— Послушайте, Трэгг, насчет той рубашки. Я бы…
— Я сказал вам все, что хотел сказать, Мейсон. И разумеется,
обвинения против мисс Клэр не сняты. Ни в коем случае. Вам придется поработать
над Хоманом, чтобы иметь хоть что-нибудь. А сразу после того, как суд закроет
дело Клэр, вы скажете мне имя той женщины, что спускалась с вами в лифте, или я
возьму вас под охрану как главного свидетеля. А если это рубашка Дрейка,
посоветуйте и ему съесть два бифштекса. Потому что я в конце концов отслежу эту
метку.
Трубка на другим конце звякнула.
Мейсон медленно вернулся к столику, где Делла Стрит и Пол
Дрейк сидели, глядя в сторону уже начавшегося представления. Лица у них были
такие, словно они присутствуют на похоронах. Зато на других посетителей
ресторана влияние хорошего вина, вкусной пищи и приятного зрелища сказывалось
весьма благотворно.
Мейсон устроился в своем кресле, придвинул к себе тарелку,
вооружился ножом и вилкой и начал орудовать ими с явным удовольствием.
— На твой аппетит, должно быть, ничего не влияет, — заметил
Пол Дрейк.
— Не влияет, — согласился Мейсон. — Ты всегда говорил, что я
катаюсь по тонкому льду и когда-нибудь провалюсь. Так вот, Пол, готовь улыбку —
я провалился!
— В чем дело? — спросила Делла Стрит.
— Та рубашка — не Грили. Кто-то положил ее в мешок для
грязного белья, чтобы миссис Грили нашла ее.
— О Боже! — воскликнул Дрейк. — И это, конечно, мы.
— Смотри представление и не волнуйся. Трэгг говорит, что не
арестует нас, пока я не устрою Хоману перекрестный допрос.
Глава 19
В зале заседаний установилась напряженная тишина, когда
судья Кортрайт сообщил о продолжении слушания по делу Стефани Клэр и снова
вызвал для дачи показаний Хомана.
— Всего один-два вопроса, мистер Хоман, — произнес Мейсон.
— Хорошо. Только прошу вас — покороче.
— Если вы будете отвечать на мои вопросы без увиливаний и
экивоков, мы закончим очень быстро, — пообещал Мейсон. — Лейтенант Трэгг, я
думаю, в суде?
Мейсон повернулся, чтобы взглянуть на Трэгга. Тот,
нахмурившись, с недоумением посмотрел на адвоката.
— Лейтенант Трэгг, насколько мне известно, у вас имеется,
среди прочих вещественных доказательств, белая крахмальная рубашка с
несколькими красными пятнами на груди. Могу я попросить вас показать свидетелю
эту рубашку?
— Чего ради? — спросил Гарольд Хэнли.
— Если вы помните, согласно показаниям свидетелей, на
мизинце правой руки моей подзащитной был след губной помады, — пояснил Мейсон.
— Я…
— Считаю вопрос вполне уместным, — решил судья Кортрайт. — У
вас имеется такая рубашка, лейтенант Трэгг?
Трэгг кивнул.
— Здесь, в суде? — спросил Мейсон. Поколебавшись, Трэгг
сунул руку под адвокатский стол и вытащил черную сумку. Он расстегнул ее,
причем все вытянули шеи, чтобы увидеть столь красноречивое вещественное
доказательство, и передал рубашку Мейсону.
— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — Итак, мистер Хоман,
пожалуйста, осмотрите внимательно эту рубашку и скажите, не ваша ли она?
— Моя? — изумился Хоман.
— Да.
— Боже праведный, я же не управлял той машиной. Я был здесь…
— И все-таки, мистер Хоман, пожалуйста, осмотрите ее и
ответьте на мой вопрос.
Мейсон разложил рубашку на коленях у Хомана. Хоман взглянул
на рубашку со следами помады.
— Я не знаю, — быстро сказал он. — Как я могу сказать, чья
это рубашка?
— Спокойней, спокойней, мистер Хоман. Мы можем поступить
по-другому. Вы знаете метку своей прачечной?
— Нет, сэр, не знаю.
— Ну что ж, возможно, я смогу вам помочь. Извините за
беспокойство, прошу вас, ослабьте галстук так, чтобы я мог видеть воротничок
изнутри.
Хоман повиновался и наклонился вперед. Мейсон прочитал
метку: — «У.362».
— А теперь, — сказал он, указывая на метку предъявленной им
рубашки, — взгляните, эта рубашка имеет тот же самый номер.
Хоман, прищурившись, посмотрел на рубашку, взял ее в руки,
повернул, взглянул на следы губной помады и разразился криками:
— Это провокация! Я никогда в жизни не видел обвиняемую! Я
никогда ее не подвозил! Я…
— Достаточно, — сказал судья Кортрайт. — Вам следует
ограничиваться ответами на вопросы.
— Вопрос, мистер Хоман, таков, — сказал Мейсон, — ваша ли
это рубашка?
— Не знаю.
— Но метка из прачечной ваша?
— Вроде бы моя.
— Вы носите рубашки шестнадцать с четвертью?
— Да.
Не замечаете ли вы в этой рубашке что-то такое, что
указывает на то, что она не ваша?
— Нет, не замечаю.
— Прекрасно. Теперь я хочу обратить ваше внимание на ключи,
которые моя подзащитная нашла в своей сумочке, и спрашиваю: вот этот ключ от
зажигания вашего автомобиля?
— Полагаю, что так.
— А известно ли вам, отчего вот этот ключ?
— Нет, сэр.
— Он не кажется вам знакомым?
— Нет. Он… одну минуточку… Нет, мне на мгновение показалось,
что он похож на один из моих ключей, но я ошибся.
— Так это не ваши ключи?
— Нет, сэр. Совершенно точно — не мои.
— У вас случайно нет с собой ваших ключей?
— Почему же нет?.. Есть.
— Извините, можно мне на них взглянуть?
— Не представляю, какое они имеют отношение к делу.
— Свидетель должен предъявить ключи, — распорядился судья
Кортрайт.
Хоман неохотно вытащил из кармана кожаный футляр для ключей.
— Давайте сравним эти ключи и посмотрим, не найдется ли
одинаковых, — сказал Мейсон. — Ну и ну! Вот два идентичных ключа. Не можете ли
вы сказать, мистер Хоман, от чего вот этот ключ?
— От яхты.
— От замка каюты?
— Да.
— Остался еще один. У вас есть ключ, идентичный этому?
— Не знаю. Я не могу помнить, как выглядят все мои ключи.
Мейсон посмотрел ключи в кожаном футляре.
— Нет, — сказал он, — такого, кажется, нет.
