– Это ведь ты поспособствовал! – Я одернула подол и предусмотрительно села подальше.
В глазах Ллойда плясали смешинки, ассиметричная улыбка показывала ямочку на щеке. Какой же он красивый, особенно, когда так смотрит!
– Итак, почему ты не купишь дом для себя? – вернулась я к прежней теме.
Не то чтобы мне не хотелось получить такой подарок, но напряжение в голосе хранителя насторожило. Как и то, что он начал меня отвлекать.
– Если со мной что-то случится, никаких проблем с получением наследства у тебя не будет, – спокойно ответил муж.
Мороз пробежал по позвоночнику. Мысль о смерти Ллойда пугала.
– Объясни мне, что происходит? – Я нервно сцепила пальцы. – Почему ты сейчас заговорил об этом?
– Потому что ты спросила. Работа у меня опасная, поэтому есть завещание. Я написал его, когда вступал в должность. Все хранители так делают. Это такая традиция, чтобы каждый понимал, что его жизнь может оборваться в любой момент. Считается, что, написав завещание, человек будет серьезнее относиться к делу и соблюдать правила безопасности. Так вот, завещание у меня есть, написано оно давно, и ты там, понятное дело, не упоминаешься. Однако по нашим законам в случае смерти мужа, жена должна получить большую часть сбережений. А это идет в разрез с завещанием. Конечно, его можно оспорить, но…
– А почему просто не переписать завещание? – перебила я. – Нотариус может переслать тебе документы через шкатулку.
– Честно сказать, нет времени заниматься этим. Я должен уехать.
Сердце забилось сильнее. Он не сказал мы…
– Предполагается, что я с тобой не поеду?
– Нет. Мне надо в Велию. Скоро твой отец поймет, что случилось, и сделает ответный ход. Вполне вероятно, что в герцогстве будет нужен не просто хранитель, но и официальный представитель главы клана. А тебе лучше не показываться в там. Ты же понимаешь, каким образом герцог Ранский может прекратить действие договора?
– Да, понимаю. Скорее всего, отец захочет меня убить.
Два дня пронеслись, как одно мгновение. Ллойд сократил часы моей учебы, оставив только медитации, и взял на работе небольшой отпуск по случаю женитьбы.
Уард был самым крупным городом новых земель, своеобразным центром культуры. Тут был музей древностей, театр и несколько картинных галерей. Хотелось обойти все, но за два дня мы успели лишь дважды сходить в театр: первый раз на пьесу, которую ставила труппа из Тасара, а второй – на оперетту, где играли приглашенные актеры из Велии.
Еще мы гуляли по городу, иногда заходя в лавки или в небольшие ресторанчики. Дома играли в настольные игры, вместе готовили, шутили и занимались любовью. Я была счастлива, как никогда в жизни. Только мысль о скорой разлуке омрачала эти радостные дни. Кажется, я заранее скучала по Ллойду.
Мы сходили к стряпчему, где оформили дом на моё имя. Когда я получила документы со всеми необходимыми подписями и печатями, руки подрагивали от волнения. Никогда у меня не было собственного жилья, а теперь исполнилось то, о чем я даже не мечтала.
– Знаешь, сейчас мне кажется, что все это – чудесный сон, который вот-вот закончится, – сказала я, наблюдая, как Ллойд доедает ужин.
Сегодня мы вернулись домой поздно вечером. После премьеры в театре, зашли в кабачок «Шутовской колпак», где обычно собирались актеры, певцы, музыканты – в общем, творческая публика. Там мы засиделись до ночи, а потом брели домой, любуясь ночным городом.
– Что закончится?
– Все это: наши прогулки, этот дом, книги, которые мы вчера купили, совместные приготовления пищи, интересная учеба. Все время боюсь, что утром открою глаза и пойму, что это был сон. И на самом деле тебя не существует.
– Я готов доказать, что реален! – игриво улыбнувшись, сказал Ллойд.
– В спальне? – уточнила я.
– Могу и на кухне.
– Здесь?
– Да, прямо на столе, – промурлыкал муж, вставая со стула и надвигаясь на меня.
– Столы не для этого. – Я отступила назад.
– Это ты сейчас так говоришь.
Ллойд подходил все ближе, стараясь зажать меня в углу. Его глаза потемнели, в них разгоралось пламя страсти. Так он перекроет мне единственный путь отступления! Я смело шагнула вперед и сама потянулась к мужу. Ллойд изумленно застыл, ведь до этого я никогда не проявляла инициативу. По крайней мере, пока он не распалял меня до состояния, когда оставались только желания тела.
И этой секунды замешательства оказалось достаточно, чтобы проскользнуть к выходу из кухни.
– Куда?! – завопил Ллойд, поняв, что это был обманный маневр.
Бац! Кухонная дверь едва не стукнула мужа по носу. Я, подхватив юбки, помчалась в комнату. Хранитель залетел следом и едва успел затормозить, потому что я снова проскочила у него за спиной, правда, далеко не убежала, Ллойд схватил меня поперек туловища, прижав руки к телу. Его губы почти касались моей шеи, горячее дыхание опаляло чувствительную кожу. Я ощутила, как внизу живота становится тепло.
– Попалась! – в голосе мужа слышались рычащие нотки. – От меня еще никто не убегал. Даже такие хитрые и изворотливые преступницы.
И укусил за мочку уха.
– Я не престу-у-пниц-а-а! – Мой ответ больше походил на стон.
– Не может быть! – нарочито сурово изрек Ллойд. – А откуда ты знаешь эти финты?
Одной рукой он все так же обнимал меня, не давая сбежать, а второй скользнул в вырез платья. Какой быстрый.
– Не скажу! – заупрямилась я.
– Ах, так! Это сопротивление следствию! – Его пальцы уже нащупали чувствительное место в вырезе платья, резко сжались, вызвав у меня прерывистый вздох. – Я вынужден отвести вас на допрос.
Ллойд подхватил меня на руки и потащил в спальню.
– Тогда уж отнести… – хихикнула я.
Про кухню он, кажется, забыл.
– Не важно.
В спальне супруг моментально снял с меня платье, я осталась лишь в красивом белье и откровенных кружевных чулках. Именно эти чулочки я незаметно для Ллойда купила в одежной лавке вчера. Увидев, что на мне надето, муж распахнул глаза и сглотнул. Я повертелась вокруг своей оси, показывая себя и наслаждаясь его реакцией, которую не скрывали плотные штаны.
– Значит, соблазнение хранителя при исполнении обязанностей? – показательно разъярился Ллойд.
– Нет, демонстрация новой модели нижнего белья.
Первый раз я так откровенно заигрывала с мужем. Удивительно пьянящее чувство, когда понимаешь, что любимый мужчина сходит с ума от взгляда на твоё тело. Он дышит так, что через тонкую рубашку проступают твердые грудные мышцы, слегка подрагивают крылья его носа, а в глазах разгорается пожар страсти. И это одновременно вызывает смущение и запредельный восторг.
