— Это чудесно, что ты помирилась со своим любимым, но выстрелы — это так кошмарно!!! Может, мы поторопились, когда продали квартиру? Тебе не надо было соглашаться на это наследство.
— Теперь поздно жалеть. Я не собираюсь так просто отдавать то, что по закону принадлежит нам с тобой и мы имеем право получить компенсацию от отца за то, как он поступил с нами, по крайней мере, с тобой. И потом не забывай о Мареке. Как я могу прожить без своей любви к нему? Для меня это гораздо важнее, чем какое — то там дурацкое наследство.
— Однако это преступление так запросто оставить безнаказанным нельзя. Завтра идём в полицию.
— Я согласна с тобой.
Назавтра она и Акулина Тимуровна написали заявление в полиции. Его охотно приняли у них.
— Что слышно насчёт поимки убийцы или убийц моего бывшего мужа? Вы поймали их или его?
— Я вынужден разочаровать вас. Пока никого не поймали.
Это сообщил женщине мужчина средних лет, которого на Украине назвали был следователем.
— Но хоть что — то новое известно о расследоании? Дело хоть как — то продвигается?
— Пока ничего нового. Вы прекрасно знаете, как умерла вторая жена вашего бывшего мужа. Ей по почте прислали шоколадные кофеты без подписи. Она попробовала одну из них и поскольку в них был цианид, а это сильнейший яд она сразу и умерла. Прибывшие врачи ничем не смогли помочь ей. Им осталось только констатировать её смерть. Нам удалось только выяснить с какой почты отправили страшную посылку. Отправитель пожелал остаться неизвестным. Через четыре месяца убили вашего бывшего мужа. Он собирался установить камеры видеонаблюдения, но так и не успел. С его работой ему было не до того.
— Что вы можете посоветовать нам с моей дочерью в этой ситуации?
— Помимо того, чтобы поставить камеры наблюдения можете ещё нанять круглосуточную охрану.
— Насколько я знаю вы должны нас охранять, раз в мою дочь стреляли. На то вы и полиция.
— Акулина Тимуровна, вы, безусловно, правы, однако, к сожалению, мы расследуем не одно ваше дело. На всех граждан Варшавы у полиции просто не хватит сотрудников. Возможно, стреляли не именно в вашу дочь, а в гражданина Марека Рачинского. Раз так, он тоже должен обратиться к нам. Лишней охраны для него у нас тоже не найдётся.
— Спасибо. Я всё поняла.
Она сурово поджала губы. Затем она молча вышла из кабинета. Юля вслед за ней тоже. После чего женщина средних проворчала себе под нос:
— Всё с вами ясно. Что на Украине, что тут в Варшаве никто из полицейских никто не хочет работать. Это при этом даже, если у пострадавших есть большие деньги. Все коррумпированы и продажны.
Они не остались в восторге от такого положения вещей, но ничего поделать они не могли.
— Ничего страшного, — заявила мать, вернувшись вместе с ней домой. — Я никаких денег не пожалею для защиты себя и тебя. Особенно тебя. Мою девочку никто не обидит. Скорее я сама кого хочешь обижу за тебя.
Девушка поблагодарила её за за заботу.
Марек весь день провёл, занимаясь выяснением кто где был из ближайших родственников его любимой. Для начала он поехал к Алиции Худзинской, которая держала свой цветочный магазин. Там снаружи всё выглядело красиво.
Юноша посмотрел сначала на вывеску магазина, затем на растения в витринах и вошёл внутрь. За прилавком он увидел молоденькую хорошенькую продавщицу. Он остался абсолютно равнодушен к её красоте. Это вполне можно было объяснить. У детектива была Юля. Зато продавщица осталась весьма и весьма разочарована. Она привыкла, что, войдя в помещение магазина, мужчины первым делом обращают вниманием на неё саму, а уж потом на растения, которые она продавала. Впервые такого события не случилось в её жизни.
Однако клиент есть клиент. Поэтому девушка решила быть с ним подчёркнуто вежливой.
— Здравствуйте, — мило улыбнулась она. — Молодой человек, чем я могу быть вам полезной?
— Здравствуйте, — холодно кивнул он ей. — Лично вы ничем. Разве что скажите мне, где находится ваша хозяйка Алиция Худзинская?
— Она где — то на улице. Вы не волнуйтесь, я сейчас позову её.
Сильно разочарованная тем, что даже её улыбка не произвела обычного столь сильного эффекта, продавщица вышла на улицу и позвала:
— Пани Алиция! Пани Алиция!
Сразу никто не отозвался.
— Пани Алиция!
Потом послышалось сердитое пыхтение. Появилась пожилая властная дама в очках, опиравшаяся на палку. Это и была сама пани Алиция Худзинская собственной персоной.
— Чего ты так орёшь? — сердито заявила она. — Я пока, благодарение Божьей Матери, не глухая. Я всё прекрасно слышу.
— Но вы сразу не отзывались.
— У меня могут быть свои дела. Я не обязана давать тебе всякий раз отчёт, как выйду на улицу.
— Я запомню это. Извините меня.
— Я надеюсь на твои благоразумие и понятливость, — мягче заговорила она с ней. — Так что там у тебя стряслось такого, что ты так кричала? Хоть бы только не пожар и не потоп. Я боюсь этих явлений больше всего на свете.
— Нет. На этот счёт всё в порядке.
— Неужели? — с сомнением взглянула из под очков на подчинённую Худзинская. — Что тогда заставило тебя так повысить голос?
— К нам пришёл какой — то молодой человек и хочет видеть лично вас, — с таинственным видом ответила она.
— Ты не знаешь кто он такой?
— Увы, нет. Сегодня я увидела его в первый раз в жизни.
— Хорошо. Сейчас посмотрим, что там за молодой человек появился в моём магазине.
Обе женщины поднялись на крыльцо, а потом вошли в магазин.
— Здравствуйте, — сказала Худзинская. — Я слушаю вас. Вы пришли ко мне по делу?
— Да. Меня зовут Марек Рачинский. Я частный детектив. Я извиняюсь, что отвлекаю вас от дел. У меня будет к вам всего единственный вопрос.
— Какой? Постойте, я видела вас несколько месяцев назад в доме моего брата Адама. Это было в тот день, когда нотариус сообщил, что его дочь приехала, чтобы вступить в права наследства. Вы были вместе с ней.
— Вчера в меня и в неё стреляли возле её дома. Где вы были в это время в пять часов вечера? Именно в это время прозвучали выстрелы.
— Я была у себя в магазине. Он работает у меня каждый день с девяти утра до семи вечера. Моя подчинёная может потвердить вам это, если надо.
— Именно так и было, — испуганно кивнула головой продавщица.
— Я вас понял. Благодарю за информацию.
— Больше никаких вопросов ко мне не будет?
— Пока нет. Если понадобится, я могу наведаться к вам?
— Можете. Я всегда открыта к сотрудничеству с полицией и частными детективами. Я ужасно не люблю преступников. То, что у меня с моей племянницей Юлей нет тёплых родственных отношений всё же никому не даёт права убивать её. Она моя родня, хоть хочу я этого, хоть не хочу.
