Нужно немедленно сообщить Ллойду, но как? Сначала я заметалась по комнате, не зная, как поступить, но потом собралась с мыслями. Итак, Ллойд признался, что комнату в замке, где я жила, обыскивали, причем, очень тщательно, раз нашли запрятанные записи. Он читал их, а, значит, и договор тоже! Его-то я не прятала. И раз ни один из хранителей не поинтересовался, то они считают его не важным.
Если так посмотреть, в договоре нет ничего особенного. Во-первых, наше с отцом соглашение недействительно, потому что герцог настоял на том, чтобы началом исполнения обязательств стал брак между мной и Канлиром, Сэлисом или Ллойдом.
Пока мы не поженимся, договор – это просто бумажка. Понятное дело, что выйти замуж за кого-то из мужчин мне не светит. Хранители женятся редко, а Сэлис и Канлир несвободны в своих желаниях. Если они найдут жену, то это будет девушка из сильного клана, ведь в первую очередь такие браки преследуют политические цели.
Во-вторых, я специально составляла договор таким образом, чтобы никто не посчитал мои действия шпионажем. Отдельно подчеркнула, что буду выполнять только те приказы отца, которые не нарушают законов Тасара или Велии.
Неудивительно, что такой договор не привлек внимания хранителя. Фактически, он только подтверждал слова о том, что герцог меня обманул, уверив, что я поеду к горцам в качестве невесты.
Немного успокоившись, я сделала зарубку на будущее: как вернется Ллойд, обязательно спрошу об этом. Полагаю, хранитель только подтвердит мои выводы, однако лучше пусть между нами не будет больше тайн. Приняв такое важное решение, я неспешно закончила уборку, приготовила поесть, прилегла на кровать и неожиданно заснула.
Проснулась за полночь, потому что услышала, как вернулся Ллойд. Выглядел он плохо. Как выяснилось, долгое поддержание артефакта связи в рабочем состоянии легло на его плечи, и хранитель потратил почти весь свой магический резерв.
Результаты совета оказались ожидаемы: хранители пересмотрели статус заложников, теперь немедленная смерть в случае нарушения договора родственниками нам не грозила, но и полноценными, так сказать, гражданами мы не становились. Ллойд поручился за меня и уверил совет в том, что я готова помогать следствию. Мало того, пообещал взять под защиту Иржи и бабушку, чтобы исключить возможное давление на меня.
На этом разговор хранителей завершился, однако вслед за ним совещаться начали главы кланов. Нужно было что-то делать с недовольством аристократов Велии. Новая война не была нужна никому, но герцог Ранский упорно её разжигал, если это, конечно, он. За ним мог стоять еще кто-то.
Переговоры зашли в тупик, потому что главы кланов не понимали мотивов моего отца. Ллойд считал, что герцог пытается отвлечь внимание от чего-то действительно важного.
– Сама ситуация, хоть и выглядит напряженной, я думаю, не выльется в новую войну, потому что перевес сил на нашей стороне. Это твои соотечественники хорошо понимают, – заключил хранитель, сунул в рот кусок мяса и, прожевав, добавил. – Возможно, это еще одна попытка заставить нас «скостить» размеры выплат. Кстати, очень вкусно…
Ллойд умудрялся делиться новостями и одновременно есть то, что я приготовила на ужин. Оголодал бедняга. Но маги всегда, когда много колдуют, едят как не в себя. Опустошив еще одну тарелку жаркого, Ллойд довольно откинулся на кресле и внезапно спросил:
– Стана, ты хотела бы поговорить с отцом через переговорный артефакт?
– Нет! – вырвалось у меня, прежде чем я задумалась об этой перспективе. – Точнее, если надо, то я, конечно, поговорю. Отвечу на его вопросы.
– Не знаю, надо это или нет. Я полагаю, что герцог уверен в том, что ты уже мертва. Мне не хочется развеивать его заблуждение, наоборот, думаю, надо сделать так, чтобы он окончательно в этом убедился, а потом посмотреть, что он задумал.
– Понятно. Но если все-таки надо, я поговорю с отцом.
– Как себя чувствуешь? – внимательно оглядывая меня, спросил Ллойд. – Нет ли кашля, боли в горле, жара?
Какое-то время я отвечала на вопросы хранителя, замечая, что он едва держит веки открытыми. Можно, наверное, было отложить разговор о магическом договоре на завтра, но мало ли что случится? Слов, чтобы начать разговор, никак не находилось.
Хотя ничего страшного в договоре не было, сейчас я понимала, что поступила глупо. Да, мне хотелось защитить своих родных, но навязывать герцогу свои условия и считать, что он пошел мне навстречу, было слишком самонадеянно. Отец давно вращается в высшем обществе и поднаторел в интригах, а я… так, девочка из деревни, вдруг решила, что могу что-то требовать. Глупо. И почему-то не хотелось, чтобы Ллойд считал меня дурой.
– Мне надо спросить кое-что… важное. – Я нервно разглаживала складки на платье, глядя на свои пальцы.
– М?
– Наверное, ты об этом знаешь, но на всякий случай уточню…
Стало ужасно неловко. Теперь моё желание непременно подписать магический договор с отцом выглядело постыдно. Будто бы я специально хотела женить на себе кого-то из сыновей главы или его племянника.
– При обыске моей комнаты... – промямлила я, потом разозлилась на себя и, глядя в пол, быстро выпалила. – В общем, ты, наверное, видел магический договор о нашем браке… – Творец, что я несу? – точнее не о браке. А договор с моим отцом, в котором я обязуюсь помогать ему, не нарушая законов Тасара и Велии, а он – заботиться об Иржи и бабушке. Конечно, соглашение недействительно, потому что условием, когда оно вступает в силу, является брак с тобой, Канлиром или Сэлисом. А это мне не светит, я понимаю. Но на всякий случай, уточню, не может ли этот договор, пусть он и неактивен, помешать мне стать твоей помощницей?
– Договор о браке? – еле слышно прошептал хранитель.
– Нет, в смысле… – Я подняла взгляд и обнаружила, что глаза у Ллойда прикрыты. – Ты вообще слушаешь? Ты читал тот договор?
– Конечно! – С явным трудом разлепил веки мужчина. – Не волнуйся, никаких препятствий договор не создаст. Ты меня прости, но еще немного, и я засну в кресле…
– Да, ты уже… – «засыпал в нем» чуть было не брякнула я, но вовремя спохватившись, добавила: – очень устал.
Несмотря на вялое сопротивление Ллойда, я все же помогла ему застелить диван, быстро убрала тарелки и удалилась в комнату. Кажется, хранитель уснул мгновенно. Как хорошо, что он не спросил, почему мы с отцом вообще подписали этот договор.
А на следующий день поговорить нам толком не удалось. За завтраком Ллойда вызвали в общинный дом. Второпях он спросил о моём решении.
– У меня только один вопрос, – озвучила я результаты своих размышлений. – Можно ли мне будет оставить эту работу, если что-то не понравится?
– Конечно, но надо будет принести магическую клятву о неразглашении. И бумаги нужные подписать. Я постараюсь не задерживаться, а пока подумай о том, зачем твоему отцу нужно так нагнетать ситуацию. Может быть, мы чего-то не видим.
