АНАСТАСИЯ РОСТОЦКАЯ,
книжный редактор
С Ильей Абрамовичем я познакомилась в последний год прошлого тысячелетия. Издательство «Аванта+» собиралось в то время заняться подготовкой тома «Химия» для своей знаменитой тогда серии «Энциклопедия для детей». А поскольку мои родители и брат – химики, да и сама я геохимик, мы всей семьей затрепетали от любопытства, кто же станет научным редактором этого тома. Лично я никак не была связана с работой над этой книгой, но «Аванта+» всегда славилась своим уникальным и очень дружным коллективом, поэтому вся интересная и важная информация распространялась быстро по всему издательству. И вот прихожу я как-то вечером с работы и говорю папе: «Папа, я знаю, кто будет научным редактором “Химии” – Илья Абрамович Леенсон из МГУ». И тут мой обычно весьма сдержанный на похвалу и совсем неэмоциональный папа (Дмитрий Николаевич Трифонов, доктор химических наук) вскрикивает от радости: «Илья! Да это же просто замечательно! Это самый лучший выбор!» Если честно, я сама в то время Илью Абрамовича не знала, но очень скоро с ним близко познакомилась, поскольку он в свою очередь обрадовался, что я дочь своего папы и смогу связать их напрямую, чтобы можно было заказывать папе статьи для этого тома. Время шло, дела двигались, Илья Абрамович стал все чаще появляться в издательстве, и с ним познакомились и влюбились в него уже абсолютно все сотрудники. Это было неизбежно.
Через некоторое время дела у издательства пошли не очень хорошо, и в самом конце 2004 года нас окончательно попросили на выход. «Аванта+» возобновилась, но уже в совершенно ином виде и не там, и не та, и не затем… Но это уже отдельная история. А тогда мне пришлось внезапно искать новую работу. И так случилось, что в Консерватории я встретила свою очень хорошую знакомую, которая спросила, а не заинтересует ли меня работа в проекте по переводу на русский и публикации всех нобелевских лекций. Ха! Да разве может кого-то это не заинтересовать? Оказалось, что этот проект относительно недавно был запущен на базе издательства «Физматлит». Руководил всей этой гигантской затеей совершенно замечательный человек – Вячеслав Сергеевич Лобанков. Требовался координатор всего проекта. Я с восторгом согласилась, благополучно прошла все необходимые собеседования и приступила к работе.
Одна из номинаций – это химия. Разве можно было обойтись без Ильи Абрамовича?! Через пару месяцев после начала работы Илья спрашивал меня в письме: «…И с чего это вдруг Вы решили мне в мае позвонить?» Как же я могла ему не позвонить, если все знают, что мы говорим «Леенсон» – подразумеваем «химия», говорим «химия» – подразумеваем «Леенсон»! Также мы подразумеваем высочайшее качество работы и тщательнейшее соблюдение сроков. И какие бонусы нас ожидают при работе и общении с Ильей Абрамовичем! В действительности я еще не знала, насколько он блистательный, великолепный переводчик.
Этот период сотрудничества с Ильей я всегда буду вспоминать с особым удовольствием и теплотой. В общей сложности Илья Абрамович перевел около 20 лекций за 1934–2007 годы, а также перевел биографии/автобиографии лауреатов и их речи на торжественном банкете – это был особый вид работы, Илья писал мне потрясающие письма с комментариями. После зачитывания выдержек из некоторых писем (с согласия автора, разумеется) работа на шестом этаже издательства «Наука» временно прекращалась – аудитория надрывалась от смеха.
При переводах возникали и проблемы – иной раз не очень хорошим было техническое качество исходного материала. Вот фрагмент одного из писем Ильи, показывающий, до чего же ответственно он подходил ко всему:
«Сегодня полдня (не преувеличивая) сидел над одной фразой, не понимая ее смысла, хотя о взрывных реакциях сам читаю лекции. Там было об «ignition arc», которая замедляет реакцию. Но «поджигающая дуга» или что-то в этом роде (у автора до этого искровой разряд использовался для фотолиза) может только вызвать взрыв. Я пересмотрел кучу наших и англоязычных книг по цепным реакциям, проштудировал интернет – бесполезно. Спрашивал у знакомых – все говорили, что ничего не понимают. Думал даже, что «дугой» автор неправильно называет «полуостров воспламенения» (на рисунках он действительно часто изогнут дугой), но много смысла это не прибавляло. Плюнул, пошел дальше, но заноза осталась. Несколько раз возвращался к этой фразе, пытаясь сообразить, что бы это значило. И когда уже стемнело и за окном начались громовые раскаты – вдруг осенило: никакая эта не дуга (четко написано «arc»), а глагол «are»!!! И все стало на свои места! К сожалению, это не единственное такое место, но когда несколько раз я встретил цифру, а после нее «set», я быстро сообразил, что никакой «установки» здесь нет, а есть секунды (sec)… А вот «дуга» меня запутала надолго:((».
Но в общем и целом работа над этим объемнейшим проектом, как мне хочется думать, доставила Илье Абрамовичу много радости. Не говоря уже о тех, кто работал с ним вместе – редакторах, художниках, верстальщиках, корректорах. А что касается меня, то после нобелевских лекций нам – к обоюдному, смею надеяться, удовольствию – довелось еще вместе поработать в издательстве «ОЛМА Медиа Групп» над замечательной книгой Ильи Абрамовича «Загадочные заряды и магниты».
Но не только за совместную работу с Ильей Абрамовичем Леенсоном я благодарна Судьбе. Мы никогда не прекращали с ним общения. Он был заботливым и отзывчивым, добрым и внимательным… И останется таким в моем сердце навсегда – и даже дольше.
