Левиафан сейчас повернут кормой в сторону Марса, а его маршевые двигатели работают на полную мощность, выбрасывая раскаленную плазму на сотни метров. Фрегат постепенно снижает скорость перед выходом на орбиту, и экипаж готов в любой момент развернуть корабль носом к опасности – так гласит инструкция. В случае встречного обстрела баки с топливом должны выступить в качестве щита, но это в теории, а как оно будет на практике – никому неизвестно.
Вокруг царила гробовая тишина, только движения рук курсантов над виртуальными органами управления отвлекали от созерцания величия космоса. Я здесь как наблюдатель и не должен вмешиваться в работу экипажа, но пока все тихо, решил подойти к капитану.
– Что скажете? – задал ему вопрос.
Он повернулся и посмотрел на меня, на мгновение задержавшись, а после снова развернулся в сторону Марса и тихо произнес:
– Пока все по плану, противник не предпринимает никаких действий. – Он немного помолчали уже в полный голос сказал: – Ладно, насмотрелись – и хватит. Тактическая схема!
Тут же в пространстве отобразились названия значимых объектов, орбиты спутников Фобос и Деймос, наша скорость, траектория и ориентация корабля. Красным цветом выделилась орбита корабля пришельцев – сейчас он находился на другой стороне планеты, и его местоположение отображалось как вероятное, ориентируясь на предыдущие данные со сканеров. От нас прочертилась линия к Марсу, над которой появилась надпись с указанием расстояния и время до завершения маневра. Оставалось преодолеть пятьсот девяносто одну тысячу километров за три часа, и вычислитель отобразил предполагаемое местоположение после истечения данного времени.
Лукашевич указал на это рукой:
– Мы должны оказаться позади него.
От расчетного местоположения прочертились линии к центру планеты.
– Между нами, – продолжил Лукашевич, – будет угол около ста двадцати градусов, что не позволит вести прицельный огонь из-за кривизны поверхности планеты. По крайней мере, будет время уклониться, а далее будем постепенно догонять.
Внезапно раздался звуковой сигнал тревоги, и один из операторов систем сканирования доложил:
– Внимание, противник выходит из-за диска планеты.
И действительно, точка, обозначавшая положение корабля пришельцев, подходила к краю. Капитан обвел рукой данную область и подтягивающим жестом приблизил изображение. Конечно, мы ничего не увидели, кроме небольшой точки, но, используя данные, полученные при изучении кораблей пришельцев, бортовые системы Левиафана распознали малый корабль противника. Рядом появилась выноска с обозначением, а в стороне высветилось вращающееся изображение корабля.
Малый корабль пришельцев не имел гиперпространственного двигателя и обладал более низкой энерговооруженностью, чем корабль носитель, поэтому он и не покидал орбиту Марса. Размером он уступал Левиафану почти в два раза, и в комплект его вооружения входили шесть рельсовых кинетических орудий ближнего боя, две ракетные установки и одно рельсовое орудие крупного калибра. По крайней мере, об этом говорят обломки, изученные после отражения вторжения.
– Есть какая-нибудь реакция? – задал вопрос капитан.
– Противник не предпринимает никаких действий! – Курсант сделал небольшую паузу. – Господин капитан третьего ранга, энергетический фон на минимуме, похоже, он в режиме экономии энергоресурсов.
Без сомнения, неприятель должен был уже обнаружить нас. Лукашевич повернулся ко мне.
– Не думаю, что противник что-нибудь предпримет сейчас, слишком далеко. Возможны какие-то действия на следующем витке.
Высота орбиты вражеского корабля, составляла четыреста километров, и он совершал один оборот вокруг планеты за два часа. Поэтому, когда противник снова появился из-за диска планеты, совершив еще один оборот, мы уже находились на расстоянии сорок три тысячи километров. Требовался еще час работы двигателей до выхода на целевую орбиту. Снова прозвучал сигнал тревоги.
– Энергетический фон противника резко вырос, – скороговоркой выдал оператор систем сканирования, – фиксирую активное облучение!
– Ну, вот и началось, – тихо произнес капитан, а затем командным голосом приказал: – Откачать атмосферу, боевая тревога!
Откачка атмосферы внутри корабля соответствует инструкции действий во время боя. Дело в том, что при попадании снаряда по кораблю или внутреннем взрыве взрывной волне не в чем распространяться из-за отсутствия среды. Поэтому ущерб экипажу может быть нанесен только осколками, что повышает шансы на выживание.
Сирена прозвучала еще несколько раз и затихла, сразу стала заметна возросшая суета экипажа. Через систему мониторинга я наблюдал, как у курсантов участился пульс и начал выделяться адреналин. Тем временем противник все еще не предпринимал агрессивных действий – далековато для открытия огня, на таком расстоянии мы легко увернемся. Так, в напряжении, мы провели еще час и без происшествий вышли на орбиту. Корабль пришельцев оставался виден у самого края планетного диска, а расстояние между нами по дуге орбиты составляло семь тысяч девятьсот тридцать километров.
– Внимание, фиксирую энергетический всплеск! – снова подал голос оператор систем сканирования. – Противник открыл огонь!
Капитан обернулся в сторону навигационного поста.
– Баллистики, вы что спите?! – крикнул Лукашевич.
– Относительная скорость снаряда, – заикаясь, начал один из упомянутых баллистиков.
– Смелее!!! – рявкнул капитан.
– Относительная скорость снаряда – семь целых четыре десятых километра в секунду. Время подлета восемнадцать минут.
На тактической схеме появилась траектория, пересекающаяся с нашей. Все верно: первая космическая скорость Марса – три целых семь десятых километра в секунду, приблизительно с этой скоростью мы сейчас и двигаемся. Орудие противника позволяет регулировать скорость запуска снаряда, и вражеский вычислитель выбрал оптимальный вариант. Он запустил снаряд со скоростью, равной двум первым космическим. Получилось, что болванка погасила скорость, с которой летел корабль пришельцев, и приобрела ту же первую космическую, только в обратном направлении, при этом оставаясь на той же орбите. Мы же не могли себе такое позволить, так как наши пушки выпускают снаряды со скоростью полтора километра в секунду. А учитывая расстояние и то, что мы позади противника, они просто выйдут на более высокую орбиту, не настигнув врага. Разве что торпеду запустить, но и в этом случае ей пришлось бы сбросить скорость и уйти на более низкую орбиту, чтобы догнать цель, а на конечном участке траектории снова подняться на целевую орбиту. При таких маневрах относительные скорости недостаточно велики и существует большая вероятность, что она будет уничтожена. Сфера применения торпед – встречные курсы или большие скорости, когда траектории приобретают форму прямой линии, а не орбитального движения. По крайней мере, на таком расстоянии и кривизне траектории поразить цель торпедой затруднительно, даже если бы она разогналась до высоких скоростей. Нужно сокращать расстояние до цели, чем капитан и занялся:
