И моё поведение на такое не походило нисколечко!
Не удивительно, что заинтересованные лица усомнились в существовании хоть каких-то отношений между мной и Чигару.
Чигару наблюдал за мной, довольно неплохо управляясь со своим конём, так что про падение из-за похмелья он явно придумал, чтобы получить помощь.
Вздохнув, я направила свою лошадь к нему, подъезжая впритирку и почти соприкасаясь коленями. Я честно пыталась изобразить заинтересованность, но понимала, что не получалось: я слишком скованная, слишком боюсь допустить ошибку.
– Чигару, – позвала я.
– Я слушаю, – вот у него изображать любовный интерес получалось прекрасно, он так жадно вглядывался в моё лицо, что стало неловко. – Что-нибудь случилось?
Слева резко заржал конь, мы все повернулись на звук: трое ярко одетых всадников столкнулись возле канавы. Почему-то у двоих были подняты арбалеты, правда, бестолково, словно они не стрелять готовились, а хвастались друг перед другом оружием и усиленными рунами болтами. Столкнувшиеся кони никак не могли разойтись, мужчины посмеивались, их спутницы и спутницы наблюдали за этим кто с улыбкой, кто с недоумением.
Вдруг я поймала взгляд ярко разодетого арбалетчика – взгляд холодный и хищный. Он чуть опустил арбалет и стал отворачиваться, но искоса продолжал следить за мной. Всё внутри похолодело, руки рефлекторно напряглись, натягивая поводья. Острие его арбалетного болта двинулось за мной. Время будто замедлилось, я остро ощущала его взгляд, видела, как он отслеживал траекторию выстрела, понимала, что он целился мне в грудь и уловила движение рук, характерное для начала нажатия спускового рычага.
«Он выстрелит в меня, и это примут за несчастный случай», – даже это подумать я успевала, а вот отклониться – уже нет.
Глава 24. Покушение
Крылатая тень рухнула на арбалетчика. Я дёрнула поводья, лошадь вскинулась на дыбы, Чигару обхватил меня за талию и рванул к себе, разворачивая коня.
Клац!
Чигару дёрнулся и усадил меня на холку. Пальцы закололо. Заржали кони. Захлопали крылья. Арбалетчик взвыл.
– Отгоните его! – крикнул кто-то.
Попыталась оглянуться, но Чигару крепко прижимал меня, закрывая от происходящего. Всё сильнее кололо пальцы.
– Стреляйте! – взвизгнула женщина. – Он его убьёт!
– А что, если это орёл кого-то из герцогов?
Хлопали крылья, вскрикивал арбалетчик. Снова тренькнула тетива, и я, уже догадываясь, о каком орле речь, вывернулась из хватки Чигару и заглянула через его плечо: пернатый Герцог рвал поваленного на землю арбалетчика, от лица того почти ничего не осталось, из шеи брызгала кровь.
«Повреждена сонная артерия», – мелькнула мысль.
Мертвенно бледный рыцарь выцеливал вьющегося над жертвой орла, мощный арбалет подрагивал в его руках, но с трёх шагов трудно не попасть.
– Нет! – мой возглас отвлёк стрелка.
Пернатый Герцог, голова, грудь и внутренняя часть крыльев которого сейчас казались багряными от крови, резко клюнул по горлу арбалетчика и рывком унёсся в небо.
Кончики пальцев невыносимо закололо, внутри вскипела магия, но арбалетчик, последний раз хрипло вдохнув, затих на земле.
Несколько мгновений стояла тишина, а затем одна из спутниц убитого заверещала.
И пальцы продолжало колоть.
***
Кайден не смог сохранить равнодушное лицо, когда мертвенно-бледный слуга, на пегом коне догнавший охотников, выпалил:
– Там убили! И ранили!
Едва услышав о ранении Чигару, Кайден рванул к скоплению всадников и спешившихся сопровождающих, даже не подумав, что у слуги можно спросить, кто же убит. Он просто мчался туда, понимая, что с таким количеством целителей Чигару вытянут с того берега, но кто убит? Дуэли прямо там начаться не могло, а Чигару должен был защищать Эйну.
Эти несколько минут стремительной скачки были минутами леденящего, неконтролируемого ужаса. На белом коне Кайден ворвался в толпу гостей и слуг, тут же усиливая его, чтобы оттолкнуть недостаточно расторопных. Конь под ним налился золотым светом, и так он прорвался в центр.
Эйна была жива – и в груди Кайдена ослабли сковавшие сердце и лёгкие обручи.
Чигару тоже был жив, сидел без рубашки в окружении целителей, всю верхнюю половину его тела покрывали рунические заклинания. Он смотрел в глаза Эйны, стоявшей перед ним на коленях. Она так интимно прижимала ладони к символам на его груди, что у Кайдена скрипнули зубы. К спине Чигару прижимала ладони королевская целительница Рея, да ещё сама навалилась. За левую и правую руки Чигару тоже держали целители.
«Как хорошо, что их здесь много», – мелькнуло в голове Кайдена, и он прекрасно понял, что это облегчение связано не столько со здоровьем Чигару, сколько с тем, что при таком количестве подпитывающих его целителей ни одному из них не надо прижиматься к нему слишком сильно, вполне хватает прикосновения рук.
Правда, Рея об этом наверняка сожалела, вон как льнула к нему, дай ей волю – и платье бы сняла.
Только убедившись, что с Эйной всё в порядке, а из плеча Чигару магия целителей медленно, но верно выдавливает арбалетный болт, Кайден смог разобрать шепотки, среди которых часто упоминался орёл, и заметил убитого, лежащего в каких-то двадцати шагах левее.
Первым из своих людей Кайдена заметил Борво. Увидев своего герцога, тот поспешно направил к нему коня.
Кайдену даже спрашивать не пришлось, Борво отчитался сразу:
– Орёл спикировал с неба и напал на его милость Горана Хонона. Как видите, смертельно. Никто не знает, чья это была птица. Ну а Чигару в этот раз не повезло: этот Горан случайно пальнул из арбалета.
С трудом оторвав взгляд от Эйны, в плечо которой Чигару упёрся щекой и дышал ей в шею, Кайден вскинул голову: над обсуждавшей происшествие толпой птиц не было.
Эйна, за которой постоянно следовал выхоженный ею орёл, ехала с Чигару. Неизвестный орёл напал на сопровождавшего охоту мелкого аристократика, и Чигару при этом оказался с болтом в плече. Усиленным рунами болтом. С таким охотятся только на крупного зверя, а здесь таких нет.
– Почему у Горана Хонона был заряжен арбалет? Здесь не было дичи, ему не в кого было стрелять, – Кайден повернулся к Борво.
Тот почесал затылок – и пожал плечами.
– Думаете, кто-то, наконец, решился пристрелить Чигару? – тихо поинтересовался он. – Или…
Договаривать не стали, оба посмотрели на Эйну, и Борво опять почесал затылок.
– Сменить бы вам придворного целителя, – едва слышно пробормотал он.
Кайден считал полезным выслушивать советы более опытных людей, чтобы шире взглянуть на ситуацию и принять правильное решение. Но в этот раз совет много повидавшего Борво его раздосадовал. А Чигару чуть повернул голову, и теперь его губы, наверное, касались шеи Эйны. Поводья заскрипели в сжатых руках Кайдена. Ярость – глупая, нелепая, но от того не менее болезненная – застилала его взгляд, хотя разум понимал: у него нет права злиться.
