— Ну знаешь. Я выслушала версию Деймоса и хотела бы знать твою.
— Следующий вопрос.
— Ладно, — вздохнула я. — Как ты думаешь, мои соотечественники действительно хотят создать тебе подобных?
— Да, разумеется. Насколько мне известно, они уже сделали несколько попыток. Правда, неудачных.
Агась. Что не новости, то одна другой краше.
— Я всё понимаю, конечно, но на всякий случай таки спрошу: а Конституция ЗС, запрещающая подобные генные модификации категорически, как с этим соотносится?
— Полагаю, никак. Не знаю, как обстояли с этим дела в мирный период. Но, примерно зная методы твоего правительства, могу предположить: они и для этих целей плодили подставные частные компании, за действие которых вроде как официально не отвечали. В военное же время и вовсе многие законы, ратующие за права человека, быстро превращаются в список необязательных рекомендаций.
Я прикрыла глаза. Ну что же, нравится мне это признавать или нет, но на правду похоже. Опять же, страшилки о таинственных корпорациях, якобы похищающих людей для опытов, действительно ходили повсеместно. Правда, были они настолько похожи на очередную теорию заговора, что никто не принимал их всерьёз.
Возможно, зря.
— Хотя должен сказать, что после того, как Фобос пришёл к власти, ваше правительство официально свернуло инициативу. Посчитали её потенциально опасной.
Ну кто бы мог подумать! Хотя бы на это у них хватило мозгов. Не иначе как за кресла свои испугались…
Кстати.
— Не знаешь, все верха отнеслись к этому одинаково хорошо?
— Нет, у такого решения были и противники. Многие считали, что в живое оружие нужно всего лишь заложить меньший спектр инициативы и более низкий интеллект. Другие же справедливо возражали, что интеллект и широкий спектр инициативы — важные характеристики для нам подобных, потому что напрямую связаны со способностью обучаться и анализировать ситуацию. Третьи полагали, что за подопытными просто нужно усилить контроль, чтобы история Фобоса не повторилась.
Понятно. Тут мы имеем почти классический ирройский конфликт — вечный спор насчёт того, насколько умным можно делать искусственный интеллект. Назван он так в честь крохотной планеты-базы Ирро, на которой человечество в первый (и, надеюсь, последний) раз попыталось создать и опробовать суперумный, всепроникающий ИИ с высочайшей степенью обучаемости и широким спектром инициативы.
К слову, поначалу хорошо всё шло. Настолько, что постепенно этот самый ИИ стал фактически управлять жизнью ирройцев. Это же очень удобно (кроме шуток, правда удобно), когда один мощный, не знающий усталости и осечек разум регулирует всё! Жизнь в подобной атмосфере становится крайне комфортной, а люди падки на комфорт… Сложно также сказать, в какой момент чудо техники замкнуло: все базы данных планеты были стёрты подчистую, программеры, обслуживавшие ИИ, умерли в числе первых, и точный сценарий восстановить теперь невозможно. А на других планетах неладное заметили только через несколько лет. Была там совокупность факторов: странное поведение правительства, исчезновение некоторых туристов, принятие необычных законов, установление комендантского часа… Но последним камушком, вызвавшим лавину, стали рассказы беженцев, которым чудом (и с помощью от родственников извне) удалось покинуть благостную планету Ирро. Вот от них-то галактика и узнала, что счастливое и разумное общество ирройцев на деле скорее похоже на концлагерь, в котором ИИ регулируется всё. То есть, буквально всё: когда встанешь, когда уснёшь, чем будешь заниматься, с кем спать, как проводить часы досуга… График жителей целой планеты был расписан и регламентирован, действия распланированы на сотню лет вперёд. ИИ, запрограммированный действовать людям на пользу, делал свою работу вовсю. Преступность упала почти до нуля, к слову. И продолжительность жизни выросла. Правда те, кто пытался сопротивляться ИИ, признавались неблагонадёжными и получали смертельную инъекцию… Но это, по версии чудо-машины, была необходимая издержка, естественный отбор на пути к идеальному обществу будущего.
Короче, зачищать тогда пришлось всю планету. И из населения в живых осталось не больше одного процента — тех, кто умудрился пережить и войну властей Союза с ИИ, и последующее извлечение вирта.
Планета Ирро остаётся необитаемой по сей день. Название её стало именем нарицательным, а история поставила ошизенную прививку от дурости всяким мечтающим создать нечто подобное ребятам. Но всё равно ведь находятся те, кто верит, что такие творения можно контролировать…
Бывают же идиоты.
— А кто из видных политиков ЗС выступал за то, чтобы продолжить программу, сделать суперсолдат умными и просто навешать на них поводки покруче? — уточнила я.
— Пожалуй, самым ярым сторонником был замминистра Пауз. Наша разведка предполагала, что у него с продвижением этих идей может быть связан какой-то личный интерес.
Я едва не заржала. Вот же оно! Теперь вся схема перед глазами, чуть менее чем полностью.
Министр Пауз хочет и себе завести карманных “богов”. Его братишка, эдакая ошибка природы, лезет из кожи вон, чтобы в обход приказам свыше достать образец. Я во время боя проявляю устойчивость к пси-способностям образца, и меня отправляют вместе с ним. Подозреваю, я бы в итоге оказалась ещё одной подопытной; лежала бы в соседнем боксе с Тринадцатым и горя не знала.
Интересно, планирует ли замминистра с помощью суперсолдат добиться быстрого карьерного роста, как то сделал диро Эласто, прошлый Канцлер? Башку готова поставить, что да.
И вот тогда вся эта ерунда, что происходит, имеет смысл.
Я посидела некоторое время, мрачно рассматривая космос за иллюминатором. Приборы мерно гудели. Расчётное время до ближайшей точки, откуда можно было бы прыгнуть в гипер — пять часов.
Осталось только решить, куда, собственно, прыгать.
— В общем так, Тринадцатый, — сказала я. — Пора с этим заканчивать.
— Солидарен, — его красные глаза горели углями. — И каким же будет наш общий финал?
Я криво улыбнулась. Умеет подбирать формулировки, ни разу не отнять!
— Да тут понимаешь какое дело: у меня куда ни кинь, всюду кабака. Я не могу тебя отпустить, понимаешь? Не только из-за того, что ты меня сразу пристукнешь (хотя этого, чего уж там, тоже не хотелось бы), но ещё и потому, что я не хочу выпускать кого-то вроде тебя на территории ЗС. Безотносительно того, бродит тут твой братец, как дома, или нет. Что бы там ни было, а ты у нас — парень опасный… Уж не обессудь.
— Объяснимо.
— Рада, что ты понимаешь. Дальше. Я не хочу тебя убивать. С учётом всего, можешь считать проявлением дефекта. Но правда в том, что, как ты верно заметил, я вписалась в это ради своих интересов. И удерживаю тебя, если разобраться, не по приказу командования. Потому, если я тебя прикончу, это будет убийство. В чистом виде. Тут не оправдаешься приказом, боевой необходимостью или даже сражением, как в случае с Максом. И, к добру или к худу, но эту черту я пересекать не готова.
