Софья Павловна смущенно покашляла.
– А что, племянничек, для тебя это же так обычно, продавать. А что продавать: недвижимость или собственную дочурку, никуда не годную, надо заметить, – разницы нет, – торжественным тоном объявила Эльза Власовна.
– Что вы несете, тетя! – завопил Журавль, проклиная тетку про себя. – Вы, интеллигентная, образованная женщина! Ужасно. И печально.
– Вот именно, ужасно. Признался бы лучше сразу же, племянничек, что с помощью моего юного друга Келлы вы со своей туповатой дочуркой решили приобрести мое расположение. Так ведь? – оказалась очень проницательной хозяйка дома.
– Не так, – никогда бы не признался ее племянник.
– Нет, милый мой, так. И ты, моя нерадивая невестка, тоже это прекрасно знаешь, – повернулась она к Софье Павловне. – Так что позаботьтесь о том, чтобы мои старческие причуды были выполнены. Требую свадьбу, – в открытую издевалась Эльза Власовна над меркантильными родственниками.
– А больше вы ничего не требуете, тетушка? – осведомился грозным тоном Виктор Андреевич, и тут же в его голове проскочила опасная мысль: «Таким тоном при ведьме нельзя говорить! Она сейчас меня убьет, драконица!»
– Требую, конечно же, – ошарашила чету Журавлей пожилая женщина.
– Чего?
– Молодожены будут жить в моем доме. Вместе со мной, разумеется, – с ядовитой улыбочкой отозвалась добрая тетушка, – по обеим сторонам от моей спальни как раз есть две замечательные комнаты.
Этого дядя Витя уже не смог пережить.
– К черту наследство! – вновь вскочил он с кресла, разочарованный и обиженный, как маленький ребенок, купили обещанную дорогую игрушку, а потом, показав ее, забрали и теперь решали, кому бы ее отдать. – Я заработаю больше!
– Больше чего? – с интересом спросила тетя Эльза.
– Больше вашего.
– Ох, что-то я сомневаюсь, – отозвалась пожилая женщина, очень довольная тем, что довела племянника.
– В три раза!
– Сомнения одолели меня вновь. – И в этот раз явно не поверила словам племянника та.
– Вы еще узнаете, чего я стою! Без вашего унизительного наследства, – продолжал вещать Виктор Андреевич.
– Ой, сомневаюсь, – покачала головой его тетя. – Ты, хотя бы то, что есть, не растерял бы, и то было бы хорошо.
– Я превосходный бизнесмен, поверьте. Ноги моей больше не будет в этом доме! Тетя Эльза, – выпалил он, оборачиваясь, – вы – монстр!
Вообще-то мужчина хотел сказать противной тетке все, что он о ней думает, с использованием куда более грубых слов, но почему-то побоялся. Голубые глаза пожилой женщины так пронзительно на него смотрели, что Журавль стушевался. Внезапно ему вспомнилось, как однажды его, шестилетнего, вместе с кузеном на день оставили с тетей Эльзой, чтобы она присмотрела за ними. Сначала мальчишки вдвоем играли к комнате, а потом им стало скучно, и они пошли к тете с требованием почитать сказку. Она, смерив ноющих родных племянников высокомерным взглядом, достала с полки тяжелый фолиант, где были собраны сказки со всего мира, надо сказать, довольно-таки жестокие, и сухим, невыразительным голосом стала зачитывать что-то кровавое про кладбищенских монстров. Маленький Виктор Андреевич и его брат уже через десять минут заорали, что хотят спать, и женщина, в то время очень, очень эффектная обладательница холодной красоты, посмотрела на них точно так же, как и сейчас.
– Кто я? – привстала она, собираясь начать метать гром и молнию.
– Монстр! – еще раз крикнул Журавль, схватил жену за руку и решительно распахнул дверь, едва не пришибив лбы любопытных. А их собралось великое множество.
– Ты что, очумел? – заорал ему в ухо тот самый двоюродный брат, вместе с которым они слушали сказки Эльзы Власовны почти сорок лет назад.
– Не подслушивай, дурень! – рявкнул папа Нинки и поспешил в гостиную.
– Витенька, ты обидел тетю! – говорила ему жена в спину.
– К чертовой матери таких теть! Где моя дочь и этот осел? Я их немедленно заберу. Стоп, – прервал сам себя мужчина. – А зачем мне этот осел, собственно?
– Ты на подсознательном уровне считаешь его почти что родным человеком, папочка, – отозвалась старшая дочь Ира, спешащая за родителями. Как и прочие родственники, она хорошо слышала разговор папы и тети Эльзы. Кстати, как только они втроем зашли в кабинет, шустрые Журавли-дедушки, двоюродные братья тети Эльзы, тут же организовали пари – отдаст ли «дурилла Витька» дочь замуж за наследство или нет. Остальные родственники немедленно включились в игру, делая ставки. Три вышколенные Эльзой Власовны горничные в униформе, два повара, а также садовник только диву давались.
– Ненормальная семейка, – сделали они совместный вывод.
– Невероятно, но факт, – сделал вывод шофер Эльзы Власовны. – Или они без принципов, или без царя в голове. Но если судить по хозяйке, то все ее родственнички и без первого, и без второго.
Если бы его услышал Виктор Андреевич, он немедленно согласился бы с водителем. Правда, лично себя он считал «с царем», вернее, даже с самым что ни на есть настоящим Императором.
– Где моя Нина? – искал он дочь, но не мог найти. – Она наверняка расстроилась и плачет в уголке, несчастная бедняжка. Брак по такому глупому расчету – это же надо!
– Она заплачет, – намного лучше знала собственную младшую сестру Ира. – Убежала со своим Келлой. Позвони ей, папа, да поедем, раз здесь ловить нечего. Но если хочешь, я могу за этого парня замуж пойти, если тебе так хочется, – великодушно предложила она. – Он красавчик, хоть и синий.
– Жалко, что не голубой, – ехидненько произнес дядя Витя и лично набрал номер Нинки. Оказалось, что дочь уже сидела в машине. Одна.
– А синий где? – спросил ее удивленно Виктор Андреевич. – Так и быть, можешь позвать его к нам в гости. Ровно на час.
– Папа, – посмотрела на него дочь точно так же, как и недавно Эльза Власовна. – Папа, поехали уже. Хорош кричать.
– В тачке папандр начал зачем-то успокаивать меня, хотя я была совершенно спокойной, затем ему захотелось поорать что-то про семейные ценности, потом спустилось колесо, и они с Сережкой его долго меняли, известно же откуда у них руки растут. Явно не из плеч, – почти дорассказала мне свою историю лучшая подруга, отталкиваясь ногами от земли, чтобы повыше взлетать на качелях. Она на глазах приходила в себя. – Еще час, пока мы двигались по пробкам, предок орал, вопил, ворчал и в конце концов, когда мы подъехали к дому, заявил, что раз из-за карги взял отпуск, то повезет всех нас в Ниццу. Я, естественно, отказалась, а он начал изображать Зевса и обещал лишить меня всех денег вообще, если я ослушаюсь. Вот козел, да?
– Нин, у тебя был тяжелый год, ты должна поехать, – тут же сказала я.
– Поехали со мной? И не заикайся о деньгах, я все сделаю. Отец и мама будут рады, если ты поедешь с нами, – искренне предложила она. – Ты же ни разу не была во Франции.
