Она села в кровати и обхватила руками колени: «Так продолжаться больше не может! Если Идоменей не желает больше заниматься Тритейлионом, то она должна взять дела поместья в свои руки, ведь часть вложенных в облагораживание этого холма средств – её приданное. Умница Метида подсказала способ увеличить доходы с ткацкой мастерской, нужно подумать над другими возможностями. Утром она прикажет Нисифору явится к ней, он давно просил разрешения показать ей, как идут работы в новом особняке. Прекрасно! Она осмотрит особняк. Не стоит жить в вечном ожидании мужа, который охладел и к ней, и к некогда любимому Тритейлиону». Её отец, однажды сказал, что самое большое счастье – это провести жизнь в трудах и заботах о своих близких. Она последует мудрому отцовскому совету – начнёт заботиться о тех, кто в ней действительно нуждается и тогда у неё не будет времени для грусти. Супруг отстранил её от участия в жизни сыновей, но есть племянник, которому недавно минуло двадцать шесть лет. Пора подыскивать ему невесту. После некоторых раздумий Федра решила, что стоит написать одной из своих подруг, у которой были дочери подходящего для брака возраста. Вся в предвкушении новых планов, она едва дождалась рассвета. Вскочила с кровати, как только услышала, что в соседней комнате проснулась Галена. Приказала служанке принести для умывания два кувшина, один с тёплой, другой с холодной водой. «Опять что-то затевает», – подумала Галена глядя на свою необычайно энергичную для раннего утра госпожу. Федра тем временем, смочила салфетку в холодной воде и приложила к лицу, эту процедуру она проделала несколько раз, пока не почувствовала, как ушла усталость с отяжелевших от бессонницы век. Поднесла к лицу зеркало внимательно осмотрела своё лицо. Щёки розовели как у молоденькой девушки. Она улыбнулась своему отражению и отложив зеркало, принялась умываться тёплой водой.
– Доброе утро, госпожа, – поприветствовала хозяйку Тритейлиона, вошедшая в комнату с подносом в руках, Клития.
– Клития, когда ты собираешься идти в посёлок? – спросила рабыню Федра.
– Сразу после утренней трапезы, госпожа, – ответила девушка, ставя поднос с завтраком на низенький столик.
– Я хотела попросить тебя отменить занятия, ты мне сегодня нужна здесь, в гинекее.
– Слушаюсь, госпожа. Нужно предупредить Метиду, что занятий не будет.
– Сходи, милая, предупреди. А ещё загляни к управляющему, пусть придёт ближе к полудню в гинекей, чтобы сопроводить меня к новому особняку. Хочу, наконец, побывать в нём.
Как только Клития вышла, Галена обратилась к своей госпоже:
– Вы сегодня в хорошем расположении духа, госпожа моя Федра.
– В прекрасном, Галена.
– Собираетесь прогуляться после завтрака вместе с Нисифором к новому дому?
– Ты всё правильно поняла, – кивнула Федра.
– Хотите, чтобы я пошла с вами?
– Нет, со мной будет Клития.
– Отчего же Клития? Ведь обычно я сопровождаю вас на прогулках – нахмурилась служанка.
– Не сердись, Галена, я не просто так решила взять Клитию с собой. Хватит Нисифору ходить вокруг до около, пусть берёт девушку в жёны, всё равно лучше Клитии ему не найти.
– Вот какие у вас планы!
– Планы, которые должны скоро осуществиться.
– Вы уверены, что Нисифор сделает Клитии предложение?
– Неужели откажет мне, если я его об этом попрошу?
– Не могу знать, госпожа, – пожала плечами Галена, – конечно возраст у него для создания семьи самый подходящий, тридцать лет ему уже минуло…
– Я не поскуплюсь на приданное моей милой Клитии. Нисифор получит за ней не меньше, чем даёт за своей дочкой какой-нибудь владелец мастерской или лавки. Не говоря уже о том, что такой вышивальщицы, как Клития во всём городе не сыскать. Разумный мужчина не откажется от жены, которая честным трудом способна заработать почти 100 драхм в месяц*.
– Госпожа, если Клития выйдет замуж, то вы потеряете опытную мастерицу…
– По условию вольной грамоты, Нисифор обязан управлять поместьем ещё пять лет. За это время Клития научит всем премудростям вышивания наших рабынь. Этот брак станет прекрасным примером для остальных рабов. Они будут знать, что за честный добросовестный труд на благо поместья, можно получить не только свободу, но и награду.
– Хорошо придумано, – одобрительно кивнула Галена, – думаю господин Идоменей, будь он здесь, одобрил бы ваше решение.
Новый особняк, снаружи ничем не отличался от тех домов, что строили для себя в городах богатые эллины. Всё тот же портик* с колоннадой у входа, увенчанный треугольным фронтоном. Широкие ступени, арочные окна, смотрящие на юг, тяжёлая двухстворчатая дверь с резным орнаментом обитая железом. За ней обычно находился внутренний двор без крыши, в центре которого располагался фонтан или небольшой бассейн. По периметру двора располагались жилые помещения. Первый этаж – мужские владения, второй – женские.
– Прошу, госпожа, – Нисифор распахнул перед Федрой входную дверь, – сегодня особняк пуст, у рабов выходной и вам никто не помешает хорошенько осмотреть весь дом.
Она с переступила порог внутреннего дворика и остановилась:
– Отчего здесь так темно?
– Подождите немного, госпожа.
Нисифор кинулся открывать ставни, в помещение стало светлее. Федра заметила две каменные лестницы, расположенные симметрично, с правой и левой стороны от входа. В центре дворика белела мраморная чаша фонтана.
– Здесь под общей крышей находится и жилые покои, и двор?
– Всё так, госпожа. Поэтому господин Идоменей приказал предусмотреть в стене два окна, чтобы перистиль* зимой освещался солнечным светом.
– Но как это возможно? Выстроить такую огромную крышу, которая накрывает весь дом? – не без восхищения произнесла женщина, подняв голову к потолку, – никогда не видела ничего подобного.
– Точный расчёт геометра и труд опытных мастеров-кровельщиков создали эту необычную конструкцию.
– Посмотрите сюда, госпожа, – проговорила молчавшая до этого Клития.
Девушка указала на одно из окон, наружные деревянные ставни которого были распахнуты Нисифором, но остались прикрыты другими – необычного вида.
– Это ставни – чудо не меньшее, чем крыша этого дома, – сказал Нисифор.
Федра подошла к окну, провела пальцем по бесцветной полупрозрачной пластинке, что была вставлена в одну из ячеек свинцового переплёта.
– Что это за материал, Нисифор?
– Стекло, госпожа. Обратите внимание, что для каждой стекляшки отлита своя ячейка. Это сделано для того, чтобы между пластинками и ячейками оконного переплёта не было зазоров и щелей.
– Такие стеклянные ставни не позволят, проникнуть внутрь холодному воздуху, но пропустят солнечный свет, – задумчиво проговорила Федра.
– Всё так, госпожа.
