Взгляд дядюшки затуманился и стал таким мечтательным, что, каюсь, подумала, что и не о глазах он вовсе. Очень уж старый ведун улыбнулся широко да безмятежно, чуть ли не по-мальчишески, я никогда прежде не видела, чтобы дядюшка так улыбался.
- Там, откуда я родом, есть такие кобылицы, - продолжал он и каждое слово в описании замечательных кобылиц падало с дядиных уст увесистым булыжником. - Знойные. Горячие. Норовистые. А глаза - влажные, лиловые, в бархатных опахалах ресниц.
Дядюшка вдруг замолчал, будто спохватился, сболтнув лишнего. Едва заметный румянец покинул морщинистые щёки, а взгляд потух, словно грозовая туча солнце скрыла.
- Они у неё и сейчас такие, - тихо призналась я и поспешно добавила: - Глаза. Хотя и всё остальное тоже. То есть я не знаю, как там было раньше, но сейчас всё прям, как надо и.
Запутавшись и замявшись под строгим дядюшкиным взглядом, я выпалила на одном дыхании:
- Выглядит она хорошо, на здоровье не жаловалась!
Дядюшка посмотрел на меня скептически и только головой покачал.
С таким видом, мол, девочка, ты по дороге головой не билась?
Я не выдержала, прыснула со смеху, дядюшка тоже хохотнул.
Правда, веселье было недолгим.
- Детей опять в лес сманили, - сообщил мрачно дядюшка. - Шерпе-чё. Говорят, Русальник видели. Четверых-то мы с Котей домой вернули, ещё двое самых шустрых девчушек осталось.
Рысь, которая прислушивалась к нашему разговору, поскребла лапой и махнула косматой головой в сторону горы.
- Тогда эти двое - уже моя забота, - твёрдо сказала я. - Тем более, что мне по пути. А вы домой возвращайтесь.
- Погоди, - немного смущённо попросил дядюшка. - Расскажи о Маланке.
Пожав плечами, я рассказала обо всём, что видела у домика новой ведуньи.
- Всё-таки вернулась, - покачал головой дядюшка и потребовал, чтобы я изобразила на земле точную схему, как Маланка расположила «лежбище» между целебными ключами.
- Дядь, - тихо сказала я по завершению. - Может, она посоветоваться хотела. Или ей помощь нужна. Не знаю, что у вас в прошлом было, нет, а что такого, и не надо так на меня смотреть, ну, было и было... Но ведь эти несчастные ни причём! И что за тварюга их выпила? Ведь нельзя, чтоб эдакая пакость на свободе расхаживала.
- Нельзя, - покачал головой дядюшка. - А за Маланку ты не беспокойся. Отродясь ей советы не нужны были, тем паче помощь. Да не трясись ты так! Верно всё Маланка делает. Ключи вывела, значит. Кто бы в местах наших не пакостничал, девочка, а только тех, к кому присосался, у Маланки не найдёт. Больно защита хороша.
Дядюшка замолчал, взгляд его снова затуманился.
Я дышать боялась - лишь бы дать ему время помечтать, побыть хотя бы в зыбком мысленном пространстве наедине с дорогими воспоминаниями. А в том, что воспоминания, связанные с ведуньей Маланкой дядюшке дороги, я почему-то не сомневалась.
Лишь когда прощались позволила себе ещё раз осторожно так о «долге» спросить. Том, о котором Маланка говорила. Спросила и. не такой реакции я ждала!
Дядюшка вдруг запрокинул голову и звонко, почти по-мальчишечьи, рассмеялся.
- Ещё чего, долг ей приспичило, - прокашлял он сквозь смех и вытер навернувшиеся слёзы. - Ишь, чего удумала, егоза!
Я хихикнула: впервые дядюшкино «егоза» относилось не ко мне.
.По мелким детским следам мы неслись наперегонки с лесавками: разнообразия ради я обернулась одной из них, а затем, под их же возмущённый писк, сменила новый облик на заячий. Обижались лесавки зря: как они не старались, на заячьих лапах в скорости я всё-таки опережала.
И, как выяснилось, не зря неслась, сломя голову, будто на пожар!
Когда до подножия оставалось рукой подать и у меня появилась надежда, что, взбираясь на гору, дети выдохнутся быстрее меня, и тогда-то я их и настигну, впереди, наконец, мелькнули белые холщовые рубахи да алые платки на круглых головёнках!
Ну, точно - Ешка и Ашка, старостины внучки, из Куреня! Марыська ещё сегодня о них говорила!
- Ешка! Ашка! - крикнула я, на ходу оборачиваясь и ни на миг не сбавляя шагу.
Девочки вздрогнули, оглянуться даже не подумали и даже припустили ещё быстрее!
- Наш! Наш!! Наш Русальник!!! - донёс до меня ветер сердитые детские голоса.
Ну точно - дети ведь за Русальником убежали, а согласно поверию - кто цветок найдёт, тому и исполнение самого заветного желания.
В следующий момент я чудом не кувыркнулась через голову!
Потому что перед Ешкой и Ашкой и в самом деле цвёл «Русальник»!!
Дивный цветок об «осьми лепестках, сияющих ярче звёзд»!!!
И откуда детям знать, что «дивный цветок», который действительно «цвёл» перед ними в воздухе, был на самом деле порталом!..
Опоздай я на долю секунды - всё. Пиши пропало.
Но я успела. Прыгнула в чарующую своим мерцанием сердцевину следом за детьми.
Врата, то есть «лепестки» портала сомкнулись за нами, и я с запозданием поняла, что портал был односторонним!
Куда-то нас занесёт?!
Впрочем, это всё детали.
Главное - я с девочками, я успела, я не дам их в обиду!
Несмотря на настрой и решимость меня потряхивало.
С порталами вообще шутки плохи.
А уж с незнакомыми...
Глава 38
Когда спустя секунд двадцать нас с девчонками «выплюнуло» на ковёр с густым ворсом, первым делом проверила - закрылся ли за нами портал. Вот, значит, что детей в лес сманивало! Если хоть какие-то зачатки чародейства у окрестных ребятишек есть, их к подножию горы манить должно было, что тех моряков к маяку.
Но что это за место? Приглушённый свет, дубовый пол по ковром, шкафы. Сколько же здесь шкафов! Нет, не шкафов. Стеллажей. А в стеллажах.
Нет, не может быть!
- Где мы, тётя? - словно прочитав мои мысли, спросила одна из девочек.
- А Русальник уже на Русальник и не похож, - протянула вторая.
- Тётя, знаешь что? Мы домой хотим.
- И пирожка.
- И пирожка!
Я осоловело обводила взглядом всё новые стеллажи с книгами. С самыми настоящими книгами! Не со свитками и не с глиняными табличками, хотя и такое здесь встречалось, а с книгами, замечательно толстыми, в кожаных переплётах с тиснением. И запах!
Немудрено, что мозги у меня начисто отшибло, не то сообразила б уже, куда нас выбросило. Надо же! Прямо в восточное крыло!
И я ещё смею жаловаться на невезение!
- Будут вам пирожки, - пообещала я Ешке с Ашкой и на их похожих конопатых мордашках расцвели лукавые усмешки.
