Наконец, мне надоело тупить. Я обошла комнату. Стала просматривать каждый угол. Заглянула под кровать. Сорвала с неё матрас, в надежде, что найду хоть что-нибудь. В идеале – ключ от двери, мою сумочку, телефон, обувь и куртку.
Отчаянная надежда таяла с каждой секундой.
Не было здесь ничего, чем бы я могла отпереть дверь.
Я снова застонала, опустилась прямо на пол и уронила голову на согнутые колени. Это просто невозможно!
Оторвала голову от коленей и мой взгляд упал на табурет.
Мгновение, я тут же подорвалась, схватила табурет и со всей силы обрушила его на старое окно.
С первого раза стекло не разбилось.
Ещё замах и… БА-БА-А-АХ!
Через несколько минут я с треском ногами вытолкнула оконную решётку и с бьющимся сердцем, свесилась вниз.
Никого не было видно. Только псы бегают.
Второй этаж.
Не так уж и высоко. Но внизу разбитый асфальт, осколки стекла, металл и кучи всякого хлама.
Прыгну – и обязательно пораню себя. Всё-таки я босая.
Бросилась к покрывалу и начала со всей злости и непонятно откуда взявшихся сил, рвать его на лоскуты.
Обмотала как можно плотнее и толсто ступни.
Завернулась в остатки покрывала и снова выглянула вниз.
Там – спасение.
Ждать, когда явятся похитители, не было никакого желания.
Тем более не ясно, явятся ли они вообще? Вдруг меня оставили здесь, чтобы я умерла от голода?
Но если честно, вся ситуация похожа на бред.
Но вот кому я понадобилась? Кому?
Кому перешла дорогу?
Кто бы это ни был – будь он проклят тысячу раз!
Забралась на подоконник, села, свесив ноги наружу. Перевернулась и максимально постаралась опуститься и вытянуться на руках, чтобы прыгать было не так высоко.
Пока я с кряхтением ворочалась, поняла, что моя физическая форма ни к чёрту.
Повисла на руках и, похолодев, поняла, что до жути боюсь прыгать. Собаки залаяли и зарычали прямо подо мной.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Попыталась забраться обратно, но сил не хватило.
Это только в кино и книгах любая героиня в лёгкую преодолевает подобные препятствия. В жизни это нереально трудно.
Короче, я не удержалась. Мои ладони соскользнули и вместо ровного и намеченного прыжка, я рухнула на землю как мешок с навозом. Я взвыла белугой.
Подвернула ногу! Отбила копчик и кажется, сломала мизинчик на правой руке!
Собаки брызнули в стороны, а потом, скалясь, капая слюной, зловеще прижимая морды к земле, окружили меня.
Ну вот, никогда не думала, что моя смерть будет такой некрасивой. Меня разорвут и сожрут бродячие псы. Какая вселенская несправедливость!
Я сжалась в комок и замерла, во все глаза глядя, как эти озлобленные животные приближаются, и вот-вот нападут.
Для них я – жертва и пахну страхом. И запах этот им в голову ударяет, древняя память просыпается, и мнится псам что они – волки, охотники…
Сердце билось так часто, что мне казалось, оно вот-вот остановится. Дышала я рывками. Осторожно села на правое бедро и замерла. Псы зарычали сильнее.
Стараясь не делать резких движений, нашарила левой рукой какую-то железяку, похожую на кочергу. Сжала в руке и приготовилась. Без боя не сдамся.
Не знаю, что произошло бы дальше и как быстро бы собаки расправились со мной, но вдруг, раздался громкий хлопок.
Выстрел!
Потом ещё один и псы бросились врассыпную.
Обернулась туда, откуда послышался этот оглушительный звук, и стиснула зубы.
Двое мужчин и одна женщина.
Кажется, мои похитители прибыли.
– Ненормальная! Выпрыгнула из окна! Сдохнуть решила? – зло рыкнул и сплюнул мужчина с пистолетом.
Он был коренастым, сильным. Лицо не скажу, что красивое, но запоминающееся: крупный с горбинкой нос; густые кустистые брови; глубоко посаженные карие глаза; губы полные; над верхней губой в уголке – шрам в виде серпа; волосы тёмно-русые до плеч с седыми прядями на висках; подбородок упрямо выдвинут вперёд, выдавая упрямство и сложный характер его хозяина.
Одет был в тёмную явно с чужого плеча одежду.
Меня сильно напрягал пистолет в его руке и нервный взгляд.
– Нужно было её связать, – произнесла девушка.
Голос у неё был просто услада для слуха. И красавица она была невероятная. Блондинка с кукольным личиком. Фигура со всеми нужными формами. Длинные стройные ноги затянуты в чёрные спортивные лосины. На ногах – чёрные кроссовки. На плечах – моя куртка!
Третий тип – высокий, статный, даже красивый светловолосый и кудрявый юноша лет двадцати двух – двадцати пяти. Похож на ангела, честное слово. Только вот взгляд голубых глаз смотрит злобно, даже ненавистно.
Он тоже одет во всё тёмное и спортивное.
Эта троица была мне незнакома. Но с другой стороны, показалась смутно знакомой.
– Кто вы такие? – просипела я и сжала в руке своё оружие – кочергу.
– Мы те, кого ты притащила в этот убогий мир, тварь! – рявкнула вдруг девица.
Я вытаращила на неё глаза.
– Гортензия, умолкни! – шикнул на неё красавчик.
Гортензия?
ГОРТЕНЗИЯ?!
Коренастый с оружием, значит, Билл Сокс – отъявленный мерзавец и человек, выполняющий грязную работу. В моей книги я оставила его в живых, чтобы во второй части казнить, после того, как он сделает одно нехорошее дело.
А блондин с лицом ангела – бабник и ловелас, игрок в карты, прожигатель жизни и банкрот, пустивший состояние своей семьи по ветру – виконт Кристиан Лейфс.
Вот чёрт… Это мои герои!
Виконт Лейфс и Билл Сокс понятно – мерзавцы. Но Гортензия? Как нежная дева и мямля связалась с этими двумя?
И почему они здесь?
Когда они появились?
Что происходит?!
– Подними её, Крис, – приказал Билл. И виконт двинулся ко мне.
Вот чёрт.
.
* * *
– Маргарита —
Первой моей реакцией было изумление, второй – гнев. Я злилась на себя, на Виктора и Филиппа, что их нет рядом, когда они так нужны. На эту троицу, которая каким-то чудом тоже оказалась в моём мире, и явно в их планы входило нечто омерзительное в отношении моей персоны.
Виконт приблизился ко мне и остановился в двух шагах от меня. Я замахнулась кочергой и прошипела сквозь зубы:
