Она подошла к краю, глянула вниз, замерла. Каменная мостовая была далеко внизу, а всё вокруг казалось маленьким и игрушечным. Голова начала слегка кружиться, а в груди появились нетерпение, и… Перекрывающий дыхание страх.
Да, ей было страшно. Страх большой высоты сперва волной окутал её, но затем был перекрыт другим: страхом неизвестности. Мандраж накатывал, пульсировал в висках, колотился где-то глубоко внутри. Алиса не понимала, чего именно боится. Наверное, было страшно именно от этого непонимания. Секундой ранее казалось, что она точно решилась, но вид далёкой мостовой вывел её из состояния счастливого оцепенения.
…И она вновь ощутила чувство падения. Не настоящего падения, а внутреннего. Такое не раз случалось с ней: чувство спокойствия, радости, умиротворённости перекрывало нечто иное, тёмное, неприятное, заволакивающее всё изнутри и не дающее продохнуть. В такие моменты всё вокруг начинало тускнеть, терять краски, растворяться в её, Алисы, внутренней темноте.
Ещё бы чуть-чуть и она бы отступила, она бы сдалась, спустилась и продолжила бы жить, лишь гадая о том, что могло бы случиться и коря себя за собственную нерешительность. Но нет, не сейчас. Всё-таки этот иной воздух, этот особенный пейзаж, и даже небо смогли вновь вернуть ей ощущение спокойствия и равновесия. Она сделала несколько глубоких вдохов, глянула на далёкое солнце и, не думая больше ни секунды, упала вниз головой в бездну неизвестности.
Порыв сильного ветра ударил в лицо, перекрыв дыхание. Волосы и лёгкий подол платья бились, вздымаемые плотным потоком воздуха. Леденящее чувство падения внезапно показалось знакомым, но тут же вытеснило все мысли, оставив их где-то далеко наверху. Шумящий в ушах ветер будто складывался в какие-то иные звуки, неразборчивый шёпот, в звон. В голове словно образовался вакуум, Алиса будто бы тонула в этих ощущениях, в этом шуме, в этом разрывающем пространство ветре. Время, казалось, замедлилось, казалось, будто прошёл уже не один час.
Но как бы не замедлилось время, земля неизбежно приближалась. Алиса крепко зажмурилась и стиснула зубы, невольно сжала руки, свела плечи. Оставалось совсем немного, совсем чуть-чуть…
Она остановилась в сантиметре от мостовой. Несколько секунд ей потребовалось, чтобы сообразить, что произошло. Она широко распахнула глаза, огляделась. Девочка находилась всё в том же положении: вниз головой, а платье и волосы замерли в той же позиции, что и были, словно кто-то поставил их на паузу. Она посмотрела на землю и разочаровано цыкнула, страдальчески сведя брови. До мостовой она не долетела буквально сантиметр.
– И чем это ты тут занимаешься? – послышался сверху знакомый ей голос. – Думаешь, раз Ан занята, ты можешь делать, что угодно? – на первый взгляд голос звучал рассерженно, но было ясно, что за сердитостью пряталась тревога. – Кто бы мог подумать, что ты действительно это сделаешь…
– Сер? – она аккуратно опустилась на землю, отряхнула платье. – Ан занята? Чем? – Алиса старалась сделать максимально невозмутимый вид.
– Ах, то есть, ты даже не знала, что у Ан дела?.. И при этом всё равно решилась… На самоубийство? – он старательно держался, не позволяя эмоциям вырваться наружу. Парень давно знал Алису и понимал, как стоит с ней говорить.
– От Ан ничего не укроешь, тебе ли не знать. – с весёлой усмешкой ответила Алиса.
– Алис… – Сер старался подобрать слова. – Почему ты не хочешь поговорить с нами? Поделиться проблемами? Мы всегда готовы поддержать тебя, прийти к тебе в любую минуту, так почему…
Солнце уже почти село, ночной мрак понемногу начинал окутывать город. Окна поочерёдно загорались тёплым оранжевым светом, зажигались фонари.
