Больше она так светло не улыбалась – Кей этого не помнил. Вскоре она начала ругаться с отцом, а бизнес все больше и больше ее поглощал.
– А потом из-за перепада температуры вода превращается в лед, – равнодушно продолжал Кей, но я видела, что он нахмурился: кажется, вспомнил что-то неприятное. Но что?
Она опять приехала сердитая – из-за проблем в компании. И уже из машины, которую вел личный шофер, вышла на взводе, нервной походкой, – Антон видел это через окно. Кирилла дома не было, он находился на курсах при университете, а Антон в одиночестве сидел в своей комнате, переписывался по смс с Арином и писал очередное стихотворение. Он все время писал стихи, но показать никому не мог, кроме близких друзей. Благо они у него были. Даже брату не мог – с ним отношения не складывались вообще, несмотря на то, что они являлись близнецами. Они были не похожи ни внешне, ни внутренне. Не понимали друг друга, часто ругались и даже дрались. Недавно Антон, к примеру, перед тем как уйти на концерт одной панк-команды, в очередной раз поссорился с близнецом. Потому что брат заявил, что его, Кира, мать любит куда больше, чем Антона. Эта же тема заставил их поругаться и сегодня. Антон едва сдержался, чтобы не врезать брату. А потом, когда тот ушел, с ногами забрался на свою кровать… На глазах появились злые холодные слезы, которые бесили. Он вообще-то не девчонка, не должен плакать.
Как парень и ожидал, почти сразу Алла Георгиевна явилась к нему. Новая прическа – осветленные кудри до плеч делали ее моложе и почему-то еще строже.
– Антон! – распахнула она дверь в комнату. Он так и остался сидеть на кровати с телефоном в руке, лишь сняв наушники, из которых играл громкий рок.
– Что ты делаешь, Антон? – властно обратилась к нему Алла Георгиевна.
– Ничего.
– Посмотри на меня. Немедленно подними на меня свое лицо.
Кей не хотел подчиняться ей, но Алла Георгиевна сама схватила его за подбородок и резко повернула лицо к себе.
– Почему глаза красные?
– Тебе кажется.
Женщина прикрыла на секунду веки, тяжело вздохнула, коснулась его плеча, чтобы успокоить, но в это время мальчик как-то по-юношески озлобленно посмотрел на нее снизу вверх, что она тут же одернула руку.
– Мне надо с тобой поговорить, милый мой. Выдели мне время. И убавь свою противную музыку.
– О чем? – Он покорно вырубил музыку и сел прямо.
– О твоем будущем, – устроилась напротив сына женщина. – Я продумала твое будущее.
– Я сам его продумаю, – широко улыбнулся ее сын.
– Без меня не сможешь, – заявила Алла Георгиевна, – что у тебя за беспорядок на столе? У Кирилла убрано и всегда чисто. Я должна нанять тебе персональных слуг?
– Я все уберу, – потянулся к книгам Антон, но мать оборвала его.
– Позже. Хорошо? А сейчас слушай меня. Ты завязываешь с плаванием, мой мальчик.
– Что? Нет. Нет, оно мне нравится! – отказался он тут же.
– Так, не перебивай.
– Я же сказал, что нет.
И мать с сыном стали спорить. Через минут пять, не выдержав, мать будущего музыканта закричала:
– Члены семьи Адольских, даже если они носят никчемную фамилию этого придурка Тропинина, твоего паршивого папаши, должны выделяться! Чем выделяешься ты, дорогой мой? Чем ты занимаешься? Плаванием?
– Да. Тренер сказал, что у меня может быть хорошее будущее.
– Будущее? На Олимпиаду собрался, никак? Милый мой, – села рядом с Антоном Алла Георгиевна, – я люблю тебя, но оценивай себя объективно, никаких супервысот ты в плавании не добьешься. Занимайся чем-нибудь другим. Полезным, мальчик мой. Будешь ходить на курсы экономики при нашем университете, вместе с братом. Ты должен получить первоклассное образование и стать умным. Да, я думаю, вы оба пойдете учиться на экономический факультет. Специальность «международные отношения». В Москву я все-таки не хочу вас отпускать. Если уж уезжать – то за границу. Там – превосходное образование. Сначала выучитесь здесь, а потом туда, на стажировку.
