«Главное – не ссорься с ним, хотя я и понимаю, что с такими крокодилами, как он, нелегко. Терпи, дочь. Наследство не за горами», – проплыли большими субтитрами в голове девушки слова Виктора Андреевича, и Журавль тут же решила взять себя в руки.
– И?
– Я думаю иногда – зачем ты мне? Я люблю свободу.
– Я тоже.
– Это видно. Чертова эгоистка. Ты ничего не понимаешь. – Келла развернулся спиной, явно желая уйти.
– Эй, прости, – обняла вдруг Келлу в неожиданном порыве Нина, прижимаясь к его спине и матерно проклиная сама себя: таким добрым и сентиментальным казался ей ее собственный поступок. Но себя она утешала тем, что эти объятия только ради наследства.
«А ты все-таки сильный», – подумала она мимолетом, кладя голову на его широкое плечо.
Кажется, молодой человек тоже не ждал от блондинки таких действий. Потому что сначала он просто застыл, прикрыв глаза и опустив лицо, чувствуя на шее горячее дыхание коварной девушки, в это время напряженно обдумывающей тот факт, что обнимать рыло – совсем не противно. И только потом он повернулся и, не спеша, вытащив руки из карманов, несмело, как будто бы не веря в происходящее, обнял девушку в ответ. Очень бережно.
Какое-то время они просто глядели друг на друга, а затем, чувствуя, как взаимопроникают в личное неприкосновенное пространство друг друга, столь тщательно охраняемое обоими, решили, что просто обязаны поцеловаться. Иначе с ними случится что-то плохое.
Губы обоих были очень теплыми, словно их коснулись лучи знойного солнца. Сначала парень и девушка были осторожны, словно изучая друг друга, а потом расслабились, и их объятия стали куда более горячими. Кажется, обоим это нравилось, потому что и Ниночка, и Келла перестали обращать внимание на окружающих.
– А ты горячая девочка, – прошептал парень, касаясь губами ее шеи и чувствуя, что поход Нины в его квартиру просто обязан состояться, иначе он точно подохнет. А еще ему нравился тот факт, что к высокой девушке не нужно было наклоняться. Склонять спину молодой человек не любил.
– Энергичный мальчик, – слегка укусила его за губу блондинка, прекрасно осознавая, что сводит Келлу с ума. И это ее радовало.
«Тля, хорошая же картинка», – подумалось ехидной Нинке, у которой впервые в жизни от какого-то там поцелуя с каким-то там клиническим синеволосым идиотом закружилась голова. «Конец мая, кругом молодая листва, деревья зелененькие, птички поют, солнышко светит, а под деревьями я, такая вся из себя, красавица, и с этим придурком целуюсь! Видели бы меня люди. Позор, позор… Вот черт, а тело у него хорошее. Сильный». И она сильнее сжала ладонь на его плече, чтобы он понял, что Нину Журавль нужно обнимать еще крепче.
Он понял.
А люди видели. Кое-кто даже умилялся.
Проходившие мимо них бабушка в пенсне и ее внучка – девочка лет пяти-шести с длинными золотыми кудряшками, синхронно обернулись на целующуюся около огромного дерева пару.
– Ната, ты спрашивала, что такое любовь между тетенькой и дяденькой? – вопрошала ребенка старушка.
– Да, баба Леля, – пропищала ее внучка.
– Вот она, смотри, – на глазах ломала старушка в пенсне стереотипы бабушки, не разрешающей детям смотреть на сцены поцелуев. – Когда ты вырастешь, Наточка, ты тоже будешь такой красивой, как эта девушка, и у тебя будет такой же милый молодой человек. Только мы тебе парня найдем не такого оригинального… Беленького, чтобы у вас деточки были такие же светленькие, как ты.
Идущие следом за ними три девушки-подружки, которым можно было дать лет по четырнадцать-пятнадцать, тут же захихикали.
– Она еще сама лялька, а ей бабка уже жениха ищет! Клево, блин! – воскликнула одна из них, что-то увлеченно печатающая в сотовом телефоне.
– Либеральная старушка. Тоже такую хочу!
– Ой, а глядите, как парочка целуется, давайте их сфотаем? – заприметила Нинку и Келлу ее приятельница. – Какие милые! Восторг!
– Тьфу, – третья продемонстрировала откровенное недовольство увиденной картиной, – аж противно! Глэмка и нефор, жесть какая-то, куда мир катится? Скоро готы с моделями начнут встречаться.
– Не ворчи! Ты завидуешь просто, – тем временем запечатлела Нинку и ее парня на камеру одна из девушек, а вторая последовала ее примеру. Парочка показалась романтической.
«Не завидую, – подумала сердито третья девушка, – просто также хочу, чтобы все романтично было и красиво. А всех нормальных парней расхватали такие вот жабы, как эта блонди. И вообще, я хочу себе Келлу или Рэна из “На краю”. Да любого парня из этой группы хочу! Каким-то дурам ведь повезет, будут с ними, а я… никогда с ними не встречусь».
А вслух она лишь брезгливо произнесла, дернув плечом:
– Фу, развели на улице слюни розовые. И синеволосый какой-то страшный.
– Сама ты страшная! – накинулись на нее подруги. – Он милашка!
Девушки, оглядываясь, удалились. Только лишь вечером этого дня, когда они перекинули фотографии с телефонов на компьютер, одна из них с восторгом узнала Келлу и выставила фото в Интернет, начав с неофициального, но жутко популярного сайта, посвященного их любимой группе… Андрей потом долго сердился на барабанщика, и тот в конце концов заявил, что это не он.
Келла и Нинка слышали только слова старушки, и это их обоих необыкновенно смутило, хотя они и не спешили признаваться в подобных чувствах друг другу.
«Что такое с моим гребаным сердцем? Оно что, тает?» – с животным испугом подумала Журавль и первой отпустила Келлу, коснувшись кончиками пальцев его губ.
Он улыбнулся.
– Классно я целуюсь? – тут же спросил парень, уже ничуть не злясь. Его огненный характер позволял парню быстро загораться, испытывая самые разнообразные эмоции, но и отходил он тоже быстро.
– Не очень. Твои пирсы мешаются, – надула губки Ниночка, теребя музыканта за край футболки. На самом деле ей нравились его проколотые губы, и против пирсингов на носу и в бровях она ничего не имела против.
– Они никому не мешаются и всем нравятся, не гони, детка. Я вообще классный, просто ты еще не была со мной в… А, блин, звонят. Подожди. Это важный звонок…
И, прежде чем блондинка начала доказывать обратное, Келла ответил на телефонный звонок. Та тут же прислушалась – она всегда была жутко любопытной.
– Да?
– Это я, – раздался в трубке голос менеджера Андрея.
– А я думал, это не ты, – серьезным тоном проговорил барабанщик, одной рукой обнимая Нинку. – Я думал, это пробудились демоны ада.
– Ты где? – бархатным голосом поинтересовался Андрей, привыкший не обращать внимание на идиотские шуточки подопечного.
– А что? – насторожился тот мигом. Контроль менеджера его порядком раздражал.
– Значит, не в студии. А Кей где? – задал новый вопрос тот.
