– Так, постой-ка. То, что ты спокойно это воспринимаешь, не значит, что с этим не надо ничего делать. – сказал Сер. – Почему именно порезы?
– Они… Ну, знаешь, как-то неловко сейчас вдруг такие вещи обсуждать.
– Ты сама это начала, так давай, продолжай.
– Ой уж. Просто они, ну, болят дольше. Плюс их проще оставлять… Синяки сложно набить, ломать себе что-то – перебор. А с порезами всё просто…
– Просто то просто, но не пробовала заменять их чем-то менее… Менее серьёзным?
– Чем?
– Закусывать губу? – предположила Алиса. – Канцелярской резинкой по руке бить…?
– Тогда эффект меньше. – задумалась Ханна. – Я ведь многое пробовала. Порезы – самый оптимальный вариант… Ну, я ведь уже сказала, сейчас эта проблема решена. В Коадане всего этого нет.
– Но ты же не можешь вечно быть там. Всё равно рано или поздно придётся вернуться обратно. Да и порезы-то у тебя свежие.
– Они не свежие, просто я давно не была здесь. Я ведь, как и ты, Алис, давно уже не возвращалась домой.
– И какие у тебя были причины не возвращаться?
– У меня, э-э… – Ханна замешкалась, затем виновато улыбнулась. – Я хоть и привыкла жить с этим, но ведь… Лучше, когда без этого. Да и там я могу залечить абсолютно всё, так что… Так что да, возвращаться сюда я не хотела.
– Да, я понимаю…
– Что важнее, я свою часть уговора выполнила! – тут же переключилась девушка. – Кто следующий? Сер?
Обе девочки посмотрели на него. Парень ответил полной неохотой и некоторой неловкостью во взгляде. Вздохнул, закинул руки за голову, отвёл глаза. Нахмурился.
– Может, не стоит? – спросил он, ни на что, в общем-то, не надеясь.
– Мы же договорились! – воскликнула Ханна.
– Столкнуть бы тебя с этой качели. – позлорадствовал Сер. – Ну, кхм, как бы сказать… У меня всё достаточно просто, знаете… – он сделал небольшую паузу. – Да, у меня всё куда проще, и я скорее сам себя на это всё накрутил. Мог бы жить, как все нормальные люди, но нет же… Короче… – он не хотел рассказывать и всем своим видом показывал это, и в любой другой момент что Алиса, что Ханна, позволили бы ему просто замолчать и забыли эту ситуацию, вот только все помнили об Ан и не могли просто так оставить уже никого. Сер это и сам понимал, потому особо не противился, но говорил скомкано и натянуто. – Я просто смотрю на людей вокруг и понимаю, насколько же я пуст и бездарен, в сравнении с ними. С кем угодно. Каждый имеет свой талант, а если не талант, то какую-то особенность. Это даже нельзя назвать какой-то проблемой или переживанием, просто мысли, наблюдения… Порой тошно становится от того, насколько я бесполезный. Только не говорите ничего, окей? Я всё сам понимаю. Но просто не могу не думать об этом. И так было абсолютно всегда. Вся моя семья чем-то да выдаётся, мои друзья тоже, просто случайные люди, а я – непойми что. И характер у меня отвратительный, и я в принципе, как человек, не очень… Боже, это такой бред, что он не стоит того, чтобы я об этом рассказывал, так что давайте вы просто не будете говорить ничего…
– Сер. – серьёзно сказала Алиса. – Та часть, про «в принципе, как человек, не очень».
– А-а, я же просил ничего не говорить, ну правда…
– Сер, если ты это понимаешь, это уже говорит о тебе, как о хорошем человеке. То, что ты задумываешься о таких вещах, значит, что ты не так плох, как о себе отзываешься. Тебе кажется, что ты объективно рассуждаешь, но на самом деле это не так.
Парень насупился, спрятал руки в карманы, усмехнулся.
– И не усмехайся тут! – рассердилась Ханна. – Алиса абсолютно права, а ты всерьёз не воспринимаешь. Как ты собираешься помогать кому-то, если не умеешь слушать? Эй, и вообще… – девушка чуть понизила голос, сказала уже задумчиво. – Ты ведь, получается, был выбран Зейрой, не думаешь? По твоим словам, все, кроме тебя, из себя такие выдающиеся… Но тогда почему она пришла именно к тебе? Почему материализовала именно тот мир, над которым вы с Ан работали? И ты говоришь так, будто бы в Коадане не был. Ты же всё своими глазами видел. То, какой этот мир удивительный, твоя заслуга в том числе!
– Нет, большую часть сделали вы трое. – с горестной улыбкой сказал парень.
– Ну-ка даже думать так не смей! – Ханна встала с качели, шагнула к нему. – Ты идиот лишь потому, что пришёл к таким дурацким выводам!
– Ты ошибаешься. – спокойно сказал Сер.
– Уж не знаю, что ты себе там понапридумывал, но для нас ты никогда не был плохим или бесполезным человеком. И ты не смеешь спорить с этим.
– Это то, каким вы видите меня. Но совсем не то, каким я являюсь. – он слегка склонил голову, понизил голос, однако говорил всё также спокойно.
– Если мы видим тебя таким, значит ты пытался стать таким для нас. Значит, ты работал над собой, а это значит, что ты тоже невероятный! – девушка, кажется, всерьёз разозлилась и уступать не собиралась ни при каких обстоятельствах. – Я ведь права, Алис?
– Абсолютно права. – твёрдо сказала Алиса.
– Вот видишь! Ты ведь доверяешь нам? Так поверь и нашим словам!
– Ну вы… – Сер осёкся, не зная, что сказать. Он улыбнулся, а после – тихо засмеялся. – Вы, девчат, как всегда.
Сер обошёл Ханну, и, пока она непонимающе смотрела на него, занял её качели.
– А-а! Подлец! – прокричала девушка.
– Да дай хоть немного покачаться, не жадничай, Ханни. – с беззаботной улыбкой ответил он.
– У Алисы проси! Ну-ка слезь, живо! – она подбежала и хотела было потянуть его за руку, чтобы стащить с качели, но тот оттолкнулся от земли и тут же, смеясь, взмыл в воздух.
Алиса тоже засмеялась, а Ханна обиженно кричала про «кражу посреди дня» и несправедливость жизни.
Кажется, два небольших признания в их компании сделали связь чуточку крепче. Им действительно полегчало, казалось, даже дышать стало легче. Но ведь это был ещё не конец.
Через пару минут Сер таки остановился, посерьёзнел. Ханна тут же начала тянуть его с качели, но тот сперва повернулся к Алисе.
– Алис… – осторожно начал он. – Теперь твоя очередь.
Друзья замерли, ожидая слов от Алисы. А Алиса… А что она? Она думала, что вообще может сказать. «Я чувствую только темноту»? «Зейра просила подумать над тем, почему я так быстро меняюсь, но я понятия не имею, почему»? «Когда я смотрю на кого-то, кто очевидно лучше меня, я испытываю какое-то странное чувство»?
Наверное, стоило сказать и это всё тоже, но девочка не знала, как понятнее могла бы сформулировать свои мысли. Потому она начала с самого простого, с того, что никак не зависело от неё же самой.
– Ну… Вы ведь знаете, мои родители… Мы не в самых хороших отношениях. Наверное, на этом всё и строится? – она не успела больше ничего сказать. Обводя взглядом пустую улицу, она увидела… Ан? – Ан!