– Ты сорвал моё прекрасное самоубийство. – шутливо-обиженно сказала Алиса, полностью игнорируя слова друга. Она с усмешкой глянула на него, слегка наклонила голову. – Как ты мог? Всё ведь было идеально! – она коротко посмеялась, давая понять, что не собирается продолжать этот разговор.
– Алис… – он вздохнул. – Хорошо, как хочешь. Но знай: ты важна для всех нас. Поэтому пожалуйста, если тебе плохо – не переноси всё в одиночку, мы в любой момент поможем тебе всем, чем сможем.
Алиса отвернулась. Сер никогда не был особо разговорчивым, а тем более никогда не сказал бы подобных вещей. Видимо, эта ситуация действительно подбила его, видимо он действительно испугался за подругу. В груди расплылось едкое чувство вины, но девочка и не думала рассказывать кому-то обо всём, что её тревожило.
– Я с тобой не разговариваю. – наигранно-обиженно сказала она.
– Это ещё почему?!
– Я же сказала. Ты сорвал моё самоубийство, ещё бы чуть-чуть…
– Ага, ещё бы чуть-чуть и Ан бы достала тебя с того света, чтобы собственноручно туда отправить. Да и я ведь успел в последнюю секунду…
– Зря торопился. Не нужно было. – она говорила это весело-шутливым тоном, закинув руки за голову и улыбаясь. – Ох, холодает…
– Ещё бы тебе не было холодно… – Сер окинул её взглядом.
Сам же Сер был в своей неизменной тёмно-синей толстовке с капюшоном, которую носил постоянно, и в джинсах с протёртыми коленками, которые, широкими штанинами, ложились на неаккуратно зашнурованные кеды. Он всегда ходил так, Алисе подумалось вдруг, что последние несколько лет он совсем не меняется, даже причёска остаётся той же. Сер был среднего роста, с вечно растрёпанными и свисающими на лицо светло-коричневыми волосами и ярко-зелёными глазами. Он редко выражал какие-то эмоции кроме раздражения или скуки, обычно был уравновешенным и спокойным. То есть, был полной противоположностью Алисы.
– Так а где Ан? – спросила девочка.
Ответом был колыхнувшийся за спиной воздух и мягкая рука на плече, которая сжалась в ту же секунду, не больно, но уверенно. Алиса вздрогнула.
– Ли-и-са-а – протянула появившаяся из ниоткуда Ан. – Оставить тебя одну нельзя! – она резко развернула Алису к себе и заглянула ей в глаза.
Алиса потупилась, попыталась отвести взгляд, но Ан не дала ей этого сделать. Девочка замерла, глядя в отчаянные, наполненные страхом глаза, к слову, такие же ярко-зелёные, как у Сера. Совесть вновь кольнуло, вновь прорезало осознанием того, что она своими действиями навредила дорогим ей людям.
– Лиса, послушай меня, пожалуйста. – тихо сказала Ан. – Ты никогда ничего нам не рассказываешь, и я не знаю, какие именно у тебя проблемы и почему ты сейчас делаешь… Вот это. Я очень хочу хоть как-то тебе помочь, но совершенно не знаю, как. Я не знаю, что тебе нужно: быть одной, или чтобы мы были рядом, выговариваться, или просто молчать, я не-зна-ю… – в её голосе звучало отчаяние. – Я умоляю тебя… Не делай ничего необдуманного. Я понимаю, ты не хочешь слышать меня, понимаю, что тебе проще оставить всё так, но пожалуйста… Не оставляй нас, ты очень важна нам, и именно, потому что ты – это ты. Понимаешь, Лиса?
Алиса молчала, закусив губу. Ан вздохнула, печально отстранилась. Устало села на стоящую рядом скамейку, тихо сказала:
