— Все нормально, только…
— Что значит только? Эмир, прошу, хватит тянуть! — рявкнула я, сама поражаясь своему командному и резкому тону.
— Мейнор ранен, — наконец признался демон.
«Ранен… Но жив!»
— Хорошо, — кивнула я и глубоко вздохнула, чтобы скомандовать: — Поехали к нему.
— Николетта…
— Только попробуй сказать, что не надо, не стоит и так далее. Я не останусь здесь сидеть и ждать. Мейнор ранен и я буду рядом со своим мужем. Столько, сколько потребуется.
— Хорошо, — кивнул Эмир пристально меня рассматривая, — ты… вы изменились.
— И что это значит? — подходя к двери, спросила я и подозвала ближайшего лакея. — Сообщите моей горничной Ирме, чтобы принесла сюда теплые вещи. Мне нужно срочно выехать из дворца.
— Да, аймитэ, — кивнул тот, закрывая дверь.
А я повернулась к демону.
— Вы любите его, — тихо произнес Эмир.
— Что вас удивляет?
— Еще недавно вы рвались в храм Пустоши, стремясь расторгнуть договор, а сейчас… сейчас все изменилось.
— Вы расстроены?
— Нет. Рад. Очень рад, — поспешно произнес демон, только вот радостным не выглядел. — Мейн-оир достоин самого лучшего. Он шел к этому счастью много лет. Мне лишь немного жаль, что он встретил вас первым.
— Осторожнее, Эмир, я могу решить, что вы пытаетесь ухаживать за мной.
— Я бы не посмел.
Мне так хотелось спросить, что с Мейнором, где он, чем закончились их поиски, где папа? Но я понимала, что не место и не время. Не стоит о таком говорить во дворце.
— Простите, если своими… чувствами задел вас, Николетта, — произнес тихо демон, слегка наклонив голову. — Я встречал много женщин из Лагарта. Но ни одна из них не похожа на вас.
— Не уверена, что эти самые чувства есть на самом деле. Вы выдумали меня, Эмир. Придумали себе любовь, в которой нуждались.
Может мои слова и ранили его, но молчание, которое он мог воспринять, как одобрение, ранили бы его намного больше.
— Возможно. В любом случае, я не хотел бы терять такого друга, как вы.
— И не потеряете.
Вскоре прибежала Ирма с шубкой и шалью. Быстро утеплившись, я поспешила прочь из замка. И едва не упала, заскользив домашними туфлями по снегу и льду. Переобуться я не успела.
— Осторожнее!
Эмир ловко поймал меня, не давая упасть, а потом и вовсе подхватил на руки.
— Я бы сама дошла, — пробормотала я.
— Мне не сложно, — отозвался демон, бережно неся меня к саням, которые уже ждали нас у бокового выхода.
Сев внутрь, я сняла с головы меховой капюшон и пристально взглянула на севшего напротив демона.
— Рассказывайте.
Сани дернулись и тронулись в путь.
— Мы нашли вашего отца.
Я тяжело сглотнула, чувствуя, как замирает от страха сердце.
Вот он, этот момент истины, которого я так ждала и боялась. Три месяца тревог, слез и надежд.
— Он… жив?
— Жив. Но в очень плохом состоянии. Его пытали. Не только физически, но и эмоционально. Герцог сломлен. Все время находится в бреду, не понимает, где он и что происходит. Для него все кругом враги. Боюсь, вас он тоже не узнает.
Не выдержав, зажмурилась, стараясь сдержать жгучие слезы.
Как поверить в то, что мой сильный, умный, самый лучший папа, стал… таким.
— Это ведь можно вылечить? Его можно исцелить? — хрипло спросила у него, открывая глаза.
— Сегодня ночью мы тайно переправим герцога в Пустошь, — отозвался Эмир, протягивая мне белый платок. — Возьмите.
— Спасибо, — я промокнула слезы в уголках глаз и опустила руку, безжалостно комкая кусочек ткани. — Но почему в Пустошь? Зачем? Неужели нельзя здесь найти лекарей?
— Нельзя. Никто не должен знать, что герцог найден и он у нас. Поймите, оставлять его здесь не безопасно. Его могут попытаться выкрасть.
— Тот человек в маске?
— Да. Кроме того, в Пустоши герцогу будет лучше. Есть специальные целебные источники, лекари. Мы вытащим вашего отца. Поможем ему очнуться от кошмара, в котором он пребывал несколько месяцев.
Я кивнула, собираясь с мыслями, чтобы задать еще один, очень важный вопрос:
— А Брэндон?.. Его вы нашли?
Я прочитала ответ в его глазах за мгновение до того, как демон произнес.
— Мне жаль…
— Не может быть.
Я все отказывалась верить.
— Мы все тщательно осмотрели. Присутствия других пленников не было обнаружено. Только ваш отец. Вы же понимаете, что смысла удерживать и пытать вашего кузена не было. Ценности для заговорщиков он не представлял.
— Да, понимаю, — с трудом прохрипела я, уже не пытаясь сдержать слезы.
Мой дорогой брат, моя семья.
Как же так, Брэндон?
— Николетта, — прошептал едва слышно Эмир, — прошу вас… не плачьте. Если бы только мог…
— Все хорошо, — поспешно произнесла я, вытирая слезы платком. — Я… уже все… пришла в себя… Понимаю, надежды не было никакой. Но… Брэндон был моей семьей. Я любила его. Но ладно, об этом потом. Что с Мейнором?
— Яд мантикоры.
А вот это было страшно.
Все знают, что яд мантикоры смертельный.
— Противоядие? — одними губами прошептала я, чувствуя, как от ужаса и накатившей паники занемели пальцы на руках. — Есть же противоядие…
— Есть. Мы дали. Но яд уже распространился, когда мы его нашли. Мейнор слишком долго оставался без помощи.
— Что значит "когда вы его нашли"? — спросила я, подаваясь вперед. — Он был один? Почему? Что там случилось?
Эмир неловко хмыкнул.
— Вам лучше обсудить произошедшее с мужем.
— И я обсужу. Но сейчас хочу услышать историю от вас. Почему он был один? Вы же собирались идти командой. Или я что-то путаю?
— Нет, не путаете, — кивнул демон, тяжело вздохнул и нехотя продолжил: — Мы и были командой. Но Мейн-оир решил, что этот маг в маске захочет поквитаться с ним лично, заманит в ловушку. И он… он позволил себя заманить.
— Позволил заманить? Сыграл роль наживки?
— Да. Пока маг отвлекся, пытался убить Мейн-оира, мы вытаскивали вашего отца.
Попадись мне сейчас муж, я бы его… стукнула.
Как он мог так рисковать?
— И что было дальше? — сухо спросила я.
— Мы точно не знаем. Мейн-оир каким-то образом смог вырваться из ловушки и оказаться в коридоре, где мы его и нашли с раной на спине и ядом в крови.
