На экране за спиной Евы появился обновленный Glossy.com.
Все стали кликать на обувь с котиками. На черные конверсы с кошачьими мордочками, на бордовые сапоги с крошечными кошачьими хвостиками на каблуках. Над каждым товаром висела яркая лучистая звезда с надписью: «КУПИ СЕЙЧАС».
Ева широко улыбнулась.
— КУПИ СЕЙЧАС! — выкрикнула она.
И все двести человек в зале одним кликом совершили покупку.
— Вся необходимая информация о вас уже в системе. Мы передали ее вашему индивидуальному ритейлеру. Мы знаем ваши желания. Знаем, куда отправить покупку. Знаем, какой способ доставки вы предпочитаете. Вам не нужно выходить со страницы. Чек будет отправлен вам на электронную почту. Вы можете продолжать просмотр, зная, что покупка будет отправлена вам в течение восемнадцати часов.
Аудитория была в восторге, но тем, что произошло дальше, Ева купила ее с потрохами. Именно от таких вещей у инвесторов слюнки текут.
Ева выводила на гигантский экран график за графиком. Самый смак начнется после того, как пройдет год с момента запуска приложения, когда можно будет использовать данные о том, когда, где, почему и как были совершены покупки. Бренды отвалят миллиарды за сбор, хранение и обработку этих данных.
Еве аплодировали стоя. Даже Имоджин против воли была потрясена представлением, которое устроила эта девчонка, и ее харизмой. Она была одновременно восхищена и напугана. Покуда у руля «Лебедя» Ева и «Лебедь» горит желанием расправить крылья над «Глянцем», Имоджин не понимала, зачем компании она сама и почему она вообще до сих пор в штате. Рядом с Евой она чувствовала себя чем-то вроде закатившейся под стул кнопки, а ее бывшая помощница превратилась в огромную сияющую звезду, направлявшую свои лучи по залу, полному молодых людей, которые вовсе не испытывали страха перед будущим. Ева любила информационные технологии, а технологии любили Еву.
Имоджин продолжала аплодировать и улыбаться. Господи, как же ей было неуютно! Им еще не пора заканчивать?
— «Маленькое видео для подростков — громадная сила воздействия», «Жизнь — огонь, свой бренд не проворонь» и «Оргазм — высокоскоростной канал связи между людьми», — читала Ева названия стендов, которые она хотела сегодня посетить, чиркая ноготком по расписанию конференции на планшете. Кое-где она проходила по ссылкам, чтобы посмотреть, кто именно будет выступать.
— Буэ! Этот парень — мудила. Реальный мудила. Блин, кто его вообще сюда пустил? Почему стенд дали ему, а не мне?
Шнурок бейджика зацепился за волосы, когда Имоджин попыталась снять его через голову.
— Не снимай бейджик, — рявкнула Ева, поднимая голову. Хамского тона оказалось достаточно, чтобы Имоджин почувствовала, что она на грани. Никому и никогда не удавалось воздействовать на нее грубостью. Она уже дважды пережила со своими детьми кризис двухлетнего возраста и не имела никакого желания проходить через него в третий раз.
— Бейджик только для сегодняшнего дня, а я возвращаюсь в гостиницу, — сказала Имоджин.
— И что? Чем больше бейджиков, тем значительнее ты выглядишь, — Имоджин только теперь заметила, что Ева теперь вся увешена разноцветными пластиковыми прямоугольничками, а на руке у нее красуется множество пластмассовых браслетов. Она набрала их, посещая разнообразные станции и кабинеты на конференции.
— Ева, я устала.
— Вот отстой! Ты должна использовать пребывание здесь по максимуму.
Она что, сказала «отстой»?
— Я вымоталась, и тут совершенно не моя публика, — постоянная мелочная опека Евы просто достала Имоджин.
Поражало, как мало здесь женщин. Имоджин никогда прежде не бывала на мероприятиях, настолько пышущих тестостероном, или среди людей, которые выглядели так, словно предпочли бы оказаться в одиночестве в прохладной темной комнате. Людей было много, но при этом каждый сам по себе.
Ева сузила глаза и сжала губы, готовая вновь объяснять, как важно присутствовать на такой серьезной конференции. Потом она повернула голову и воскликнула:
— Ой, здесь Джон Бретман из «Модной Бомбы»! Мы списывались с ним насчет сотрудничества. Пойду перехвачу его, — с этими словами Ева устремилась в погоню за кем-то более важным, обеими руками толкнув двойные двери и не потрудившись попрощаться.
Когда двери закрылись, Имоджин испустила вздох облегчения и снова попыталась избавиться от бейджиков и именных наклеек.
— Имоджин?
Она обернулась на оклик, который вполне мог относиться к ней, и увидела ярко-голубую рубашку, которая при дневном свете казалась еще ярче.
— Я Рашид. Мы уже встречались.
Имоджин удивилась тому, как сильно обрадовало ее знакомое лицо.
— Конечно. Привет. Рада снова видеть вас.
— Какие у вас планы на остаток дня? — Рашид с выжидательной улыбкой сцепил руки за спиной.
— Пытаюсь сообразить, как взять такси и вернуться в гостиницу. Нам завтра рано лететь, — пока Имоджин произносила эти слова, мысль о том, чтобы вернуться в затрапезную комнатку отеля, с каждой секундой становилась все менее привлекательной, даже если оказаться там означало провести несколько благословенных часов без Евы.
— Какая жалость! Я надеялся, что вы будете где-то тут. Не хотите немного повеселиться? Есть же «Самое улетное пати»…
Имоджин глянула на часы и подумала о звуках, который издает автомат, производящий кубики льда… Что она теряет?
— Может, я и составлю вам компанию на часок-другой. А что там делать?
— О-о, чего только там ни делать, все будет здорово! Сударыня, я намереваюсь показать вам «ТЕХНОРУШЬ!» во всей красе, — Рашид опустился на одно колено. — Готовы ли вы к этому?
Имоджин покачала головой:
— Подозреваю, что на самом деле нет.
Молодой человек сунул ей в руку нечто, похожее на бумажный пакет молока.
— Вот, возьмите для начала пачку воды.
— Пачку? — Имоджин повертела ее в руках.
— Не так вредно для планеты. Целиком сделано из пригодного для вторичного использования биологически разлагаемого картона на конопляной основе, — надпись на пачке гласила: «Я вам не бутылка воды».
Рашид представил Имоджин двух своих коллег. ЭйДжей, главный инженер, самый высокий азиат из всех, кого Имоджин когда-либо встречала, нарядился в линялую футболку с двумя мультяшными картинками на груди. На первой был изображен наклонившийся мужчина, на второй этот же мужчина гладил цыпленка. Над картинками красовалась надпись: «Как цеплять цыпочек». Исполнительный директор, Нейтан, оказался сладкоречивым двойником Оуэна Уилсона
[52] с взлохмаченными волосами, усталыми глазами и носом с горбинкой и вмятинкой, благодаря которым этот парень выглядел диковато, но симпатично.
