В конечном итоге, Ал-44 изначально создавался для промышленного шпионажа в сфере освоения новых планет. И, даже если ему захотелось в отпуск, то это ещё не значит, что время надо тратить совсем уж вхолостую.
— Ну не злопамятный я, дочь, — зевнул он. — Просто даю дорогу молодёжи…
Лена прищурилась.
— Ты уже его продал, да?
Эх. Всё же, какая ж умница выросла!
— Кого?! — округлил Лёха невинные и незамутнённые глаза. — Собутыльника что ли? Да вот же он!
Дочь склонила голову набок.
— Значит, продал. И хватит притворяться идиотом!
— Ничего я не продавал! Так, может, позвонил по старой памяти паре ребяток. И да, ты не особо удивляйся, если тебе и остальным бобрятам там акции какие-то перепадут от старых папиных друзей.
Она простонала.
— Меня опять заподозрят в корруцпции!
— Ты меня таки обижаешь! — возмутился Лёха. — Неужели думаешь, что я всё красиво не нарисую? И вообще…
— …И вообще, хватит мне зубы заговаривать! Я с тобой как раз об одном из бобрят и говорить пришла.
Лёха раскрыл глаза, но сам мысленно выругался.
Он догадывался, о ком пойдёт речь.
Вообще-то надо сказать, что все семь “бобрят” получились теми ещё фруктами. И мало того, что в неприятности влипали регулярно, так ещё и занятия себе выбрали вот нихрена не безопасные. А ведь Лёха сделал всё, чтобы отпрыски, родные и не особо, могли жить припеваючи, снимать мальчиков/девочек, катать на дорогой технике и с упоением плевать в потолок! Но, видимо, бобры — это таки диагноз. Так что отжигали дитятки ярко, со взрывами и спецэффектами. И почти все пошли, так или иначе, в силовуху, что в свете недавней войны совсем не радовало.
Особенно капитально в этом плане отличился Балбес. Если остальные хотя бы трудились в сфере относительно интеллектуальной, то старшенький оправдал свою балбесистость и додумался пойти в пилоты. Боевые. Когда в дверь стучит война с альдами. Вот кто так делает, а?! Убоище безмозглое!
Нет, с одной стороны, надо, наверное, просто радоваться, что выбор дитятки не пал на разведку. Или десант. А ведь с него сталось бы! Чисто бате назло.
Но нет, пошёл в пилоты. Вопреки истерике матери и посоветовав папе подавиться своими деньгами.
Паршивый был момент. И, так сказать, некоторая вина Лёхи в этом тоже была.
Всё же, когда он “умер”, Балбес был самым старшим. И обожал отца безумно: ждал, запрыгивал на руки, обнимал крепко-крепко, не разрешал называть себя Егором, только Балбес — потому что папа так придумал… И “смерть” отца ударила по нему очень сильно. Пожалуй, сильнее, чем по всем остальным.
Алексей знал об этом. Он прислал больше денег — на хорошего, проверенного мозгоправа. Но этим ограничился.
Надо сказать, мозгоправ где-то накосячил… Или, что вероятнее, накосячил сам Лёха. Потому что лучший студент одного из элитных ВУЗов Земли-2, будущий систем-аналитик, для которого уже было готово место в министерстве с отличными видами на тёпленькие кресла, Егор Бобров в один прекрасный день получил сообщение от Лены, что папа жив. И раскладку по некоторым его посмертным подвигам. Дочь раскопать смогла, конечно, не всё, но до особо яркого всё же добралась.
Егор спокойно выслушал, кивнул и с улыбкой поболтал с сестрой о природе и погоде. Лёха, наблюдавший за разговором с некоторой опаской, расслабил булки… Пока на следующий день не узнал, что Егор послал ректора в пешее эротическое, устроил искину ВУЗа кибер-диверсию, вышвырнул в утилизатор мусора все свои дипломы, шлем Лёхи, который, оказывается, хранил всё это время, перечислил деньги со своих счетов дому престарелых, борделю и клубу.
А после совершенно дикого отрыва, продлившегося три месяца, почти протрезвел — и отправился поступать в лётную учебку.
Все попытки Алексея вмешаться не дали ровным счётом никакого эффекта. Наоборот, дитятко упиралось всеми лапами и метафорическим рогом, будто получило команду “ни шагу назад”.
Лёха злился. Пробовал разные манипуляции. Он прекрасно понимал, что грядёт война.
Он собирал инфу. Знал, что в Коалиции не всё ладно… то есть, даже больше, чем обычно. Его начинало тошнить, когда на многочисленных новостных порталах он видел нового Канцлера, за спиной которого изваяниями застыло тринадцать лок-генералов.
Лёха… Ал-44 помнил диро Эласто. Красавец с золотистыми волосами, идеальными генами, золотой ложкой во рту и паршивой вавой в голове. Больной псих, помешанный на генетическом превосходстве, с имперскими амбициями и фашистскими замашками. Его приход к власти не мог закончиться ничем, кроме войны, а тринадцать жутких фигур, моторика которых не имела ничего общего с человеческой, довершили апокалиптическую картину. А ведь за кадром остались Эймы, боевые моды разных рангов, толпы клонов, Ли-ры, разработка которых тогда только началась…
Лёха знал, что война будет.
И будет кошмарной.
Учитывая всё это, он пахал, как не себя. Одно лицо не успевало толком зажить, сменяя другое, его носило по галактике из края в край в попытке хотя бы притормозить начало войны (сомневаться в том, что Эласто ухватится за первую же провокацию, не приходилось), разузнать ТТХ лок-генералов и спровоцировать вступление Гвады в грядущую заваруху.
Затевалось страшное. И Балбес вопреки всему собирался сунуть голову в эту мясорубку.
Алексей даже не мог сказать, чего боялся больше: что Балбеса убьют или что возьмут живым. Последнего, пожалуй, даже больше. Он прекрасно помнил лаборатории Коалиции и представлял восторг генетиков, которые были свято уверены в стерильности своих творений. А ведь альданские военные медкапсулы мгновенно считают генетический код, свойственный только Ал-ам… Алексей даже подумывал рассказать старшенькому правду. Остановило его только понимание того, что от этого станет только хуже.
А ещё были путанные, больше напоминающие дешёвый ужастик, но пугающе повторяющиеся слухи о том, что альдам удалось-таки вывести псиоников двадцать плюс уровня. “Лок-генерал Родас умеет читать мысли. Пси-содержание от 35 до 50. Я умру,” — передал осведомитель, прежде чем действительно умер. Алексей выбирал этого человека лично и понимал: истерикой там и близко не пахнет, не тот характер. Запаниковать мог, но в рамках адекватного. В псионика 35+ не верилось (по крайней мере, тогда), но было ясно: с лок-генералами всё даже хуже, чем ожидалось. Правда, он ещё не представлял, насколько хуже. Тогда ему ещё наивно казалось, что пси-максимум — десять единиц, как у новейших Эймов типа “командир”.
Наивный, наивный Лёха. А ведь знал диро Эласто! Должен был понимать, что уж этот психопат не остановится ни перед чем…
А потом война началась. Альды спустили с верфей мега-флагманы Родас, Веритас, Танатос и Гелиос, оснащённые одноимёнными эскадрильями космических асов. И Егор, снова взяв себе погонялово “Балбес”, радостно помчался навстречу этому огненному шторму.
