Ей захотелось выпить еще чашечку кофе, и она мрачно посмотрела на кофеварку «Неспрессо», загромоздившую угол гранитной столешницы Эта машина считалась своего рода «Феррари» в мире кофеварок, ее подарил Алекс, чтобы Имоджин могла по утрам удовлетворять свою потребность в макиато. Но управляться с этим агрегатом было нелегко — проще воспользоваться старомодным металлическим френчпрессом, который мама подарила Имоджин на первое в ее жизни новоселье на съемной квартире. Он служил ей верой и правдой уже почти двадцать лет. А новый агрегат с его подогревателем для чашки, капучинатором и шестью кнопками всякий раз выдавал что-то неожиданное.
Имоджин вытащила потемневший старый френчпресс и поставила на плиту чайник.
Дожидаясь, пока закипит вода, она прокомментировала один из снимков Эйрин2006, на котором модель держит над головой громадную сумку от Валентино, стоя бок о бок с хоккеистом, поднявшим в воздух Кубок Стенли.
«Победители!» — написала она, вполне довольная собой.
Она закончила набирать буквы и собралась проверить электронную почту, когда в кухню спустилась Аннабель. Сегодня дочь появилась на пятнадцать минут раньше обычного. Она была одета в один из рыбацких свитеров крупной вязки, принадлежащих Алексу, и школьные брючки цвета хаки.
— Это меня полнит? — спросила она.
Имоджин, услышав, как ее прекрасная дочь произносит эти слова, ощутила себя так, словно ее пырнули ножом в живот. С раннего детства Имоджин бережно культивировала в дочери позитивный образ тела, ведь когда мама работает редактором модного журнала, усомниться в своей внешности очень легко. Аннабель была объективно красивой девочкой, копией Алекса. Джонни с его белокурыми кудряшками и нежными чертами бледного личика походил на Имоджин, но Аннабель пошла в отца — темного, знойного. И худышкой, как многие девочки в ее школе, она не была, выделяясь на их фоне здоровым атлетическим телосложением — результатом многих лет футбольных тренировок и хорошего питания.
— Радость моя, ты выглядишь очень мило.
При слове «мило» Аннабель поморщилась. Определенно, десять лет — это слишком почтенный возраст, чтобы считаться милой. Имоджин продолжила:
— Ты очень красивая. Хочешь, заплету тебе косу?
Аннабель помотала головой, и темные кудряшки взметнулись вокруг лица.
— Уверена? Можно сделать красивую круговую косичку, такую, как я видела на прошлой неделе у Селены Гомес
[104] на премьерном показе ее фильма. Я специально на «Ютьюбе» посмотрела, как ее заплетать, подумала, что тебе очень пойдет.
Аннабель скрестила руки на пока еще плоской груди и скептически посмотрела на мать. Имоджин знала, что мысль о круговой косе показалась ей теперь невероятно привлекательной. Может, самое время попытаться разузнать о Чоткой Конфетке?
— Может, хочешь еще о чем-то поговорить?
Девочка покачала головой и шлепнулась на табуретку напротив Имоджин. Так она без слов дала понять, что хочет косу.
Имоджин с трудом удержалась, чтобы не наклониться и не понюхать дочкины волосы. Она очень любила запах детских головок еще с тех пор, как Аннабель и Джонни были младенцами. Сперва ей казалось, что это пройдет, как только ее дети выйдут из пеленок, но очарование аромата никуда не делось ни когда они сделали свои первые шаги, ни даже теперь, когда Аннабель стояла на пороге подросткового возраста. Сейчас Имоджин запустила пальцы в мягкие кудряшки дочки, стараясь вспомнить, как там плели косу на позавчерашнем видео. Результат оказался на удивление хорош, и Имоджин спросила, нельзя ли ей выложить снимок прически в «Инстаграм».
— Лица не будет видно, обещаю.
Дочь разом поникла.
— Думаешь, я слишком страшная, чтобы показать на «Инсте» мое лицо?
— Нет, зайка. Вовсе нет. Я просто не хочу нарушать твои личные границы. Если ты не против, снимем так, чтобы было видно лицо, — кто посеял в дочкиной голове семена этих кошмарных мыслей? Почему она, раньше такая уверенная в себе, вдруг совершенно утратила эту уверенность?
— Нет, — ответила Аннабель, — не надо с лицом. Только красивую косичку.
Имоджин согласилась и, прежде чем помочь дочери со сборами в школу, сфотографировала свернувшуюся на ее затылке косу. Когда они были уже готовы к выходу, Имоджин заметила, что Эйрин2006 лайкнула этот снимок, оставив в комментах смайлик, и улыбнулась.
Сегодня перед работой она собиралась выпить кофе с Рашидом. Он пообещал ей курс молодого бойца по трафику. Именно об этом Имоджин попросила его в эсэмэске.
«Можешь рассказать мне про трафик?»
«Ты прелесть».
Когда Имоджин прибыла, он уже сидел за одним из шести столиков у Джека, поглощенный своим айпадом, но сразу отложил девайс, стоило ей войти. Поднялся, расцеловал ее в обе щеки и заключил в объятия. Имоджин очаровала цветовая гамма его одежды. Сегодня на Рашиде было ярко-желтое шерстяное пальто поверх свитера вроде тех, что носят на флоте, идеально сочетающееся с оливковыми брюками по лодыжку и полуботинками на шнурках. Интересно, он вообще носки носит?
Рашид снова уселся. Помимо всего прочего, Имоджин нравилось в нем, что во время встреч он откладывал в сторону электронные устройства, полностью переключаясь на собеседника, в отличие от Евы, в присутствии которой вечно приходилось чувствовать себя помехой, отвлекающей девчонку от ее гаджетов.
Имоджин предложила Рашиду угостить его, но тот отмахнулся, давая понять, что уже заказал макиато для них обоих и его можно забрать у стойки. Имоджин снова восхитилась оперативностью молодого человека. И конечно, два кофе с облаком взбитого молока дожидались, чтобы она их забрала.
— Рашид, ты знаешь кого-нибудь из Shoppit?
— Конечно. Учился в Стэнфорде с их главным инженером.
— Это что, вчера было? — поддразнила его Имоджин.
Рашид ощетинился, и она вспомнила, что шуточки о слишком молодом возрасте так же невежливы, как и насмешки над старостью.
— Шесть лет назад это было, спасибо тебе огромное. Но он-то по-любому такой фрик-вундеркинд, знаешь?
— Такой же, как ты? — спросила Имоджин.
— Куда мне до него! Эрик поступил в Стэнфорд в четырнадцать и провел там восемь лет, потому-то мы и познакомились. За это время он получил бакалаврскую степень и две магистерских.
Имоджин никогда не училась в университете и поэтому не знала, что и сказать.
— А почему ты спрашиваешь? — золотые глаза Рашида с любопытством смотрели на нее.
— Пытаюсь вычислить кое-кого оттуда. Я на нее в «Инстаграме» подписалась и лайкаю все ее фотки, а она лайкает мои, вот мне и интересно, кого я лайкаю.
Рашид кивнул.
— Наверно, это Эйрин Чанг.
