* * *
Гравицикл оказался даже круче, чем виделось со стороны.
Как только я умостила свою задницу на сидении, перед глазами у меня нарисовался интерфейс, в который можно сходу влюбиться.
По крайней мере, я точно влюбилась.
— Ну привет, красавчик, — пробормотала я. — Полетаем!
Машина отозвалась сладким урчанием. Живём!..
Пока я близко знакомилась с новой своей любовью (в плане мужиков у меня всегда было не густо, но, когда дело доходило до техники, меня смело можно причислять к особам ветреным), Мик развлекал наших скромных неприметных друзей. Зара с Кэпом посчитали, что гостеприимства Мика может не хватить, и присоединились к веселью. Балбес не показывался, но это всего лишь значило, что у мутных личностей в любой момент могут забарахлить автопилоты.
Свой я отрубила. От греха.
Пожалуй, вовремя: голос Балбеса зазвучал в гарнитуре.
— Кат, слышишь меня?
— Ага.
— На шесть часов от тебя, крыша здания. Снайпер с ПП. На три часа, белая высотка. Вижу, у нас ещё компании прибавилось, но мы тоже не пальцами деланные. Этих сами займём, а вот на высотах может быть проблемно.
— Работаю, — усмехнулась я. Вернуться к обычным будням оказалось неожиданно приятно.
Я разогналась, ото всей души поцеловала одного из гостей в бок (его гравицикл занесло, и среди гостей случилась небольшая давка), а после рванула руль вверх. И порадовалась, что мы сейчас в серой зоне.
Это в каком-нибудь законопослушном мегаполисе весь гравитранспорт летает только на строго определённой высоте, которая в настройках скрупулёзно прописывается. Вместе с защитой от взлома. На какой уровень у тебя права есть, на том и будешь летать, выше и ниже — ни-ни. Штраф за такое могут впаять просто ошеломительный. Уж мне ли не знать! Меня в младшую лётную учебку без конкурса приняли как раз после того, как я матушке назло мозги одному такому гравициклу ломанула… И от роботов-регулировщиков ушла… И от полиции тоже — почти… Ладно, не отвлекаемся.
Но вспомнить приятно.
Короче, серая зона — не город-миллиардник. Тут гравитранспорт можно настраивать так, как на душу положит. И я в данный момент откровенно ложила.
Считается, что гравициклы не умеют подниматься вертикально. Но это только потому, что обычно за рулём не сидят боевые космические пилоты. Так что — сюрприз, ребята! Я лечу к вам!
Снайперы мне не обрадовались. Притом сильно. Настолько сильно, что защитный костюм накрылся, а мне пришлось завертеть машину волчком, чтобы снизить вероятность прицельного попадания.
— Это… Кат… — зазвучало в гарнитуре. — Я спросить хотел.
— Балбес, я тут слегка занята, — прошипела я сквозь зубы, чудом не поцеловавшись со стеной высотки.
— Да когда ещё поговорить получится!.. Так вот, я подумал: ты уверена, что этот альд не промыл тебе мозги? Точно-точно!
— Ха! — я умилённо проследила, как один снайпер падает с крыши. Красиво полетел!
Упс, второй. Идём на манёвр!
— Так что там? — раздался в эфире голос Зары. На фоне кто-то орал. — Кат?
— На девяносто пять процентов уверена, что никто на меня не воздействовал, — рявкнула я раздражённо.
— То есть ты хочешь сказать, что помогаешь альду по своей воле? — Кэп.
— Да!
— И у вас правда любовь-морковь? — Зара.
— Это Стокгольмский синдром, — заявил Балбес. — Точно вам говорю!
— Да нет же! — возмутилась Зара. — Это тактический маневр! Она с ним спала, чтобы он её отпустил.
Плазменная пушка оставила дыру в двигателе, а я оставила дыру в снайпере. При этом, на крышу удалось спрыгнуть без потерь. Так, теперь вниз, за новым гравициклом…
— Вы что, галлюциногенов обожрались? — возмутилась я, скатываясь по пожарной лестнице. — Какое спать? Какая любовь? Какой маневр! Вы ещё скажите, что я с ним что-то там, чтобы меня в альфа-Гелиос взяли!
— Без шансов, — хохотнула Зара. — На такую должность даже красотка вроде Стеллочки в горизонтали не наработает!
— Пф… — фыркнул Балбес. — Ради альфа-Гелиос я бы тоже с кем угодно и как угодно переспал! Видали их машины? Как бы я хотел разобрать одну из них… Слушай, а что, он правда тебе альфа-Гелиос пообещал? Если да, то родина в нашем лице тобой гордится! И требует подробностей, причём желательно со списком поз!
Я поняла, что у меня горят уши. И руки чешутся, чтобы кого-то придушить.
— Никто ни с кем не спал! — рявкнула я. — Никакой большой и вечной! Но да, он мне нравится! Но дело даже не в этом. Там всё не так просто, как вы думаете, ясно вам?
— Так, — впервые за всё время прозвучал в ухе (хотя технически правильней было бы сказать “в голове”) густой бас Мика, — харе засорять эфир. Кат, статус?
— Иду вниз!
— Поторопись, — Кэп, — пора валить. Тут ситуация.
— Какого рода?
Ответом мне послужил грохот взрыва и семиэтажный комментарий Зары. Я ускорилась, чувствуя, как в груди подозрительно колет.
Ладно, пока не критично… Но надо проверить, сколько мне Елена волшебных капсул дала. А то как-то ненадолго их хватает… Ладно, это потом. Ну, как тут мои ребята?..
Ага. Понятно.
Ну, если чего, то Альфа-Вихрь вполне можно звать для капитального ремонта городских улиц. Под лозунгом: “Хотите ремонт, но никак не решаетесь начать? Мы идём к вам! И поверьте, после нашего визита ремонт делать таки придётся!”.
Улица выглядела живописно, короче. Зато я сразу почувствовала себя, как на войне: дым, взрывы, рытвины, ухабы, вопли, маты… Дом, милый дом!
Одного не поняла: мне кажется, или у эпохального побоища прибавилось участников? И теперь на мутных личностей, которые пытались вточить нас, наседают другие мутные личности?
Весёлое, я смотрю, местечко эта Дельта!
— Кат! — рявкнул Кэп в гарнитуре. — Сюда! Бегом! Следуй за указателем!
Вот есть на свете рефлексы, которые не выбить, по крайней мере, быстро. Потому, когда всё вокруг взрывается, грохочет и свистит, я иду за голосом Кэпа, как сказочные крысы — за дудочкой. Тело повинуется само, без участия мозгов в процессе.
Понятное дело, что такие рефлексы помогают выжить. И необходимы солдату. Но, только запрыгнув в честно скомуниздженный Балбесом грузовой гравикар, я осознала: вообще-то бежать я должна была от них, а не к ним.
Во засада, а?
Я дёрнулась было назад, но Зара уже втащила меня внутрь, а Балбес дал по газам.
— Ходу, ходу! — рявкнул Кэп.
Я зашипела сквозь зубы. Неужто нам опять придётся бодаться?
— Кат, — Кэп жёстко посмотрел на меня, — хватит корчить из себя невесть что. Можешь дать мне в зубы, если надо. Думаю, я всё же заслужил. Но перестань смотреть на меня, как на врага; согласись, на моём месте ты бы подумала о том же.
