Чертыхаясь, он уехал, понимая, что это его неудача, провал.
* * *
Анфиса, узнав о смерти старого картографа, расплакалась.
– Ну, Анфис! – топтался рядом Лавочкин. – Не надо…
– Мне не следовало отпускать его от себя. Но кто же знал, что ему грозит опасность…
– Вот видишь, так что не вини себя.
– Но я не могу перестать думать об этом, о том, что все-таки могла предотвратить эту смерть…
Лавочкин оставался у Анфисы еще некоторое время. Потом поехал домой. А она не находила себе места… Снова и снова перебирала последний разговор со старым картографом и думала: в чем ее вина? Могла ли она что-то сделать?
Поплакав, Анфиса легла на диван и незаметно заснула. Пробудилась от настойчивого звонка в дверь. «Кто это мог быть, – мелькнуло в голове, – Лавочкин?» Она бросила взгляд на часы на стене.
– Иду! – крикнула она, спуская ноги с дивана на пол.
К ее удивлению, прибыл не Лавочкин, а курьер.
– Вам письмо, – сказал он.
– Мне?
– Распишитесь.
Анфиса поставила свою подпись в ведомости. Курьер ушел.
Письмо было без обратного адреса. Анфиса повертела его в руках. Не могло быть никакой ошибки: на конверте крупным красивым почерком с легким наклоном были написаны ее имя и фамилия.
Она открыла письмо.
«Дорогая Анфиса Николаевна! Если вы получили это письмо, значит, меня уже нет в живых. На Востоке есть такая поговорка: когда бьет пятый удар гонга – приходит смерть. Не печальтесь. Я не знаю, как я умер. Но я прожил долгую жизнь – чему быть, того не миновать… не могу сказать, что я фаталист. Но некоторые элементы предопределенности я принимаю. HOC ERAT IN FATIS, – так суждено судьбой, перевела Анфиса. Как это точно!
Мойры прядут нити нашей судьбы, которые мы не можем вырвать из их рук. Вы еще молоды, чтобы в полной мере осознать ту истину, что бывают случаи, когда смерть не приносит горечи, только сожаление об утратах, которые случились на веку. А их было много… Но сейчас я, пожалуй, ни о чем не жалею. Потому что не будь утрат – не было бы такого острого, сумасшедшего чувства жизни. Старость страшит только очень глупых недалеких людей, тех, которые не понимают неизбежного. Тогда как мы твердо знаем, что круговорот в природе не отменим. А эфир – как пятый элемент – существует. Хотя его и пытались запретить. Мы знаем, что смерть есть не просто переход одного состояния в другое, но некая трансмутация, доступная не всем. Это не те технологии, которые могут быть растиражированы на поточном конвейере. Как говорил апостол Павел: «Не все мы умрем, но все изменимся». Эта фраза дарует надежду на лучшее – на небеса, которых мы когда-нибудь достигнем.
Для того, кто посвятил свою жизнь разгадыванию тайн, смерть всего лишь еще одно приключение, не самое скучное, но, может быть, самое запутанное…
Я предвидел такой поворот дела. Я не все могу вам рассказать. Я сообщаю вам адрес, по которому вам следует незамедлительно отправиться. Там будет карта. Могу приоткрыть один секрет: вам важно найти дорогу между Ловозером и Сейдозером. Если вы правильно выстроите маршрут, то выйдете прямиком к пещере, где, возможно, таится немало сюрпризов. В ней, по слухам, есть даже портал времени. Карта находится у одной женщины, с которой меня связывает долгая и нежная дружба. Ее зовут Альбертина Марковна, она, как и я, живет в Питере. Так что в добрый путь! Когда ваш шеф Воркунов обратился ко мне, то сказал, что у него есть сведения: карта об экспедиции в те места может храниться в архиве, где я работал и работаю до сих пор. Так оно и было. Я сделал копию с этой карты и даю вам. Не медлите! Будьте, моя дорогая Анфиса, весьма осторожны. Вы пришлись мне по сердцу. Напомнили одну молодую девушку, в которую я когда-то был влюблен в юности. Ради нее я вам и открываю карты. Причем в буквальном смысле…
Unde veniebas, isto abire sumus.
Откуда пришли, туда и уйдем».
Не зная почему, Анфиса приложила этот листок к губам, уловив слабый запах вербены. Пробежав глазам адрес, она метнула взгляд на часы. Нужно первым же поездом выехать в Питер.
Глава девятая. Вояж с непредсказуемым исходом
Случайностей не существует – все на этом свете либо испытание, либо наказание, либо награда, либо предвестие.
Вольтер
* * *
В Питере Анфиса нашла дом по адресу, который ей написал Генрих Викторович. Там ее ждала пожилая женщина с испуганным взглядом.
– Я от Генриха Викторовича.
– Я так и поняла. Значит… он умер? Говорите мне правду…
– Да.
Женщина бессильно опустилась на стул.
– Какой кошмар! Я не верила. Но Генрих Викторович предупредил меня, что если его не станет, то кто-нибудь придет за его бумагами.
– Я так сожалею.
– Расскажите мне, как…
Она провела Анфису на кухню, напоила чаем с клубничным пирогом.
– Вы его старая знакомая?
– Да. Когда-то мы были влюблены друг в друга, но по глупой случайности расстались. Поссорились, а помирились слишком поздно. Я уже была замужем. Муж был чудесным человеком, потому разрушать семью я не стала… А Генрих… так и не женился.
– Inis vitae sed non amoris. Конец жизни, но не любви.
– Да… как точно… спасибо.
В поезде Анфиса принялась рассматривать карту, которую оставил ей Генрих Викторович. Она была составлена на нескольких языках: английском, французском, немецком… В некоторых местах буквы был стерты и было непонятно, что они обозначают… Это была карта той местности, куда они и прокладывали экскурсионный маршрут… Карта была испещрена значками, пометками, чернила за давностью лет выцвели, карандаш стерся… Она видела обозначение двух озер: Ловозера, Сейдозера, острова Роговый… Видела обозначение гор… кружки, обведенные двумя линиями… Вla… on… Что это? Сна не было ни в одном глазу. Она достала термос с чаем, кусок пирога, который ей дала Альбертина Марковна, и погрузилась в изучение карты. Она делала пометки в своем блокноте, выписывала слова… Те, которые был стерты… писала рядом свои варианты…
Внезапно ей позвонили. Она посмотрела на дисплей экрана: Воркунов.
– Ты как?
– Еду в Москву.
– Я понимаю, что ты едешь в Москву, – сказал раздраженным голосом начальник. – У нас тут новая… – он запнулся, – трагедия.
– Какая? – внезапно севшим голосом спросила Анфиса.
– Шепилов погиб, утонул в озере.
– Как? Полез купаться?
– Не знаю. Пока подробности неизвестны, – сказал он и повесил трубку.
Шепилов… Анфиса вспомнила о той странной газетной заметке… Утонул… Какое горе… еще недавно она разговаривала с ним…