– Я не хочу никуда. Мама, я не могу бросить плавание, – вскочил мальчик: да, четырнадцать лет – это все еще мальчик. – У меня скоро важные соревнования! Если я пройду квалификацию, тренер говорит, что я смогу попасть в юношескую сборную страны!
– Я же сказала, никакого толка от твоего плавания нет, – отрезала Алла Георгиевна. – Мои сыновья будут бизнесменами. Экономический факультет. Естественно, за границей. Перед вами шикарный горизонт нашей компании. И почему ты всегда споришь со мной?
– Мама…
– Кирилл не спорит, а ты споришь! Что за трудный подросток? И вообще, почему им я горжусь, а ты все делаешь, чтобы мне было плохо? Почему ты такой? Ох, я знаю, кто виноват – твой драгоценный отец! – после развода с мужем Алла Георгиевна буквально возненавидела его, но бывшим супругам приходилось общаться. Ведь бизнес они не могли разделить, как детей. Каждые выходные отец близнецов забирал их к себе, доводив Аллу Георгиевну до белого каления.
– Но мне важно плавание! Я хочу им всегда заниматься. Я не хочу быть экономистом, мама. – Щеки Антона раскраснелись от обиды. – Мне по фигу на бизнес.
– Милый мой, сядь и не смотри на меня так злобно. Слушай маму – разве я пожелаю тебе плохого? Я точно знаю, что нужно тебе в этой жизни. И если ты делаешь что-то правильно, я тебя хвалю. Только я! А кто еще это сделает? Твой глупый папаша? Нет, он только потакает вам. Он живет только для себя, и вы ему не нужны, дорогуша ты моя.
– Он не потакает.
– Не спорь. Он не знает, что лучше для его собственных детей! Я знаю. Вот ты дружишь с Лесковыми и Ивановой – это хорошо, в этом ты молодец. Это очень нужные связи. А вот то, что ты выглядишь, как деревенский бурундук на прогулке, – это ужасно. Я хочу, чтобы мой сын был приятным молодым человеком. Блестящим, а не тусклым.
– При чем здесь это? Я не хочу получать экономическое образование! Зачем мне это нужно? – В серых глазах подростка злость, растерянность и испуг сплелись в единый узел.
– Зачем? Ты смеешься, милый мой? – вновь повысила голос Алла Георгиевна. – Ты должен быть похож на твоего брата Кирилла! Вы оба должны быть успешными.
– Да не будет у меня никакого успеха в твоей экономике, – часто дыша от волнения, воскликнул Антон. – Не хочу ей заниматься! Не хочу работать в твоей фирме.
– Ох, это подростковый максимализм… Так. Чтобы через минуту спустился вниз – я хочу, чтобы мы вместе поужинали. Я слышу, Кирилл только что пришел. Ясно? И вообще, с плаванием вопрос решен – я уже обо всем сообщила твоему тренеру.
– Что?!
– Еще раз скажу: ты один из членов семьи Адольских. Ты должен быть, как маленький Принц, – то ли в шутку, то ли в серьез сказала она и, тяжело вздохнув, поднялась.
Причиной ее сегодняшнего небольшого срыва на второго сына стал тот факт, что ее партнер по бизнесу все время делового обеда хвастался своими умниками-сыновьями, один из которых умудрился поступить не куда-нибудь, а в Гарвард. Кирилл, может быть, и поступил бы туда же – денег у Аллы Георгиевны хватало на все это заграничное образование, а вот Антон интересовался только своими друзьями и постоянно пропадал в бассейне. Одна польза была от этой его воды – у мальчика сформировалась отличная осанка, и он, закаливаясь под руководством тренера, почти не болел, в отличие от слабенького, занимающегося учебой Кирилла. Да и фигура для четырнадцати лет у Антона была отличная, хотя одеваться так, как желала она, его мама, не хотел и выглядел, по ее мнению, не очень. Правда, характер у этого ребенка был невспыльчивый, простой, даже добрый, хоть и несколько своевольный, поэтому и переломить его можно будет с легкостью.
