вас с Кириллом?
– Хорошо. Даже очень, мне кажется. А… он что-то писал тебе? – смущаюсь я.
– Ничего такого. А вы сами? Вы же переписывались с ним? Ты же мне ничего не рассказывала, – возмущается подруга, словно я утаиваю от нее стратегически важную информацию.
– Да потому что нечего рассказывать. Совсем немного переписывались. Кстати, он назвал меня принцессой.
Сейчас самый удобный момент, чтобы спросить у Луны, что происходит с Андреем – но я абсолютно уверена, что она не в курсе. Такая расслабленная, веселая и радостная. С красивыми локонами, ярко-красной помадой на губах и идеально ровными стрелками. Нет, ей надо рассказать, но я так сильно не хочу расстраивать подругу, тратя наши редкие встречи на выяснение отношений. Тем более она такая вспыльчивая. Не дай бог еще подумает, что это моя вина – такое тоже может быть.
Ведь когда парень пристает к девушке, то это обязательно она спровоцировала, а не парень урод.
И я понимаю, что в любой ситуации она будет защищать своего парня, а не меня. Луна из тех людей, кто думает, что в измене больше виновата другая девушка, а не парень. И между любовью и дружбой она выберет первое. Наверное, для кого-то такая модель поведения правильная. Я бы тоже выбирала любовь, просто настолько сильных чувств у меня не было.
Или были…
Да, они были, просто закончились неожиданным, грязным, мерзким, ужасным. Просто все силы положены на то, чтобы они забылись, как трехсотлетний труп, похороненный на старом кладбище и всеми забытый.
– О боже, как мило, я не могу! – Луна берется за подбородок и поднимает взгляд куда-то вверх, лукаво улыбаясь.
– Луна, – неуверенно начинаю я.
Мне тяжело сходиться с людьми. А после стольких месяцев общения в сети перейти в реальный режим – не очень просто.
– Что?
Сложно переключиться и воспринимать подругу такой настоящей и близкой. В жизни она другая – выше, чем казалась. Голос не искаженный ничем, с приятной хрипотцой. Иногда я переслушивала голосовые сообщения Луны, когда засыпала.
– Думаешь, я ему правда нравлюсь?
Она выглядит такой уверенной и недосягаемой, хотя я знаю, что у нее много комплексов. Правда, все еще не могу понять, на почве чего они развились и развиваются до сих пор.
– Конечно нравишься! Сто процентов, говорю тебе. Я сегодня еще понаблюдаю, но Кирилл бы не стал тратить время на девушку, которая ему не интересна, понимаешь?
Он бы не стал тратить время…
А я называю своих одногруппников высокомерными из-за каких-то конспектов… Вот что действительно звучит высокомерно, ведь я не товар в магазине, чтобы кто-то тратил время на осмотр моих характеристик или внешнего вида.
