✈ (ракета)☺ ★
www.Disrupttech.com
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
На следующий вечер Имоджин прижималась лбом к холодному плексигласовому иллюминатору в салоне эконом-класса и глядела вниз на огни Манхэттена, похожие на ювелирные украшения, в художественном беспорядке разбросанные по темному холсту прихотливой рукой.
На Имоджин был ее проверенный временем многослойный наряд для путешествий; в нем она дважды в году летала на международные показы — невесомый кашемировый джемпер с длинными рукавами, черный кардиган, вязанный резинкой, большая серо-черная шаль от «Гермес», которую можно использовать как дополнительное одеяло, если в самолете холодно, и джинсы-бойфренды Rag & Bone с низкой посадкой. Вместо ободка она использовала классические черные очки Ray-Ban, которые не давали волосам упасть на лицо. Последние пятнадцать лет перелеты помогали ей восстановить силы после многочасовых деловых переговоров — ни тебе телефонных звонков, ни эсэмэсок, ни писем на электронную почту. Имоджин знала, что все меняется, но все еще цеплялась за представление о полете как о нескольких сладких часах, которые можно провести в отрыве от цифровых технологий, листая припасенные в заначке дурацкие журналы с рассказами о знаменитостях.
— Ты не взяла ноутбук? — спросила Ева, как только самолет перестал набирать высоту, со щелчком открывая собственный девайс, мгновенно выведший на экран приветствие.
— Нет, мы же всего на день, — сказала Имоджин, запустив руку в сумку и выудив оттуда еженедельный журнальчик.
— В самолете есть wi-fi, — недоверчиво добавила Ева, словно не могла вообразить, что кто-то способен хоть на минуту отказаться от такого драгоценного дара цивилизации, как Интернет.
— Очень мило со стороны самолета, — ответила Имоджин, не позволяя молодой спутнице втянуть ее в спор, — она намеревалась погрузиться в чтение статьи под названием «Секреты пластической хирургии Голливуда». Имоджин помедлила минуту. Может, сейчас самое время вновь наладить добрые отношения с Евой? Какой смысл начинать с фальшивой ноты? Имоджин закрыла журнал, положила его на колени и коснулась локтя Евы.
Та раздраженно вытащила из уха проводок наушника, и он повис вдоль шеи:
— Что такое? — спросила она.
— Расскажешь мне о бизнес-школе?
Ева изумилась, но, начав рассказывать, поняла, что ей приятно поговорить о том, как сильно изменила ее учеба в Гарварде.
— Если бы я осталась в «Глянце», то сейчас была бы просто еще одним скромным младшим редактором, — серьезно сказала она. — Но ты только посмотри, чем я сейчас занимаюсь! Я в буквальном смысле переделываю нашу компанию. На самом деле, бизнес-школа — это лучший проект моей жизни.
С этими словами Ева снова переключилась на компьютер.
Имоджин с тоской посмотрела в сторону бизнес-класса. Будь она повнимательнее, сидела бы сейчас в плюшевом кресле, благополучно потратив на это собственные мили, и ждала бы, пока ей подадут настоящую, нормально сервированную еду, а не вот это в пластиковом контейнере.
— Лететь в бизнес-классе на такое короткое расстояние как-то глупо, тебе не кажется? — фыркнула Ева, заметив направление взгляда Имоджин. — В смысле, ты же пять часов в день сидишь за столом на работе, почему бы тебе не удовлетвориться вот этим креслом? В прошлом году я летала в Сан-Франциско десять раз.
Имоджин снова раскрыла журнал.
Только самолет приземлился (это произошло в начале десятого), как Ева сообщила, что им предстоит делить номер в дешевой сетевой гостинице, расположенной возле конференц-центра.
— Это будет вроде пижамной вечеринки, — как ни в чем не бывало пояснила Ева, когда они сели в такси.
— А сколько в номере кроватей, Ева?
— Одна двуспальная. Мы же теперь, типа, стартапы, Имоджин, ну и бюджет у нас соответствующий.
— Но там есть какой-нибудь раскладной диван? — с ложной надеждой в голосе выдохнула Имоджин.
Ева перестала обращать на нее внимание, сосредоточившись на очередном селфи. На этот раз поза копировала знаменитые снимки фотографа Бена Уоттса, где модели подносят палец к губам — «тсс», мол. Ева втянула щеки и в универсальном международном жесте коснулась кончиком указательного пальчика накрашенного рта. При этом она очень старалась сделать такой выразительный взгляд, будто ее на самом деле снимал Бен Уоттс. Имоджин должна была признать, что получилось хорошо.
— Ева?
— Знаешь, Имоджин, самое главное в удачном селфи — глаза. Люди думают, что все дело в улыбке, но это не так. Очень важно правильно смотреть, — серьезно сообщила Ева, совершенно игнорируя вопрос Имоджин.
— Постель? — повторила Имоджин.
— Нет. Не думаю, что там есть диван.
Прежде чем Имоджин успела спросить о чем-то еще, такси притормозило перед захудалым мотельчиком. Свет фар выхватил из темноты потрепанную бродячую кошку. Ева выскочила из машины и горделиво прошествовала в здание, к стойке регистрации, оставив Имоджин расплачиваться. Ну и манеры у этой девчонки! Можно подумать, она в хлеву росла.
Имоджин глубоко вздохнула. Ночной воздух здесь был свежее и прохладнее, чем в Нью-Йорке.
Едва зайдя в мотель, она снова попыталась заговорить с Евой.
— Так мы будем спать в одной кровати?
— Конечно. Как сестры! — Ева слишком сильно сжала руку Имоджин ближе к предплечью. Она уже стояла у стойки регистрации и улыбалась, как чеширский кот, прыщавому ночному администратору, который хотел только одного: вернуться к просмотру очередного эпизода сериала «Хватай не глядя».
Взрослые люди не ложатся в одну постель, если не состоят или не собираются вступить в сексуальные отношения! Имоджин уже больше десяти лет не делила постель ни с кем, кроме мужа и детей.
— Мы не будем спать в одной кровати.
Но у Имоджин не оказалось права голоса. К ее удивлению, гостиница оказалась забита под завязку, как и большинство куда более приятных мест поблизости. Конференция, на которую они приехали, пользовалась растущей популярностью, прежде всего за счет того, что в прошлом году в ней поучаствовали артисты первого эшелона, из тех, что отказались от типичной для знаменитостей тенденции инвестировать в японскую косметику и массовые одежные бренды в пользу технологических стартапов.
Эта гостиница была дешевой во всех смыслах. За двоих они заплатили треть тех денег, которые отдали бы за номер в любом отеле на Юнион-сквер, будь то Fairmont или Le Méridien.
[38]
Когда они в третий раз провели облезлой магнитной полосой ключ-карты по считывателю, дверь в маленькую комнатку наконец открылась. Имоджин срочно требовалось отдохнуть.
